Библиотека Остролиста - К. А. Линде

Она покрылась мурашками от прозвища.

– Но как, если я не колдунья?

– Я знаю, тебя это беспокоит, но меня нет. Я живу уже очень долго. Разберёмся.

Кирс позволила этим словам придать ей сил. Хотелось бы ей быть такой уверенной, но она-то так долго не жила. Магия пугала её.

Грейвз сел рядом. Она чувствовала его жар, обжигающий и манящий, у своей ноги. Что-то внутри неё по привычке замерло от внезапной близости, потом вновь оттаяло.

Грейвз вытянул руки перед собой. Потом стянул с них перчатки. Сердце Кирс пустилось в пляс. Его руки. Эти прекрасные длинные пальцы и властные, сильные ладони. Те, что она так редко видела. Чернильные лозы на его запястьях, исчезающие под рукавами. Девушка не видела эти руки, даже когда они занимались сексом. Он не стал снимать перчаток тогда. Лицо Кирс вспыхнуло, когда в её голове всплыла очень чёткая картинка того, как он снимает с себя пиджак и рубашку, открывая ей, насколько его тело на самом деле покрыто чернилами.

Колдун прочистил горло, и она резко перевела взгляд на его лицо, старательно придавая своему спокойное выражение, чтобы Грейвз не понял, о чём она только что думала.

– Я мастер своего дела. Я овладел более чем одной основной способностью и несколькими поменьше. – Он отложил перчатки в сторону. – Во-первых, я могу рассеивать звук. Звукоизолировать комнату, скрыть разговоры от любопытных ушей. – Он поймал её взгляд. – Или стоны.

Кирс чуть приоткрыла рот и тут же захлопнула его обратно. Она-то думала, он будет игнорировать, что между ними что-то вообще произошло, но нет, пожалуйста, вот оно, сорвалось с его губ. Девушка постаралась не ёрзать.

– Ну, по крайней мере, Кингстон ничего не слышал, – сказала она. – Хотя он, кажется, всё равно догадался.

– Точно, – подтвердил Грейвз. – Так вот, как я тебе уже говорил, я – это знание. Но дальше я не объяснил. Моя главная способность – это чтение.

Она нахмурилась.

– Все об этом говорят. Но что это значит?

– Моё тело – это оружие. – Он поднял руки между ними. – Когда я кого-то касаюсь, то могу его прочитать. Могу пролистать поверхностные мысли. Прочесть воспоминания и то, что кричит громче всего. Обычно это заветные мечты и то наслаждение, которое он хочет получить. Могу сделать это за секунду, но если кто-то тренировался защищаться от такого, то тогда потребуются часы.

– Оу, – только и сказала Кирс, вспыхнув. Она вспомнила его руку на своём горле в ту первую ночь. Шок в его глазах, с которым он удерживал её на месте. Явно проверяя, сможет ли он её прочитать. Намеренное действие. Он не знал, что о ней думать. Она озадачила человека, который знал всё. – Но… меня ты прочесть не смог?

– Нет, – признал Грейвз. – Не смог. Ты даже не представляешь, сколько раз я хотел узнать, что происходит в твоей голове.

– Раздражает, наверное.

– Ещё как. Я провёл много времени, учась точно определять, кто люди такие, и узнавать о них всё по одному соприкосновению на улице.

Она прикусила губу.

– Поэтому ты всегда выглядишь так, словно не понимаешь меня?

Он кивнул. Его глаза, обычно такие непроницаемые, теперь были ей открыты. И она видела, как сильно на него влияла невозможность понять, что она думает.

– В тебе нет никакой логики. У меня нет контекста. Признаю, моя способность меня избаловала. Мне пришлось запомнить твой язык тела, форму твоего лица, всё то, что ты говорила, и то, о чём молчала.

Он говорил об этом так, словно ненавидел этот факт, но впечатление создавалось ровно обратное. Словно ему нравилось узнавать её ближе. Словно неспособность подсматривать информацию сделала ценнее всё, что он узнавал у неё обычными методами.

– Ну, я рада, что ты не можешь меня прочесть. Похоже на какое-то вторжение.

– Для того и перчатки, – сказал он, потянувшись за ними.

Кирс сама не поняла, что ей двигало, но она взяла Грейвза за руку.

– Не надо. – Его мерцающие серые глаза встретились с её. – Со мной они тебе не нужны.

– Привычка, – признал он, очевидно колеблясь.

– Обойдёшься и без них. – Но руку она убрала.

– Хорошо. – Грейвз положил перчатки на столик. – Раз я рассказываю тебе о своих силах, то должен предупредить… один раз я тебя всё же прочитал.

– Что? Ты читал мои мысли?

– Я не читаю мысли, – покачал он головой. – Это не так работает. В основном я вижу воспоминания. Если и мысли, то только самые поверхностные. То, что люди сами мне кричат. По работе я сначала вытягиваю нужные ответы на поверхность, задавая правильные вопросы, а потом ищу, что всплывёт в их памяти. Это не точная наука, но такой метод принёс мне наибольший успех.

– Так вот как ты узнал о Третьем Этаже и хранилище. Применяя свои силы в деловых целях.

– Да.

– А я-то думала, ты людей пытал.

– А кто сказал, что не пытал? – ровным тоном спросил колдун, и она чуть не подавилась. С него станется.

– И что за воспоминание ты увидел у меня? – прошептала Кирс, медленно приходя в ужас от того, что он мог там углядеть.

– Когда я держал тебя на руках после порошка желаний, то не мог понять, как тебе помочь. У меня было лекарство, но ты не могла его выпить, не захлебнувшись. Так что я попытался тебя прочитать, но увидел, полагаю, только галлюцинации от порошка. Всё было смешано в кучу. У тебя были синяки на горле и лице. Изо рта шла кровь. – Он помрачнел. – Ты лежала в сточной канаве.

– А, – выдавила девушка. Она знала, что он увидел. Ту ночь, когда она попыталась уйти от Джейсона, и он её чуть не убил. Но Кирс не хотелось, чтобы об этом знал Грейвз. Если он когда-то и узнает о её прошлом, это должно быть её решением.

– Как я уже сказал, это, вероятнее всего, была галлюцинация, – сказал колдун, когда она промолчала. – И больше я не пытался. Вернёмся к теме: силы поглощения также объясняют, что случилось в тот день с порошком. Видимо, ты впитала больше магии, чем могла переварить. Так что остальная магия зацепилась и сработала, попытавшись тебя убить. Поэтому я и смог тебя прочитать. В тебе было столько магии, что ты не могла впитывать мою достаточно быстро.

Кирс провела большим пальцем по губе, размышляя над сказанным. В этом был смысл. Гораздо больше смысла, чем в теории об иммунитете.

– Значит, нам и правда нужно было проверить мои пределы. Иначе это стало бы нашим слепым пятном.

– Именно. Теперь надо понять, как восстанавливать твою магию. Тогда можно будет безопасно тренироваться.

– Как ты понял, что чтение восстанавливает твою?

Он задумался на секунду. Глаза заволокло воспоминаниями.

– Когда Кингстон взял меня в ученики, я помешался на образовании. Мне всегда хотелось прочесть всё, до чего я мог дотянуться, задолго до того, как библиотека Кингстона оказалась в моём распоряжении, но у бедного мальчишки было мало шансов что-то найти в то время. Тот зелёный томик, что я тебе одолжил, – это перевод книги, которую я читал в юности.

Неудивительно, что она была ему так дорога.

– Пока мы тренировались с Кингстоном, я постоянно возвращался к книгам ослабший и страдающий от боли, а уходил от них сильным и крепким. Как и в случае с искусством для Кингстона, процесс того, что всегда придавало мне сил в прошлом, стал восполнять и мою магию.

Она задумалась над его объяснением. Что-то, что заряжало её в прошлом. Из-за чего она чувствовала себя сильнее, более целой. То, что поддерживало её, когда чувствовала себя слабой.

– Воровство, – осознала Кирс. – Воровство восполняет мою магию. Других вариантов я не вижу. Это единственное, что я делала всю жизнь и из-за чего чувствовала себя лучше. И в тот раз, когда у меня якобы был грипп, я неделями не могла вылезти,