Город Тысячи Пещер - Анна Синнер

Из всего сказанного Аста вычленила только слово «снова»:

– Вы с мамой уже…

– Разорвали брачную клятву? Да. У нас был уговор, и мы оба свои обязательства выполнили. Каталина свободна, как и я. Эртель сказал, они тоже хотят остаться здесь. Артефакторику в академии не преподают, а уж лучше твоей матери учителя не придумать. Только ради нее одной сюда побегут даже те, у кого проблем с контролем отродясь не было. Да и Стоун… «Владыки смерти» теряют контроль куда чаще остальных, но в Сейгарде нет даже факультета некромантии. Лиораэль сказал, что никто не соглашался преподавать, хотя он обошел почти всех толковых некромантов на континенте. А вот Эртель обеими руками «за».

Какие очаровательные новости. «Отец» продолжил щебетать, как птица – говорун, но мозг Асты уже просто отказывался воспринимать информацию. Она все никак не могла понять, с каких пор вечно напыщенный, недовольный Ивран Даххар, который за всю жизнь сказал меньше слов, чем за последние пять минут, расцвел, словно майская роза. Вероятно, не только ее мать была глубоко несчастна в браке…

ГЛАВА 38. ОГОНЬ И ЛЕД

Аста даже и представить не могла, что ее жизнь изменится так круто и так быстро. Еще каких – то пару недель назад она была невестой Винсента, а теперь стояла у зеркала в свадебном платье и собиралась связать жизнь с другим мужчиной… В которого была совершенно отчаянно влюблена. Безо всяких приворотов.

Хотя свадебным ее платье назвать было сложно. Разноцветные шелка струились по телу, словно самая настоящая «жидкая» радуга, и красиво спадали на пол. Вроде бы обыкновенный свободный силуэт без рукавов. Ни классического для свадеб корсета, ни пышной юбки. Но все это выглядело так роскошно, что у Асты сердце замирало, стоило взглянуть на себя в зеркало. Будто бы и правда лесная богиня. А на ощупь… Квинтэссенция нежности.

– Великая Накира, такой красоты я еще не видела!

Фейсса – хан стояла в дверях и смотрела на Асту с какой – то невообразимой гордостью.

– Нравится? Эфи постарался. Знаю, совсем не свадебное… Но такое красивое, – Аста расправила платье и покрутилась перед бабушкой.

– Очень нравится. Да и кто вообще придумал эти дурацкие правила… Свадебное, не свадебное… – Фейсса – хан прошла в комнату и ловким движением поправила Асте волосы. – Я заходила к принцессе. Там тоже свадебным нарядом и не пахнет. Но, надо сказать, выглядит она просто восхитительно. Ох уж этот Эфи. Талантливый, зараза.

– И не говори! Ты видела его лавку? От студентов отбоя нет.

Фейсса – хан звонко рассмеялась:

– Как же, видела, конечно. И даже заказала себе платье. Я, кстати, не с пустыми руками пришла. Все подарки ждут тебя во дворце. Доставим, куда захочешь. Но кое – что я прихватила…

Изящные руки Фейссы – хан заискрились, и Аста увидела венок. Настоящий венок из кессарийских фиалок! Самого редкого растения во всех мирах. Фиалки появлялись только на кессарийских землях… Раз в сто лет. Причем появлялись совершенно спонтанно. Невозможно было предсказать ни место, ни время. Цвели ровно минуту и, если не успеть сорвать диковинку, бесследно исчезали.

Зато «в неволе» цветы не вяли. Их даже в воду не ставили, а клали в шкатулку и хранили как самую настоящую драгоценность, передавая из поколения в поколение. Это и была драгоценность. Чудо, способное снять любое проклятие. И даже жабу превратить в принцессу. Говорили, все потому, что цветы впитывали в себя все соки, всю силу кессарийских земель.

За фиалками велась самая настоящая охота, а цены за один бутончик были неподъемными даже для сильнейших мира сего. Один! А тут добрых три десятка, если не больше. Да уж, не зря Фейсса – хан считалась самой богатой женщиной на континенте. Аста даже представить не могла, сколько стоил такой венок.

– Бабушка, это слишком…

Фейсса – хан отмахнулась и водрузила цветы Асте на голову:

– Не говори глупости. Моя единственная внучка выходит замуж! Тем более, он подходит к платью.

С платьем и правда красиво смотрелось. Шелка точь – в – точь повторяли переливающиеся лепестки невероятного растения. Розоватые, голубоватые, светло – желтые, сиреневые… Будто наряд и шили под венок. У Асты появились подозрения, что именно так и было.

– Я серьезно, это слишком дорогой подарок! Тем более, что я и не внучка тебе вовсе… Ты же и сама знаешь.

Вот она и сказала это. Даже ладошки вспотели.

– Да неужели. И с чего это мы, юная леди, сделали такие выводы? То, что Ивран тебе не отец, еще не значит, что ты не моя внучка. Он и мне не сын.

Аста вмиг забыла, что вообще – то ее уже ждут на собственной свадьбе. Стояла и хлопала ресницами. Как так – «не сын»?

– Ты серьезно? Или ты имеешь в виду…

Фейсса – хан закатила глаза и посмотрела на Асту, как на дурочку:

– Нет, шутки шучу. Ну конечно, серьезно! Он сын Михрана от одной из любовниц, и, кстати, прекрасно это знает. Потому и бесится. «Чужая женщина», это я цитирую, отобрала у него место хана, по праву принадлежащее роду Даххар. А я еще дочь выдала замуж за этого индюка напыщенного!

Дочь?

– Мама… Твоя дочь?

– Дочь. Чего ты так смотришь? Подумаешь новость. Ты же переживала, что я тебе не бабушка. Так вот… Бабушка. Самая настоящая.

У Асты даже перед глазами все потемнело. Членораздельный ответ сформулировать не получилось, зато отлично получился истерический смешок. Сначала Стоун. Теперь еще и это. Сколько вообще у ее семейки скелетов в шкафу?

А ведь Фейсса – хан и Каталина Берлейн похожи. Не внешне. Хотя, и внешне тоже. Характером. Вот этим самым, каким – то совершенно «бессовестным», характером. Говорить подобные вещи так просто и с таким непроницаемым лицом! Будто бы они сплетни на балу обсуждали. На секундочку ей даже стало жалко «отца». Столько лет жить как на вулкане, с двумя абсолютно невменяемыми женщинами, причем одна из них – ему не мать, а вторая – жена только на бумаге.

– Астория, ну ты чего… Для каждого секрета свое время. Ты же умная девочка. А теперь еще и взрослая. Почти герцогиня!

– Правда что. Чего это я, – на этот раз она разозлилась. Очень. – Еще секреты? Или время не пришло? И лет через двадцать я узнаю, что ты у нас, оказывается, демон. И не просто демон, а какая – нибудь сестра самого Каттагана?

Фейсса – хан, кажется, призадумалась, а