Светлый пепел луны. Книга 1 - Тэнло Вэйчжи

ясно осознавались теперь, когда она оказалась в теле смертной, неспособной летать на мече и управлять духовными зверями. Сегодня Сусу весь день ехала по лесу, очень устала и хотела пить.

Она остановила пони, легонько похлопав его по холке, а сама задумалась, нет ли поблизости источника или ручья, из которого можно пополнить запас воды. Сусу спешилась и, привязав уставшую лошадку к дереву, решила проверить ближайший перелесок. Однако вместо журчания ручья услышала звонкие детские голоса. Ребятня о чем-то спорила:

— Этот бродяга все еще там?

— Да, и он весь в крови.

— Не думаю, что он бродяга. Одежда на нем дорогая.

— Хорош болтать! Сам хотел отомстить за нашего пса Рыжика, а теперь на попятный?! Хуан лизнул его кровь и отравился. Я ему этого не прощу! Давайте убьем его!

— Но он взрослый!

— Ну и что? Я давно за ним наблюдаю: почти не шевелится.

Девочка, которая молча слушала спор, покачала головой и отмахнулась.

— Делайте что хотите, а я возвращаюсь домой!

По дороге к пролеску она заметила Сусу и, широко распахнув глаза и опустив голову, припустила быстрее. Судя по одежде, это была крестьянская девочка из соседней деревни.

«Неужели дети замыслили убийство?»

Сусу приблизилась и увидела нескольких мальчишек, сгрудившихся вокруг темной фигуры под деревом. На земле лежал человек, наполовину припорошенный снегом. Кто-то из ребят бросил в него камень, но незнакомец не шелохнулся.

— Бей его! — крикнул самый отчаянный из детей.

Он бросился вперед и занес палку, однако, прежде чем она опустилась на раненого, Сусу схватила хулигана за ухо:

— Ваши родители знают, чем вы тут занимаетесь?

Мальчуган вскрикнул от неожиданности, и все переполошились. Сусу же поубедительнее нахмурилась и сурово проговорила:

— Так, значит, ваш пес чуть не съел человека, а теперь еще и вы хотите добить раненого?

Мальчишка схватился за ухо:

— Больно! Отпусти! Откуда ты взялась?

Ребятня изумленно изучала девушку в нежно-сиреневом платье, слишком чистом для путницы. Такого ясного и умного взгляда, словно узревшего летящих богов[81], и нежной линии губ мальчишки из горной деревни раньше едва ли видели. Один из них, запинаясь, спросил:

— Ты, наверное, злой дух?

Сусу подогнула пальцы и страшным голосом проговорила:

— Да, ты угадал. Я злой дух, и к тому же очень голодный! Всего пару дней назад я съел такого же мальчишку, как ты, да вот не наелся!

Услышав это, дети заверещали, побросали палки и разбежались. Тогда Сусу подошла к человеку на земле. Лицо его скрывал черный плащ, длинные волосы цвета воронова крыла рассыпались по мерзлой земле, а снег под телом пропитался кровью. Сусу присела на корточки и перевернула раненого.

Глава 27

Беспомощный

На самом деле Таньтай Цзинь был в сознании. Он пришел в себя, когда большая желтая собака облизала его израненную щеку своим огромным шершавым языком. Отведав его крови, пес издох, и вскоре Таньтай Цзиня окружила толпа возбужденных детей. Самые отчаянные пинали лежащее ничком тело, проверяя, жив ли раненый, а поскольку он так и не задвигался, посчитали, что юноша без чувств. Оттащив умершего пса подальше, дети принялись что-то громко обсуждать.

Лежа на снегу, Таньтай Цзинь решил: если зловредная мелюзга вернется и попробует его убить, он сделает все, чтобы утянуть их с собой на тот свет. Его терзала страшная боль, кровь леденило от магической иглы, пронзившей глаз, а пока он лежал, уткнувшись в снег, от холода онемело лицо. Усни он сейчас — и больше никогда не проснется. Что за жалкая участь! Даже если ему суждено погибнуть, он хотел бы сделать это глядя в лицо смерти.

Но тут до него донесся до боли знакомый голос, услышать который он никак не ожидал. Из леса легкой походкой вышла Сусу. Ухватив главного хулигана за ухо, она быстро разогнала маленьких разбойников и направилась к Таньтай Цзиню. Его истерзанное тело напряглось. Меньше всего он хотел сейчас видеть именно ее. Если он и думал, что она осталась жива, то не такой ему грезилась их встреча. Юноша представлял себе все совсем иначе: она — его раба, он же — повелитель, мучитель и властитель ее жизни и смерти.

И тем не менее вот она здесь, а «повелитель» превратился в полное ничтожество: руки и ноги обездвижены, левый глаз вытек. Невесомые шаги Сусу пробудили в его голове целый вихрь мыслей. И когда она наконец подошла и ее руки начали бережно переворачивать его на спину, Таньтай Цзинь готов был закричать от отчаяния и унижения. Но он промолчал, а едва их глаза встретились, беспокойство на ее лице сменилось полнейшим изумлением.

Таньтай Цзинь тихо сказал:

— Смейся, если хочешь.

Сусу никак не ожидала увидеть Таньтай Цзиня, да еще и в таком жалком положении. Всего несколько дней назад он был грозным и влиятельным принцем Чжоу-го и решал, жить ей или умереть. А сейчас его лицо покрывала кровь, левый глаз вытек, руки и ноги безвольно раскинулись на снегу. Сусу заметила глубокие раны на запястьях и лодыжках — неудивительно, что он дал детям издеваться над собой.

Когда Таньтай Цзинь понял, что она не только не злорадствует, но и с нескрываемой жалостью и тревогой разглядывает раны, его охватило жгучее смущение.

— Что, калек не видела? Да, зрелище отвратительное. Что ж, рассмотри хорошенько.

Сусу взглянула на его перекошенное лицо и, рассердившись, легонько хлопнула юношу по голове.

— Не неси чушь!

Затем она встала и, чувствуя спиной его взгляд, направилась в перелесок за рыжим пони. Сусу ни капли не волновало, о чем он подумает, видя, как удаляется его последний шанс выжить. Она даже ни разу не оглянулась. Своим единственным глазом Таньтай Цзинь заметил, как сгущаются сумерки, и с каждым шагом уходящей жены его лицо становилось все мрачнее. Вернувшись с лошадью, Сусу едва не расхохоталась, когда услышала его надменный возглас:

— Ты не ушла? И зачем только вернулась?!

Девушка снисходительно проворчала:

— Муженек, ты же хочешь, чтобы тебя спасли? Неужели так трудно сказать мне что-нибудь приятное?

Но Таньтай Цзинь промолчал.

Сусу вспомнила, что принц-заложник неплохо умел притворяться, когда они жили в поместье Е. В какой же момент он начал, не скрываясь, смотреть на нее вот таким ядовитым взглядом?

Она вздохнула и, наклонившись, приподняла искалеченного юношу. Ее объятия оказались неожиданно приятными. Таньтай Цзинь невольно прильнул к девушке и почувствовал аромат ее волос, сладкий, словно высушенный цвет акации. От этого запаха волна возбуждения прокатилась по всему его телу, и он неосознанно попытался отвернуться, скрывая смущение за усмешкой. Если бы Е Сиу знала, о чем он сейчас думает, наверняка похоронила бы его