НИИ ядерной магии. Том 3 - Анна Гращенко

– Ты ловкий, ловкий мышонок, – нежно проговорила Хытр, сделав несколько медленных хлопков в ладоши. – Ну что ж, поговорим? Или ещё поборемся? Ты же не думаешь, что твоей удачи хватит надолго?

Фима прислушалась к себе: силы бурлили в венах, перекатывались в мышцах. Её хватит довольно надолго, но есть ли толк в соревновании с духом, владеющим беспрепятственным доступом ко всей магии разом?

– О чём ещё ты хочешь поговорить? – спросила Фима, переводя дыхание.

– Да хотя бы о том, что пламя перехода сжигает дотла тех, кто пытается сбежать отсюда, не получив моё разрешение.

– Врёшь.

– Отнюдь. Мне твоя смерть совершенно не с руки, Фи-моч-ка. Я тебя спасла, да ещё и не раз, а получила что? – она фыркнула и скрестила руки на груди. – Одну лишь неблагодарность.

Ведьма сомневалась. Она от огня опасности не ощущала, но легко могла допустить, что Хытр говорит правду.

– Такая ловушка – это в твоём стиле, не так ли? – спросила Фима. – С ней проще заставлять людей идти на жертвы, которые они делать не хотели.

– Не без этого, милый мой мышонок, – Хытр спрятала острые зубы и надела маску невинности. – Ты права, забрать что-то без волеизъявления обладателя я не могу. Вот и приходится эту волю слегка, кхм, стимулировать и корректировать.

– И что, мне по-прежнему нужно с тобой сделку заключить?

– Всё так.

– Но я уже получила свою силу, – на этих словах узоры на плечах Фимы засверкали будто драгоценные камни. – Эти сделки вообще были не нужны, вы нас обманывали! Ты нас обманывала!

– Вот только я подумаю, что ты умная мадемуазель, как сразу же меня разочаровываешь, – Хытр всплеснула руками. – Найдёшь сама ошибку в своих рассуждениях, или помочь тебе, мышка?

Фима хотела ответить колкостью, но проглотила злой комментарий. Вместо этого она задумалась, стараясь понять, что до неё пытается донести Хытр. Дух не выглядела агрессивно, хотя Фима уже знала, что это может измениться за одно мгновение. Не было и сомнений в том, что она была готова Фиме навредить. Её призыв к разговору едва не пробил воздушный доспех Фимы и в щепки разнёс несколько деревьев позади. Однако что-то подсказывало Фиме, что торопиться не стоит. Возможно – только возможно! – дух говорит больше правды, чем ей казалось.

– Делаю вывод, исходя только из своего опыта? – предположила девушка.

Хытр расплылась в сладчайшей улыбке:

– Конечно же, – она соединила руки за спиной и начала расхаживать вокруг Фимы. – У тебя удивительная связь с землёй, ты знала об этом?

Фима отрицательно помотала головой. Хытр продолжила:

– Вот, ты не знаешь, а она имеется. Есть ли это у других? Как думаешь?

– Не знаю.

– Давай по-другому. Попробуй угадать, сколько человек за последние, скажем, сто шестьдесят четыре года имели такую же сильную связь, как ты? Забавный факт: именно столько лет нашему юному порту, если ты не знала.

Она насмешливо уставилась на Фиму в ожидании ответа.

– Я даже не знаю, о какой связи речь, – попыталась уйти от ответа та.

– Ну как же, о твоей, – Хытр с ухмылкой простёрла руку в её сторону. – С землёй. С магией. Она любит тебя, мышонок, побольше других мышек.

– Цветы от моего прикосновения не расцветают, зёрна не прорастают, я не понимаю, о чём ты!

Хытр оскалилась и рявкнула, заставив Фиму вздрогнуть:

– Так угадывай вслепую, глупая мышь.

– Тысяча, – ляпнула та наугад.

– Холодно.

– Сто.

– Холодно.

– Десять? – в голосе Фимы зазвучала неуверенность.

– Мороз невелик, да стоять не велит.

– Пять?

– Сквозняк какой-то, чувствуешь?

– Три? Один?

Хытр замерла и больше минуты смотрела на Фиму немигающим взглядом. Затем прошептала:

– Ноль. Абсолютный ноль, милая моя Фи-моч-ка.

Дух насладилась тем, как девушка поёжилась от её слов, и продолжила протаптывать тропинку вокруг неё. Будто акула, она понемногу сужала радиус и незаметно приближалась к ней. Всё происходило намного сложнее, чем Хытр ожидала, и это несмотря на всю подготовку, что она провела. Десятилетия планирования и несколько лет подготовки к сегодняшнему дню едва не пошли коту под хвост.

«Или под хвост некоему рыжему лису», – думала Хытр, с большой неприязнью вспоминая о своём своенравном братце. Но не всё ещё было потеряно. Выждав паузу, она заговорила вновь:

– Ты смогла забрать магию сама. Но даже я не знала, что так бывает, и удивлена не меньше твоего, уж поверь, милая. Мы никого и никогда не обманывали. Любой другой придёт сюда и не получит ни-че-го, пока я сама не раскрою его душу, не обласкаю струны его души, не вдохну в неё столько магии, сколько струны эти могут выдержать.

– А жертва-то зачем? – Фима напряжённо следила за духом и непроизвольно пятилась, когда замечала, что та в очередной раз стала ближе.

– Никакая сила не даётся просто так, мышонок. Я или мои сестрицы и братцы – да хоть все мы разом – можем сколько угодно уговаривать силу поселиться в маленьком тёпленьком человеке и служить ему. Но если этот человек не готов жертвовать, не проявляет реальную жажду магии, сила уйдёт в землю и всё. Нет другого пути, милая. Точнее, не было до сих пор.

Фима переваривала услышанное и молчала, пока не понимая, что именно хотела бы сказать или спросить. Слова духа звучали стройно и достоверно, в них легко верилось. В них хотелось верить. Вдруг глаза её расширились, она резко вздёрнула подбородок и спросила:

– Зачем тебе уговаривать силу? Ты же и есть сила!

– Ой, ну что ты к словам цепляешься, – Хытр закатила глаза и шумно вздохнула. – Как же с тобой сложно.

Она подобралась довольно близко и совершала свой променад на расстоянии трёх шагов от Фимы. Та понятия не имела, как выбираться из передряги под названием Ритуал. Хытр же начала двигаться чуть быстрее и резче, будто примирялась к прыжку. Она сказала:

– О сделке нам придётся договориться в любом случае, мой милый мышонок. И я хочу того же, о чём уже просила. Отдай мне неразделённую любовь и беги обратно в свой прекрасный мир кушать своих распрекрасных гребешков и целоваться кое с кем зеленоглазым под шум волн. Делать всю ту ерунду, что вы любите.

– Нет.

Фима звучала непреклонной, и Хытр едва сдержалась, чтобы вновь не вспыхнуть недовольством и яростью. Она сделала глубокий вдох и проговорила высоким голосом:

– И зачем же ты так держишься? Неужели так уж любишь страдать и убиваться? Разве Са-шень-ка не разбил тебе сердце давеча? Второй раз.

– Нет, не разбил.

Дух была в