Династия Скоген - Каролин Валь

Такси, словно связанные, ехали друг за другом, и я сел в одно из них и попросил отвезти меня домой. Меня никто не встречал, потому что я никому не рассказал о своем преждевременном возвращении.

Когда водитель свернул на широкую подъездную дорожку, показалось, что меня привезли сюда в слишком тугих наручниках. Густые живые изгороди были окружены метровым забором, на котором были установлены датчики движения и камеры наблюдения, они сменяли друг друга словно фигуры на шахматной доске. А за забором располагалась семейная вилла. Три этажа – с несколькими торцами и башенками, шестью спальнями, четырьмя ванными, так что у каждого в доме было свое свободное пространство. Террасы, которые обрамляли дом, открывали потрясающий вид на Осло-фьорд, предлагая идеальный пейзаж с умиротворяющими водами и пристанью. Идиллия. Достаточно далеко, чтобы скрыться от городской суеты Осло, хотя раньше я никогда не стремился убежать от нее. Но в то же время близко, чтобы не тратить время и силы на длительное путешествие, если вдруг возникнет необходимость приехать в город.

На подъездной дорожке стоял «Мерседес» Тео, а рядом с ним – Porsche Spyder 918 в серебристо-сером цвете. Этот автомобиль был одним из украшений коллекции моего отца.

Приезд стал суровой проверкой реальности. Слова Норы продолжали крутиться в моей голове, когда я толкнул тяжелые входные двери и уставился в пустой коридор, открывшийся моему взору. Все пространство было оформлено в минималистичном стиле, и множество элементов из дуба придавали прохладе интерьера приятную теплоту.

– Привет! – прозвучал мелодичный голос Элли, и она оказалась рядом со мной. Сестра была одета в летнее платье с цветочным узором, светлые волосы струились по спине. На ее нежном личике читалась обеспокоенность, зубы впивались в нижнюю губу. Элли стояла в дверях моей комнаты и пристально смотрела на меня. – Разве ты не должен был приехать завтра?

– Разве ты не знаешь Александера? Он всегда найдет способ нарушить планы, – позади Элли появился Тео, выглядевший так, словно только что вернулся с фотосессии для обложки бизнес-журнала. Белые рукава его рубашки были закатаны, подчеркивая жилистые предплечья, темные волосы небрежно убраны со лба. Судя по всему, после травмы во время хоккея он продолжил заниматься спортом.

– Выглядишь ужасно, – добавил брат и пренебрежительно взглянул на меня.

Я автоматически нацепил широкую улыбку на лицо, казавшуюся такой же фальшивой, как и моя нынешняя жизнь.

– Не могу сказать того же о тебе.

– Дедушка хочет с тобой поговорить.

Это удивило меня.

– Он уже знает, что я здесь?

Тео пожал плечами.

– Ты же знаешь его, он за всем следит.

– Где он?

– В рабочем кабинете папы.

Не тратя время на разговоры, я оставил сумку в комнате, спустился по широкой лестнице на первый этаж и направился в кабинет.

Лицезреть деда всегда была поразительно. Это было связано не только с его импозантным видом, но и разрушительный силой воздействия. В его присутствии мне хотелось втянуть голову в плечи. Словно маленькому школьнику, который что-то натворил.

– Александер, – официально поздоровался дед, словно кто-то представил нас на благотворительном мероприятии.

– Привет, дедушка, – произнес я, с трудом возвращаясь к своей привычной манере общения. Казалось, мне нужно время, чтобы снова стать самим собой, словно я только что пробудился от глубокого сна, и теперь мне необходимо набрать нужную температуру. Он ненавидел, когда его не воспринимали серьезно. Обращение «дедушка» было для него слишком неформальным, личным.

Его пронизывающий взгляд словно забирал частичку моей души каждый раз, когда он обращал на меня внимание. Эти утраты были не так заметны, но с каждым взглядом я все больше терял уверенность в своем решении изменить жизнь и выбрать новый путь.

Две недели на природе дали мне новый стимул, мой бунт обрел название и смысл. Но вот только теперь я больше не был так уверен в своих желаниях. Словно башня, которая внезапно пошатнулась.

Теперь я понял, что мы не виделись с момента скандала. И не потому, что я не приходил, просто он этого не хотел. Аасмунд Скоген всегда находил способ с кем-то увидеться. Не важно, в какое время, днем или ночью. Он просто не хотел приглашать меня на аудиенцию.

– Тебе следовало бы хорошо подумать, Александер, – произнес дедушка с обманчивой мягкостью, и от его голоса у меня на затылке встали дыбом волоски. Я мгновенно пожалел, что не придумал каких-нибудь необоснованных отговорок, чтобы уклониться от встречи. После разговора с Норой я не был на высоте. Одно только ее имя вызывало во мне поток противоречивых чувств. Прежде всего глубокую грусть. Словно я потерял что-то важное.

Однако словно по нажатию кнопки уголки моих губ поднялись, поза стала почти что смехотворно непринужденной. Хорошо заученное движение. Словно в театре.

– О чем именно ты говоришь? – невинно спросил я, хотя мы оба знали, о чем он.

– Давай без этого бреда, – ответил дед и смерил меня пронзительным взглядом. – Нам обоим полезнее поскорее оставить всю эту болтовню и перейти напрямую к делу. – Он повернул перстень с печаткой на пальце. Украшение дед купил на свой первый миллиард. – Итак, ты должен быть разумнее, Александер. Нужно было подготовиться к тому, что тебя могут испытывать. Но ты этого не сделал. Ты безрассудно погрузился в это дело, не учитывая возможные последствия. Затем попытался все скрыть, но тебе это не удалось, не так ли?

Что-то в тоне его голоса заставило меня насторожиться. Я был слишком хорошо обучен видеть насквозь людей и их намерения, понимать суть их поступков. Поэтому сразу заметил, что его слова были двусмысленными.

– Проверка? – подчеркнуто медленно произнес я и почувствовал, что сердце бьется словно барабан в стиральной машинке, вышедшей из строя.

Дед фыркнул.

– Именно поэтому, Александер, мы с самого вашего детства прорабатывали различные сценарии. Вас готовили ко всему, что могло бы стать для вас испытанием в будущем, – прохладно заметил он. – Тренировка похищения не прошла даром. Как и «комната паники» в нашем доме. Есть разумные причины для плана побега, для четко установленных процедур в случае смерти члена семьи. Твой друг, кронпринц, мог бы петь об этом песни.

Ледяные когти впились в мое сердце, петля на шее затягивалась все сильнее.

– Откуда тебе об этом известно?

– Ты и сам отлично это знаешь.

В памяти вновь ожил новогодний вечер. Я вспомнил, как Стелла подошла ко мне. Она была именно такой, как мне нравилось: искренней, честной и остроумной. Мы смеялись, пили и хорошо понимали друг друга.

До меня так и не дошло, как ей