Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

Если бы не их связь в ее сознании, она могла бы и не знать, что Каспен тоже кончил. Но она чувствовала, как его удовольствие, несомненно, переплетается с ее, заводя ее дальше, чем она когда-либо могла бы зайти в одиночку. Когда они вместе плыли по волнам, Тэмми почувствовала, как между ними что-то запечаталось — связь, которую невозможно было разорвать. Теперь они принадлежали друг другу; пути назад, к тому, как все было до того, как они разделили это важное, фундаментальное чувство, не было.

Она была полностью мокрой от оргазма, но было ясно, что Каспен не собирался останавливаться. Он слизывал ее влагу — глотал ее — наслаждаясь, как будто это было лучшее, что он когда-либо пробовал. Нельзя было сомневаться в его удовольствии. Даже если бы они не были связаны разумом, она услышала бы это в его стонах — стонах, которые становились только настойчивее по мере того, как он пробовал ее на вкус.

Воздух, несомненно, становился теплее.

Они знали, что находятся на неизведанной территории. Было невозможно не признать, в какой опасности она находилась — в какой опасности они были оба. Если Каспен потеряет контроль, как в прошлый раз, не было никакой гарантии, что он не причинит ей вреда. Они были совсем одни в его покоях; если что-нибудь случится, она будет совершенно беззащитна. Тэмми знала, что они идут на риск. Но она также знала, насколько дорога ему.

Язык Каспена внезапно стал шершавым на ее клиторе. Тэмми ахнула от внезапного изменения текстуры, ее тело удивленно дернулось назад. Каспен только крепче прижал ее к себе, его руки удерживали ее бедра на месте так, чтобы он мог лизать ее еще глубже.

Динамика между ними менялась.

Его единственной целью больше не было доставлять ей удовольствие. Теперь Каспен брал столько же, сколько и отдавал — поглощал ее влагу, как будто она была нужна ему в засуху. Оглушительное шипение наполнило пещеру, когда он продвинул язык еще дальше внутрь нее. Он зашел невероятно далеко — все болело, как будто ее растягивали. Тэмми застонала, когда он дразнил ее клитор и одновременно проник в ее центр. Осознание поразило ее, как удар молнии.

У него разделился язык.

Тэмми осознала, какое экстраординарное самообладание, должно быть, демонстрировал Каспен, чтобы изменить только эту свою часть. Дым поднимался от его плеч, наполняя воздух и поднимаясь по телу Тэмми мягкими, призрачными струйками. Завитки обвились по бокам ее грудей, прежде чем подняться по рукам и пригвоздить запястья к матрасу.

Не имело значения, что он был хищником, а она — его добычей. Что бы ни случилось дальше, это неизбежно. Остановить его было невозможно, да она и не хотела. У Каспена была потребность, которая молила об удовлетворении. Голод, который могла утолить только Тэмми.

Ее ноги были широко раздвинуты, каждая частичка ее тела была обнажена. Он наслаждался ею с безрассудной самозабвенностью, его голова опускалась снова и снова, пока он насиловал ее своим языком. Тэмми была беспомощна, ее руки были прижаты над головой теплыми завитками дыма. Это не имело значения; она все равно не хотела двигаться. Не было ничего, чего бы она не позволила ему сделать, ни одной частички себя, которую она не отдала бы ему, если бы он этого захотел. Его голод пробудил в ней двойное пламя — то, которое жаждало насыщения.

Тэмми не оставалось ничего, кроме как сдаться — Каспену, самой себе, удовольствию.

Его язык был на ее клиторе. И внутри нее. И когда его пальцы тоже проникли в нее, она чуть не кончила. Это было уже слишком; она была готова взорваться.

— Каспен! — закричала она.

Он только глубже зарылся в нее. Она билась в дымчатых оковах, ее бедра дергались, когда он стимулировал в ней то, что она и не подозревала, что способна чувствовать. Все достигло кульминации, напряжение в теле сошлось в одной идеальной точке. Сердце Тэмми сжалось.

С приливом эйфорического освобождения она кончила.

Одобрительное шипение Каспена было оглушительным. Не могло быть никаких сомнений, что она давала ему именно то, в чем он нуждался, — что ее оргазм питал ту часть его, которая жаждала ее.

Тэмми внезапно почувствовала слабость, как будто только что пробежала длинную дистанцию. Каспен мягко лизнул ее, и она поняла, что он снова вернул своему языку человеческую форму. Он покрывал поцелуями внутреннюю поверхность ее бедра, удерживая пальцы внутри нее, пока кусал, пощипывая кожу зубами, наверняка оставляя синяк, неоспоримое напоминание об их союзе.

Ей не терпелось посмотреть на этот синяк завтра.

Наконец Каспен поднял голову. Они посмотрели друг на друга в безмолвном благоговении, как будто ни один из них не мог поверить в то, что только что произошло. Как будто то, что они разделили, было за гранью понимания.

Он приподнялся и наклонился для поцелуя. Его язык скользнул по ее языку, и она попробовала на нем себя.

Видишь?

Остальная часть его вопроса осталась невысказанной, но Тэмми знала, о чем он спрашивает. Ответ был только один:

Да.

Он медленно отстранился.

Каспен положил свой член ей между ног, его головка почти касалась ее пупка.

Он положил руку на основание члена, прижимая его к ее влажности, и медленно провел членом в ладони, имитируя движение, которое, она знала, он хотел сделать внутри нее.

— Тэмми. — Его глаза прошлись по ее телу. — Ты нужна мне. Сейчас.

Она подняла на него глаза.

— Ты мне тоже нужен.

Глава 14

Каспен не терял времени даром.

Его руки обхватили ее бедра, притягивая ее тело к себе.

В ту секунду, когда его член коснулся ее, разум Тэмми опустел. Она больше не могла думать. Все, что она могла делать, это чувствовать. Она чувствовала жар воздуха и пот на своей коже. Она почувствовала безжалостный взгляд Каспена, когда он начал входить в нее, всего на дюйм продвинувшись внутрь, прежде чем выскользнуть обратно. Даже это было слишком для Тэмми — она едва могла принять то, что он ей давал. Он снова скользнул внутрь, на этот раз продвинувшись на дюйм дальше.

Тэмми с благоговейным трепетом наблюдала за точкой их соединения. Она не могла поверить, как хорошо они выглядели вместе — как будто ее тело было его убежищем, и он наконец возвращался домой.

Они оба хотели этого. Они оба нуждались в этом.

Дыхание Каспена было прерывистым. Он изо всех сил сосредотачивался; Тэмми еще раз увидела, каких невероятных сил ему стоило сдерживаться. Она знала, что