Берта сдаваться не умеет - Екатерина Началова

Когда он открыл дверь, мы рванули наружу.

Глава 30. Сила другого рода

Глаза у красного буйвола не красные, они темно-синие, как небо, в котором поблескивают звезды. Рога у него похожи на два серпа луны, а шкура такого алого оттенка, как солнце на холодном закате. Копыта вызывают сотрясение подобно грому. Когда небо содрогается, знай — это он...

— Быстрее, — шепнул Крис, зыркая по сторонам. Держась в тени стены, я бежала за ним к тому, самому дальнему от реки выходу, через который приходили подвозы. Бежала и мне казалось, что все происходящее — какой-то бред, галлюцинации, которые я вижу, пока мечусь на кровати без сознания. Мануарцы напали, не дожидаясь заката солнца?! Невиданно! Я смотрела на быстрые фигуры в пушистых куртках, шныряющие по стенам, которые мы так долго охраняли, и не верила собственным глазам: они побеждали. Не было больше Быков и лестницы дикарей устойчиво стояли на стенах Эгиды, а по ним цепочкой карабкались воины.

Как волна захлестывает берег, так и орда захлестнула Эгиду, накрыв ее одним махом. Как? Почему они не делали этого раньше? Даже полностью укомплектованные, мы не смогли бы долго сопротивляться им. Ответа не было... На один плащ нашего приходилось как минимум пара десятков курток дикарей, которые облепляли его как мухи каплю сиропа. Ни одного шанса... Помочь бы своим! А мы бежим, будто преступники, беглецы, дезертиры... Но сейчас даже я не могла отрицать, что сражаться бессмысленно. Мануарцы спускались со стены, они уже были на площади... Их словно муравьев: много. Слишком много.

Не таясь, наискосок по площади пролетело двое Волков, явно направляясь к тому же выходу, на который нацелились мы. На нас Волки обратили внимания ровно столько, сколько его обычно уделяют деревьям, пробегая мимо.

— Стоять! — отчаянно крикнул щуплый часовой. Совсем ещё юноша, он от того и стоял на посту, потому что в бойцы особо не годился. Волки без усилий отпихнули его в сторону, прорываясь к заветной двери. Крис тоже не удостоил его вниманием, тенью проскользив сбоку. А я затормозила, с интересом оглядывая копье. Пустые руки слегка напрягали.

— Есть ещё? — кивнула на древко.

Волчонок растерянно пожал плечами, показав на открытую оружейную стойку за своей спиной. Я радостно бросилась к ней.

— Лучше беги, — посоветовала часовому, махом подхватывая топорик и длинное копье.

— Берта! — Крис торопил. Волки уже отодвигали огромные засовы на укрепленной двери. Я бросила ему копье, прихватила второе и уже дернулась к ним, как Крис крикнул снова, теперь иное:

— Назад!

Что?! Затормозив, увидела только как в свете открывшейся двери оседают Волки, которые бросились туда первыми, а свет... Свет мерк, потому что мануарцы, караулившие дверь снаружи, уже гроздьями протискивались внутрь. Глаза не верили увиденному: Эгиду окружили со всех сторон. Такое было... никогда!

Крис бросился обратно, я тоже развернулась, кинувшись назад. Куда?! Глаза шарили по углам. Назад в башню?! Некуда больше! Запереться там! Держать оборону!

Поздно! К нам уже бежала орда, отрезая от башни, от любого доступного выхода.

Мой бык угрожающе наклонил рогатую голову и взбил копытом. Освободить путь, разметать бегущих на нас дикарей? Не проблема!

— Я снесу их! — чуть не рванулась, но немедленный окрик Криса был однозначен.

— Не смей! — рявкнул. — Опасно! Ты обещала! Будь со мной, Берта!

«Я с тобой».

Может впервые в жизни я послушалась, точнее «мы» послушались: пылающий гневом бык воздержался от наступления и отступил. Оставив мысль достигнуть башни, мы попятились назад, пока не уперлись спинами в пустую стену.

Конец пути.

Стекающиеся на площадь отовсюду татуированные дикари не атаковали сразу, а просто взяли нас в кольцо и, усмехаясь, сжимали его все теснее, выставив вперед длинные копья. Нет, на этот раз играть они не собирались... Наша смерть читалась в их глазах, в их лицах, а наши имена уже, казалось, написаны на кончиках десятков острых металлических наконечников. Желваки заходили по скулам Криса, я прикусила щеку, подхватывая поудобнее топор. Мы переглянулись, и я увидела необычно яркие огоньки в темно-красных глазах.

Предсмертный азарт захлестывает кровь и уже не боишься. Поздно бояться, когда мысленно пережил собственную гибель. Ты просто знаешь, что уже мертв. Выплескивая в кровь Силу, я улыбнулась Крису, а затем ударила в камень Эгиды со всей мощью своего рода.

УДАР!

Услышь меня, земля.

Это последнее средство. Знаю, что точно так же действовали мои отец и братья.

Тогда, окруженные Хаосом, они стояли спина к спине, потому что род бурых Быков сражается до конца. Я знаю, что в тот последний момент они никуда не побежали. Ровно стоя на своей земле Быки подняли ноги и ударили всем своим весом в землю. А затем земля поднялась, придя на их зов. И красный буйвол пришел на зов тоже. Потому что за Силу приходится платить...

УДАР!

Пришло время. Ты нужна мне.

Негромкий рокот пронесся по крепости и мануарцы наступающие на нас, недоуменно замедлились.

— Пушинка...? — вопросительно прозвучал голос Криса.

Я — очень тяжелая пушинка. Я — наследница Силы, дрожь земли, дочь своего рода и дочь земли. Мать слышит мой зов. Я тяжелее этой крепости и сильнее этого камня.

УДАР! УДАР!

Крепость дрогнула, и земля отозвалась мне глухим низким рокотом, который пробирал до дрожи, вызывая в сердце любого глубинный безотчетный страх. Даже сложно разобрать, от земли ли доносится звук или от неба. Я-то знаю: отовсюду. С этим рокотом встает земля, с ним же скачет по небу красный буйвол. Он тоже услышал зов, уже направился к нам, ко мне, за мной...

Камень под ногой хрустнул и от него через площадь потянулась длинная, расширяющаяся щель. Глаза дикарей округлились. Все они одновременно опустили копья и сделали шаг назад.

— О мана... — донеслись до моих ушей непонятные слова.

Бессвязным негромким выкриком выражая и свое удивление, Крис отпрыгнул от трещины под ногами.

УДАР!

Разрыв на гладкой серой площади под моей ногой пополз, разрастаясь и расширяясь на камне сетью трещин. Площадь Эгиды затрещала, расползаясь как серое сукно со стола, которое, соскальзывая, прихватывало всё, что на нем стояло. Качнулась и накренилась западная башня, а затем я ударила в следующий раз.