Нежеланная императрица, или Постоялый двор попаданки - Ксения Мэо

многие вельможи в государстве — драконы. На одном, очень для меня важном, я летала. А другой пытался меня убить… Я даже видела их поединок. Но я ни разу не наблюдала такого скопления драконов.

Они уже почти над самым городом! Косяк драконов — это вам не косяк гусей. Зрелище поистине величественное и завораживающее! В голове невольно звучит «Полет валькирий» Вагнера — идеальный аккомпанемент для такого видеоряда. Драконы величаво взмахивают крыльями. Грациозно заходят на посадку.

Приземляются на площади, каждый раз вызывая восторженные крики толпы. И по очереди принимают человеческую ипостась. Вместе со многими, вернее прямо на них, прилетели жены.

Пока одни превращаются в людей, другие уже парами и поодиночке поднимаются к нам. Церемониймейстер представляет каждую чету и каждого гостя, они кланяются Эдварду, мужчины целуют мне руку, а с женщинами я обмениваюсь невесомым поцелуем в щеку. После все проходят в ратушу.

Когда поток благородных господ завершается, Эдвард машет толпе на площади, берет меня под локоть и ведет внутрь. У меня ощущение, что скоро случится нечто невероятно важное. Немного боязно. Но Эдвард, видимо, почувствовав мой страх, тихо шепчет: «Не бойся, я с тобой», — и нежно сжимает мою ладонь в своей.

То ли это драконья магия такая, то ли так действует поддержка любимого мужчины, но страх как рукой снимает. Я гордо вскидываю голову и в ратушу вхожу уже так, как должна входить императрица. Спина прямая, плечи расправлены, шаг плавный, подбородок чуть приподнят. На лице приветственная улыбка.

В ратуше просторный зал с белыми стенами. Через огромные окна его заливает яркий свет. В стене напротив входа три витража, которые отбрасывают на внутреннее убранство разноцветные всполохи.

Гости, все в одеждах в цвете императорский зеленый с серебряными украшениями, сидят на длинных скамьях из темного дерева. Мы с Эдвардом медленно идем по проходу между скамьями к кафедре бургомистра. На передней замечаю отца. Он ободряюще улыбается мне.

Останавливаемся и поворачиваемся лицом к кафедре, за которой стоит Вильям. За спиной у нас в ожидании замерли гости. Тишина такая, что слышно, как шуршит моя юбка.

Вильям держится уверенно. Он поднимает руки, призывая к вниманию и начинает торжественную речь. Прекрасная, рассчитанная до децибела акустика усиливает его голос, донося каждое слово до дальних рядов.

— Город Адельмонт приветствует вас! Мы рады видеть столь высоких гостей в такой торжественный день. Жители города счастливы, что именно он выбран для проведения праздника. Это невероятная честь.

Раздались хлопки. Вильям выдержал паузу и продолжил:

— Мы постараемся сделать всё, чтобы гости чувствовали себя здесь как дома. И раз уж у меня есть право слова, я хочу выразить от лица всех жителей деревни Зеленая, на месте которой возведены эти прекрасные дома и протянуты эти красивые улицы, благодарность Его Величеству императору Эдварду и Ее Величеству леди Аделине.

По рядам легким ветром проносится шепот.

— Они не оставили в беде умирающее селение, — голос Вильяма дрожит. — Благодаря их вниманию и заботе, здесь заложен Адельмонт, который уже называют зеленой жемчужиной в ожерелье империи. Знайте, сердца всех жителей преисполнены благодарностью к императорской чете и нет в империи более преданных граждан, чем мы.

Хорошо, что я стою спиной ко всем этим драконам и их женам. Потому что у меня по лицу струятся слезы. Я глубоко дышу, чтобы не начать всхлипывать.

Вильям тактично делает вид, что не замечает, берет себя в руки и переходит к самому важному.

— Уважаемые гости! — теперь его голос торжественный, слова прокатываются по ратуше. — Мы собрались здесь, чтобы заключить священный союз между двумя достойнейшими счастья и уважения людьми. Ваше Величество, Эдвард Дарквелл, берете ли вы в жены леди Аделину?

Я знаю, что он ответит. Это же была его затея со второй свадьбой. Но всё равно я напрягаюсь, задерживаю дыхание.

— Да! — спокойно и уверенно отвечает Эдвард. Даже при том, что я это знала, его голос, отражаясь от стен, бьет в самое сердце, пронизывает душу.

Выдыхаю, наполняясь спокойствием и счастьем.

— Леди Аделина, готовы ли вы выйти замуж за Эдварда Дарквелла?

— Да! — мой ответ звучит звонко и легко.

— Властью, дарованной мне, объявляю брак заключенным. Пусть два любящих сердца идут по жизни вместе, и никакие преграды не будут им страшны! — провозглашает Вильям.

Гости взрываются радостными криками. Муж притягивает меня к себе, проводит нежно большим пальцем по щеке, стирая дорожку от слез, и касается моих губ своими. Я страстно отвечаю на поцелуй, ощущаю себя легкой птичкой в его объятиях.

Мы с Эдвардом идем к выходу. Гости обсыпают нас лепестками роз и конфетти. Мы выходим на крыльцо и машем собравшимся на площади. Толпа радостно ревет в едином порыве.

И вдруг откуда-то начинает звучать веселая музыка. Из переулка выходят музыканты с дудками, лирами и барабанами и играют какую-то заводную народную мелодию.

Площадь заполняется королевскими слугами в форме. Они сноровисто собирают здесь же на проезжей части столы и лавки, повара уже тащат котлы и кастрюли с угощениями. Музыканты занимают специально организованные для них места.

Народ от души вселится. Кто-то пританцовывает, кто-то громко смеется, кто-то принимает участие в организованных тут же развлечениях.

Из ратуши льется иная, утонченная, строго гармоничная музыка. Эдвард проводит меня в другой зал, предназначенный для пиршеств. Тут всё давно готово. Столы ломятся от изысканных угощений, между ними снуют официанты.

Знать будет отмечать здесь. Мы занимаем наши места. На этом банкете каждая минута расписана, у всего своя очередность. Тосты, угощения, представление, танцы — и так по кругу. Церемониймейстер бдит и никому не позволяет отступить от регламента.

Тут царит сдержанное веселье, а с улицы иногда доносятся взрывы хохота. Мы с Эдвардом не притрагиваемся к вину, нам надо держать лицо.

Когда солнце начинает катиться на запад, все гости уже сильно навеселе. Эдвард со словами «Выйдем прогуляемся» поднимается, помогает мне встать и, приобняв за талию, ведет на выход. Мы спускаемся на площадь.

Эгберт подводит к нам под уздцы черного коня. Эдвард легко взлетает в седло, наклоняется и поднимает меня. Усаживает боком перед собой. Одной рукой придерживает меня, второй правит лошадью.

Я прижимаюсь к нему и с иронией спрашиваю:

— Прогуляемся, значит?

— Хочется семейного уютного праздника, — усмехается муж и направляет коня к городскому парку, в зарослях которого скрыта моя таверна.

Он всё предусмотрел! Таверна встречает нас уютом, теплом и кошачьим мурлыканькем. Вскоре к нам присоединяются мой отец, Фарквал и Брейдерн с