Между Пламенем и Тьмой. Академия Пограничья - Лена Бутусова

– А где командующий? – я тихонько обратилась к куратору.

– Под стражей, – Фурион хмурился, бросая по сторонам внимательные взгляды. – Сейчас все рассядутся, и его приведут.

Ректорша с задумчивым видом прохаживалась вдоль стола. Наконец, ее рассеянный взгляд упал на наш уголок. Она растянула губы в злой усмешке и неторопливо приблизилась:

– Группа поддержки тварей Пустоты? – ухмыльнулась, и от ее улыбки меня пробрал озноб.

– Магесса Валлис, произошла какая-то чудовищная ошибка. Я буду ходатайствовать… – Фурион начал говорить, стараясь держать спокойный тон, но Катарина прервала его на полуслове:

– Нет никакой ошибки. И вы сами скоро в этом убедитесь. Даже ты, – она бросила на меня такой многообещающий взгляд, что у меня свело зубы. – А с вами мы поговорим потом, – проворковала брату с сестрой и направилась обратно к Ливадии.

– О чем это она? – я спросила у Нарда, но шатен не ответил, уткнув взгляд в парту.

– О том, что у нас теперь тоже будут проблемы. И тоже из-за тебя, – вместо него ответила Хелла.

– Мэтр Фурион? – я повернулась к куратору. – Что вообще происходит? В чем обвиняют Тарлана? И причем здесь я?

Фурион вздохнул, покосившись на меня с неодобрением, как мне показалось:

– Видишь ли, девочка, наш командующий не из тех, кто ревностно соблюдает установленные порядком правила. Но до недавнего времени Верховная закрывала глаза на его своеволие. Все же он наш лучший воин, особенно в тех случаях, когда вопрос касается обороны Рубежа от Пустоты…

Фурион снова вздохнул и замолчал.

– Что он натворил? – я не выдержала его молчания.

– Для начала привел сюда тебя, – куратор поднял на меня взгляд, и я только сейчас заметила, что зрачки у него были вертикальными, как у кота или змея. – Ты же из закрытого мира. Твой мир погиб – по естественным причинам – и тебе суждено было погибнуть вместе с ним, но Тарлану это пришлось не по нраву.

– Мой мир погиб по неестественным причинам, – я процедила сквозь зубы. – Его уничтожила глупая жестокая война…

– Я готов подискутировать с тобой о причинах гибель миров, но не сейчас, куратор отмахнулся. – Тарлан вытащил тебя и твою семью из закрытого мира, сломав при этом не одну опору, и тем самым поставив под угрозу безопасность соседних миров. В первую очередь, Пограничья.

Я закусила губу – все было так просто и очевидно.

Куратор продолжал:

– На счету Тарлана множество проступков…

– Он бросил Рубеж из-за того, что я влезла на крышу, – я проговорила негромко.

– Это мелочи, – Фурион только отмахнулся. – Есть кое-что посерьезнее. Правда, насколько я помню, тот вердикт уже был погашен, а крылатый понес наказание. Но, судя по настроению Верховной, она знает что-то еще.

Я хотела было спросить еще, но Фурион жестом заставил меня умолкнуть:

– Ведут! Не открывай рот без необходимости, но будь готова говорить, если спросят.

Ввели крылатого. По обеим сторонам от него шли люди в пугающих черных доспехах, за спиной был горный тролль Барух. Запястья Тарлана были крепко перемотаны спереди толстой цепью, и конец этой цепи был как раз у Баруха. Несмотря на скованные руки, крылатый держался с достоинством, вскинув голову и глядя на всех свысока. Он быстро скользнул взглядом по присутствующим, не задержав его ни на Верховной, ни на приорине. Когда на краткий миг мы встретились с ним глазами, мне показалось, что в них вспыхнул огонек улыбки, но Тарлан почти сразу же отвернулся. А я осталась в полном замешательстве, кусая губы и заламывая пальцы.

Обвиняемого оставили стоять перед длинным столом, за которым расположились полтора десятка знакомых и незнакомых мне людей. Верховная, Ливадия, Милана, несколько человек в пугающих черных доспехах и совсем уж устрашающего вида человек в массивном глухом шлеме, похожем на вытянутую пирамиду, закрывающем полностью все лицо и голову.

– Это присяжные, – Фурион счел необходимым пояснить мне. – Они будут решать судьбу командующего. Правда мне совершенно не понятно, что среди них делают инквизиторы и вершитель.

– А у него будет защита? – я внимательно смотрела по сторонам, но кроме стола с присяжными и собственно обвиняемого, не видела никого, кто собирался бы играть на заседании активную роль.

– Должна быть, – Фурион хмыкнул. – Но это закрытое слушание в военной академии, боюсь, что оно может не подчиняться общепринятым гражданским нормам.

В этот момент из-за стола поднялся один из мужчин в черных доспехах – немолодой, с жестким и даже жестоким лицом – и в аудитории повисла гробовая тишина. Заседание началось.

– Всем встать, – голос у человека оказался таким же жестким, как его лицо, и не подчиниться ему было попросту невозможно.

Послышалась сдержанная возня – присутствующие поднимались со своих мест.

– Прошу садиться, – окинув аудиторию цепким взглядом, мужчина кивнул и опустился обратно.

Снова послышалась возня, все сели, кроме Тарлана. Крылатый так и остался стоять в компании Баруха прямо перед длинным столом с присяжными, повернувшись спиной к зрителям.

Чернодоспешный продолжал:

– Мое имя Кир Альтир, сегодня я буду вести слушание по делу главнокомандующего оборонительных сил Пограничья, генерала Мель Тарлана. Генерал обвиняется в следующем…

– Я прошу прощения, уважаемый председатель, – без тени пиетета в голосе Катарина прервала говорившего. – Мне кажется, перед оглашением обвинений стоит пояснить аудитории то положение, в котором находится командующий, иначе нас могут осудить за излишнюю жестокость, – она элегантно указала рукой на толстенную цепь, перевившую руки крылатого. Казалось, эта цепь весила целый центнер, а уж насколько плотно была скручена, оставалось только гадать.

– Да, вы правы, – председатель бросил на Катарину недовольный взгляд, но все-таки согласно кивнул. – Позвольте пояснить, – он снова обвел аудиторию тяжелым цепким взглядом. – Руки генерала связаны про помощи цепи, сделанной из специального металла, блокирующего магию. Всем нам известно, что потенциал магии главнокомандующего чрезвычайно высок, и для того, чтобы обезопасить присутствующих от ее губительного воздействия, а также во избежание внезапных инцидентов…

– Командующий Тарлан, несомненно, будет вести себя смирно, – Катарина промурлыкала, снова прервав председателя на полуслове и глядя на крылатого с ликованием и злорадством.

Председателю эта повторная помеха явно пришлась не по вкусу. Лицо его приняло каменное выражение, и он продолжил, чуть повысив голос, словно не услышав замечания:

– …во избежание внезапных инцидентов была выбрана максимально