Нежеланная императрица, или Постоялый двор попаданки - Ксения Мэо

поочередно подходит то один чиновник, то другой. На Эдварда обрушивается шквал вопросов, на которые нужно срочно ответить. Пока он болел, придворные и чиновники его потеряли. А для меня становится ещё более очевидно, насколько он уважаемый правитель и значимая фигура в королевстве.

Он подписывает бумаги прямо в тенистой беседке, увитой виноградом. Потом, стоя на ажурном мостике через рукотворный ручей с золотыми рыбками, обсуждает с сенешалем дворцовые изменения.

Рядом с кустом роз Эдварда перехватывает министр иностранных дел. Когда мы блуждаем по зеленому лабиринту из кустов, где я надеялась спрятать мужа от посторонних, нас находит казначей.

На этом я сдаюсь и позволяю Эдварду совмещать оздоровительную прогулку с работой.

Засыпаю, как и все вечера до этого, в домашнем платье на оттоманке у кровати Эдварда после того, как он, измученный горой забот, проваливается в сон после обработки ран.

А просыпаюсь… в его постели укрытая нежным шелковым покрывалом. Судорожно скидываю его и обнаруживаю, что на мне то же платье, в котором я засыпала. А вот Эдварда в комнате нет. И простыни на том месте, где он лежал, остыли.

Сердце заходится в тревоге. Вдруг с ним что-то случилось, а я проморгала? Вдруг ему стало плохо ночью, а я проспала? Несусь к дверям императорских покоев, распахиваю их и сталкиваюсь с Эдвардом, едва не выбив из его рук поднос.

В последний миг отскакиваю и испуганно замираю, глядя на застывшего в дверях мужчину. На подносе тарелка с румяными сэндвичами и две чашки, от которых идет кофейный аромат. И небольшая ваза с аккуратным букетиком.

— Доброе утро, Адель, — мягко рокочет Эдвард и делает шаг в покои. — Хотел подать тебе завтрак в постель, но раз ты проснулась, давай устроимся за кофейным столиком у окна.

Я обескураженно оглядываюсь. Я столько дней провела в этих комнатах, но мне было совсем не до изучения обстановки. Всё, что я успела изучить здесь, — оттоманка, кровать и прикроватный столик, уставленный лекарствами и бинтами.

А тут, оказывается, всё это время был кофейный столик. Да еще с двумя мягкими креслами рядом с ним.

Эдвард раздвигает шторы, и комнату заливает яркое утреннее солнце. Вид из окна волшебный — бескрайнее небо и горные пики, снизу изумрудные, сверху покрытые снежными шапками.

Позавтракав, мы собираемся в дорогу. Эдвард провожает меня в мою спальню и оставляет выбирать удобный наряд. Мое зеленое платье уже выстирано и аккуратно висит на плечиках в шкафу. Без тени сомнения надеваю его. Накидываю тёплый плащ.

Вскоре мы отрываемся от уже знакомого мне балкона и летим. Дневной перелет тоже завораживает. Небо прозрачное и ясное. Внизу змеятся голубые речушки, проносятся зеркала озер, дорожки, деревеньки, большие города…

К вечеру мы подлетаем к Зеленой. И когда заходим на посадку, я вижу, что рядом с селением вырубили лес, а дорога к деревне изрыта. На самой окраине установлен палаточный городок, в его центре разведен костер, вокруг которого толпится множество людей в рабочей одежде.

Не могу поверить! Сердце радостно пускается вскачь. Кажется, тут затевается грандиозная стройка!

63

Наконец мы приземляемся недалеко от таверны. Эдвард принимает человеческий облик и заговорщически улыбается, глядя на меня.

— Расскажешь, что тут происходит? — Я вскидываю на него вопросительный взгляд.

— Лучше покажу, любимая. — Он заботливо подставляет предплечье.

Я беру его под руку, и он ведет в сторону палаточного лагеря. Под ногами всё перекопано. Поэтому поддержка очень кстати. Если б не Эдвард, я бы, наверное, упала в невидимую в вечернем полумраке канаву и переломала ноги.

В опасных местах он просто переносит меня на руках, будто я ничего не вешу, и ставит на землю там, где я могу идти.

Пока меня не было, в Зеленой окончательно снесли заброшенные дома. От этого кажется, что воздуха в деревне прибавилось. Даже в сумерках селение выглядит светлее и просторнее, чем было.

Наконец мы оказываемся в лагере строителей. Тут образцовый, почти военный, порядок. Палатки стоят ровными рядами, дорожки между ними посыпаны мелким гравием, на равном расстоянии друг от друга расставлены факелы.

Эдвард ставит меня на ноги и ведет на центральную площадку, посреди которой горит костер. Вокруг него люди, которые что-то оживленно обсуждают после напряженного рабочего дня. Замечаю знакомые лица жителей Зеленой. Муж тем временем увлекает меня в самую большую палатку напротив костра.

У нее дежурят два солдата в полном обмундировании — в кольчуге и при алебардах. Увидев императора, они вытягиваются по струнке и поворачивают головы направо, как при команде «Равняйсь!» на физкультуре.

Мы проходим внутрь палатки. Судя по стоящему посреди нее столу с чертежами, это походное жилье инженера или архитектора. Рядом со столом в задумчивости замер мужчина лет пятидесяти в очках и с линейкой в руках.

Эдвард подводит меня к мужчине.

— Адель, позволь представить тебе господина Лео Да Драга, — раскатистый голос императора вырывает хозяина палатки из задумчивости. — Это лучший архитектор в стране и гениальный инженер.

На лице господина Лео появляется смущенная улыбка.

— Вы слишком добры, Ваше Величество, — кланяясь, бормочет он.

— Лео, это моя жена. Вдохновительница стройки. Расскажи ей о наших планах.

— О! — архитектор преображается на глазах, из скромняги превращаясь в одержимого творца. Говорит вдохновенно, размахивая руками: — Это грандиозный замысел! Город Адельмонт станет зеленой жемчужиной в короне империи!

— Центральный проспект будут обступать дома высотой в три этажа, на первых этажах должны расположиться лавки и ресторанчики.

Помимо этого планируется круглая площадь с фонтаном по центру. Целый квартал отведен под красильные мастерские. Лео придумал, как автоматизировать процесс покраски тканей и уже заказал необходимые детали.

А еще он планирует разбить городской парк, в прогулочной зоне которого оставит мою таверну. Он уже ее изучил и придумал, как укрепить фундамент и перекрытия.

— Ваши идеи по изготовлению мебели из, простите, хлама — это что-то! Элегантно, просто, легко и удобно! Я даже обзавелся одной такой, — Лео кивает на заваленный бумагами стеллаж, купленный у кого-то из местных.

Более того, он на досуге разработал походные столы, стулья и кровать, изготовленные по тому же принципу, что и мои этажерки.

— На пенсии займусь производством, местечко для мастерской в Адельмонте я уже присмотрел! — посмеиваясь, добавляет Лео. — Буду изготавливать такую мебель на продажу!

Этот человек — фонтан идей. Кажется, он говорил бы и говорил о своем мегапроекте. Но Эдвард, заметив мою усталость, мягко прерывает его:

— Лео, не