Любовь, которую ты вспомнишь - Рина Сивая

взяв другой бутерброд, быстро закинула его в рот. Вот так просто, без лишнего пафоса, без попытки понравится. Не стремясь при этом казаться идеальной. Просто ела, не заботясь о том, что в уголке ее губ оставался след от творожного сыра.

Я же… просто наслаждался. Ею на фоне моря. Нами. Уединением, первым за этот день. И если бы кто меня спросил, какого вкуса был съеденный мною бутерброд, я бы не смог ответить.

– Кажется, я не взяла нам попить, – спохватилась Анна и, пристроив тарелку на столик, развернулась. – Я быстро!

Но я оказался быстрее, когда перехватил ее запястье и тихонько потянул на себя, вынуждая остановиться.

– Не надо, – толи попросил, толи взмолился я. Опустил бы ее сейчас, и внизу Анну перехватила бы сестра. Или Алексу срочно потребовалось показать, как он катается на дяде Хави. Она бы не вернулась, а я бы понял. Но…

Я просто не хотел, чтобы она уходила. И разрешал себе это эгоистичное желание: оставить Ану себе. Хотя бы на несколько минут.

– Не уходи.

Смена эмоций на ее лице меня завораживала. Сначала – удивление. Потом – непонимание. Следом за ним сразу же, не задумываясь: смущение, и самые красивые в мире глаза опускались вниз, прячась за веками.

– Я думаю, что… – начала Анна через секунду, вернув свой взгляд мне. Но я завис на ее губах, которые сейчас казались даже ближе, чем вчера на кухне. Или ночью в спальне. Такие манящие, что я не понимал, как устоял накануне.

– У меня что-то осталось? – неправильно поняла мой интерес Ана, проводя большим пальцем от уголка к уголку. Стерев сыр, она, не задумываясь, слизнула его языком.

А я понял, что окончательно потерялся в этом мире, когда заметил розовый кончик, на миг высунувшийся изо рта, коснувшийся мягкой подушечки и спрятавшийся обратно.

Клянусь, я ему завидовал как никогда и никому.

– ¿Cómo resistirse? [И как тут устоять? (исп.)] – или прошептал, или только подумал я, прежде чем накрыть губы Анны своими.

В моей голове взорвались фейерверки – так я думал в первый миг, ощутив наконец вкус поцелуя со своей женой. Но когда Анна начала мне отвечать, меня просто разорвало от ощущений.

Она опешила в первый миг. Замерла, даже остолбенела, и где-то на краю сознания мелькнула мысль, что сейчас меня грубо оттолкнут. Но вместо этого я почувствовал, как тонкие пальцы скользнули вверх по моей груди, чтобы зацепиться за шею. А еще через секунду локти Анны целиком уместились на моих плечах.

Мои руки ее помнили – вот что я чувствовал, когда обнимал жену. Разум не осознавал, противился, уговаривал, что это – наш первый поцелуй и первые объятия. Но все тело считало иначе. Я обнимал Ану за талию и точно знал, где та переходила в бедра. Вел пальцами по ее скрытой лишь купальником и парео коже и точно понимал, в какой момент наткнусь на родинку. Я чувствовал – чувствовал ее. И для этого не нужно было смотреть.

Анна идеально мне подходила. Каждым изгибом, каждым касанием, каждым вздохом. Ростом, весом, шириной бедер или размером груди, до которой я, наплевав на приличия, добрался, вызывая тихий всхлип. Желание накрыло с головой – без предупреждения, одним точным выстрелом, заставляя гореть и плавиться одновременно.

Я забыл, кто мы и где. Хорошо, что не забыла Анна.

– Ди, – выдохнула она мне в губы, прежде чем отстраниться – благо, совсем недалеко.

Не сказать, что я прозрел. Но какие-то зачатки здравого смысла во мне проснулись.

– Надо остановиться, да, – я даже попытался улыбнуться, хотя меньше всего на свете мне сейчас хотелось улыбаться или останавливаться.

– Угу, – промычала Анна, поднимая на меня свои грозовые глаза.

А в них – максимально точное отображение того, что происходило со мной.

Клянусь, в этот раз первой потянулась Ана – я просто поддержал ее стремление быть ближе. И когда мы вновь сталкивались губами, я уже не верил, что кто-то из нас сможет остановиться.

– Эй, голубки! – спустя минуту или целую вечность прозвучал довольный голос Валерии. – Я, конечно, безумно за вас рада. Но сейчас ваш сын утопит своего дядю. А я, боюсь, такую тушу просто не смогу поднять на борт.

Анна оторвалась от меня еще на первых словах, но вместо того, чтобы отстраниться или оправдаться перед сестрой, прижалась лбом к моему плечу и тихонько хихикнула. Как девчонка-школьница, пойманная с поличным.

Я прижимал ее к себе. Крепко. Нежно. Вдыхал запах ее волос, в которые уткнулся носом, и не реагировал ни на что – ни на Леру, ни на ее удаляющиеся шаги, ни на довольные крики нашего сына.

Я чувствовал, что оживал. Что не существовал в попытках понять, кто я: Диего из прошлого или Диего из настоящего. Я просто был. Собой. Без условий, ожиданий или обязательств.

А рядом была она – женщина, от которой в груди щемило сердце.

– Алекс и правда может утопить твоего брата, – произнесла Анна, не предприняв ни одной попытки выбраться из моих объятий.

– Думаю, им и без нас неплохо, – не согласился я, не предприняв ни одной попытки разжать руки.

Так и стояли, обнявшись. Я бы простоял весь оставшийся день, но в этот раз разрушителем момента стал мой собственный телефон, оставленный на приборной панели.

От звука входящего звонка Анна вздрогнула, чтобы затем медленно, словно неохотно отступить от меня.

– Возьми, – улыбнулась она, кивая мне за спину. – Вдруг что-то важное.

Я не был в этом уверен, ведь все самое важное сейчас было при мне, но все равно покорно развернулся, чтобы увидеть на экране номер, который все еще будил во мне приступы с трудом контролируемой злобы. Поэтому вызов я сбросил и уже собирался вернуться к прерванному занятию – поцелуям с женой, как мое внимание привлекли посыпавшиеся на телефон уведомления.

Уведомления об отключенной сигнализации на вилле.

Я тут же запустил приложение, чтобы подключиться к камерам. И, к сожалению, мои худшие опасения сбылись.

– Ди? – Анна осторожно дотронулась до моей руки чуть выше локтя. – Что-то случилось?

Я заблокировал экран, не желая, чтобы Ана расстраивалась так же, как я.

И все же расстроить ее мне пришлось.

– Нет. Но нам придется вернуться на виллу. Прямо сейчас.

Глава 46.

Этот день был слишком хорош, чтобы оказаться правдой.