Сделка - Дарья Белова

А Марту последний раз я видел в начале октября, в Сингапуре. Сейчас начало декабря. Итого два месяца пустых и сухих сообщений. Даже видеозвонков нет или крошечных фотографий.

Да, есть ее профиль, куда она регулярно заходит и выкладывает очередную свою муть вроде новых туфелек, своего завтрака и собаки без лапки с просьбой о помощи. Старенькому Мэту нужен протез.

Перевел круглую сумму и поставил «лайк» ее посту. Чувствовал себя обманутым.

Молчание множилось. Я совсем забил на нашу сделку. Больше — у меня нарастала обида внутри, цеплялась своими корнями за внутренности, врезалась в кости, жила.

Где я ошибся?

— На вечер я забронировал нам столик, Алекс, — отец продолжает говорить, — надо бы обсудить, как ты будешь действовать завтра на треке.

Киваю, опустив голову.

Когда позади слышу мягкий мамин голос, от сердца отлегает. Ненадолго, но улыбка получается искренней.

— Алекс, мальчик мой. Ты… похудел.

Ворчу беззвучно.

— Это нормально, мам. В конце сезона все сбрасывают вес.

— Не нравится мне это. А где Марта? — смотрит по сторонам. — Мы на днях переписывались. Она просила у меня рецепт моего мяса в горшочках.

Кладу ладони на мамины плечи. Еле сдерживаюсь, чтобы не начать трясти. Мама смотрит непонимающе, а я пытаюсь сформулировать свой вопрос. Главное, сделать это внятно, без лишних эмоций.

— А где переписывались?

— Ну как? Я подписалась на нее. Каждый день смотрю, как их… короткие видео.

— А на меня ты не подписана, мам.

— А у тебя там что-то интересное? Прости, сын, но тебе нужно нанять человека, который бы это тогда делал за тебя. Я права, Генрих? Вот у Марты все по-другому. Она такая живая!

Отец отворачивается. Его перекосило от одного упоминания Марты. Я пытаюсь балансировать. От накативших на меня эмоций нехило штормит.

— Ну так где она?

Во рту пересыхает. Ненависть сливается с чем-то похожим на тоску. Одновременно хочу увидеть ее и удалить из своей жизни. Все, что испытываю, причиняет боль. А это не то, что мне нужно накануне гонки.

Нужны сосредоточенность, спокойствие и уверенность.

— Мам, я не…

— Добрый вечер. Ханна, Генрих… Алекс, — Серена подходит к нам летящей походкой.

Лео протягивает руку, пожимаю ее. На этом наше общение закончено. У нас в целом довольно натянутые отношения. Мы будто вынуждены общаться и притворяться хорошими братьями.

Наверное, не будь между нами Серены, все так и было бы.

Я пытался все исправить. Леонард — близкий мне человек, но после каждой встречи из-за стены между нами опускались руки.

Огни падают так, что в поле моего зрения лишь она. Ее волосы блестят, кажутся мягкими, воздушными. Глаза наполнены небесным свечением.

Как божество какое-то.

— Привет, Серена. Ты чудесно выглядишь.

На душе все равно кисло.

Она скользит взглядом на своего мужа, чуть краснеет и улыбается на мой неоригинальный комплимент.

— Надеюсь, я не зря проехала полмира и завтра увижу тебя победителем?

Клянусь, я сам покрываюсь румянцем, потому что это едва ли не первые слова поддержки мне.

Издаю истеричный смешок и прохожусь рукой по волосам. Следом чешу подбородок.

Я не брился. Да и надо ли вообще? Гребаный пункт с обязательными поцелуями кажется дешевым театром.

Лео смотрит враждебно. Все остальные молчат. Мы в семье не поднимали тему нашего странного треугольника. После расставания с Сереной я погрузился в гонки, не давая себе или кому-либо еще отвлекать меня. Может, они что-то и обсуждали за моей спиной. В первый вечер таким составом мы пили пунш и ругали сборную Австрии.

— А где Марта? У вас же после гонки номинация «Пара года»?

Делаю неловкий шаг назад.

— Думаю, мы вряд ли победим, — отвечаю, глядя в глаза.

Мгновенно проносится мысль: а что, если бы Серена была со мной до самого конца? Если бы это была наша номинация?

Но усмехаюсь себе под нос. Ей не пойдет голый пупок.

— Мне жаль, — отвечает искренне. И мне нет причин не верить ей.

Серена и правда хороший человек. Может, не такая воинственная, как Марта, и не такая пробивная. Не такая ленивая, болтливая, настырная, обидчивая… Просто ошиблась. И я ошибся. Но уже ничего не исправишь.

— Да черт бы с этой премией. Вы уже назначили дату свадьбы? — мама вмешивается, и вдруг понимаю, что у нашего диалога есть свидетели.

— Да не будет никакой свадьбы! — рычит во весь голос Лео.

Сжимаю ладони в кулаки. Меня настигает ярость. Она мчалась за мной, как гепард, на всех скоростях и запрыгнула в самое сердце. Дышать не могу. Всего ломает от желания вмазать брату.

— Они притворялись! — Лео продолжает выкатывать все на публику. — Не смотри так на меня, Алекс. Родители хотя бы должны знать. — Он в очередной раз занимался спасением. На этот раз глупой эскортницы.

— Лео, прекрати, — Серена перебивает. — Это не наше дело.

— Не наше, — противно усмехается, — не мое, но твое, ты хотела сказать. Ревнуешь его, жена?

Шагаю вплотную к родному брату и пробую удержать себя в рамках. Вокруг люди, журналисты. Мы и так почти вывалили все наши секреты швами наружу.

— Ты обезумел. Уймись. Иначе уйму я.

— Как же я тебя ненавижу, — цедит мелко.

Мне в очередной раз больно. Отшатываюсь. По горлу лезвием провели и оставили крови стекать по каплям. Его слова лишают меня сил, как и эти капли.

Он же мой брат!

Напряжение и расстройство копится под кожей, и от нужного мне спокойствия остаются крохи.

Смеюсь, но в моем смехе нет ни радости, ни веселья, ни легкости. Вдруг понимаю, что смертельно устал от всего.

Когда до спины дотрагивается чей-то взгляд, уже не ощущаю пульса. То есть он есть, но за ним не угнаться. Хотел бы сказать, что как я на своем болиде, но… нет. Потому что мне от этой скорости нестерпимо душно, и губит жажда.

— Привет, — слышу ее сиплый голос.

До мурашек.

Медленно поворачиваюсь. Перед глазами звездочки наяривают круги. Сглатываю, горло першит. Марта.

Смыкаю челюсти.

Два месяца!

Ее волосы короче. Намного короче, чем были. Лицо чуть уставшее, но вроде как повзрослевшее. Косметики почти нет, лишь ее длинные темные ресницы и немного румян.

Голый пупок на месте, но ноги прикрыты длинной юбкой.