Земля магических аномалий - Анна Панкратова

– Слышала, влюблен в даму Сердец? – Реджина склонила голову, прожигая Хантера взглядом. Душа пропустила удар, разнося боль по телу, поддаваясь вмешательству той, что нашла метку. – Пришел просить милости для нее?

– Пришел просить о помощи, Реджина, – честно признал Хантер, поддаваясь к ней. – Давай так: если я сумею удивить тебя, то мы заключим кровавую сделку.

Реджина холодно улыбнулась, но глаза продолжали лукаво мерцать. Молния ослепила, на секунду оставила красное свечение позади королевы.

– Что ты хочешь?

– Софи умирает. Я намерен отвести ее к Чудскому озеру, чтобы совершить ритуал возвращения из мертвых.

– Обмен душ?

– Софи умерла двенадцать лет назад. Я заставил ее сердце вновь биться, оплетя аномальной магией. Магия убивает ее. Но и без магии она умрет.

– Мало для удивления, Грег. И тебе нужно к источнику жизни.

– Знаю. Поэтому мне нужна твоя помощь. Мара, богиня смерти, уверена, что мы сумеем провернуть ритуал у озера, если с нами будешь ты – хранитель любви с высшей магией, что может возвращать утраченное.

Реджина деловито облизала губы, откинулась на спинку стула. Длинные ногти стучали по столу в такт дождя, что продолжал колотить по окнам. Она овдовела во время взрыва двенадцать лет назад. Муж был ее первой и единственной любовью, тем, кто пробудил в ней силы хранителя любви, ведь их магия требовала чистой и искренней любви. Хантер задумался, сумела ли она пустить хотя бы в постель другого или оставалась верна мужу? Ждет ли она его душу так же, как Грег ждал свою жену?

– Кто жертвует собой? Ты?

– Оливер.

Реджина пыталась скрыть удивление, но брови все же взметнулись вверх. Она поскорее вернула скучающее выражение лица.

– Оливер знает?

– Да. Он сейчас в плену у богини смерти, которая отсекла ему кисть правой руки в наказание за ту боль, что он причинил дочерям, и запечатала там магию смерти, чтобы ему было больно до самой кончины.

Реджина нахмурилась, посмотрела на дверь, словно хотела разглядеть сидящую там девушку.

– Насколько я осведомлена, у Оливера одна дочь.

– Технически ни одной.

– А на деле?

– Двое. Одной он оставил шрамы на груди, ведь кинжалом пытался вырезать магию дамы Сердец, чтобы забрать себе. Вторую пытался изнасиловать.

Реджина опустила глаза – какой бы холодной и черствой королева ни успела стать за годы жизни и правления, насилие она ненавидела.

– Кто вторая? Почему ее никто не видел?

Хантер выдержал паузу, еще раз обдумал разумность следующего шага, но понял, что другой дороги нет.

– Вторая сидит сейчас за дверью.

Реджина фыркнула. Рассмеялась было, но заметила, как серьезен Хантер.

– Признаю, удивил. Но мне нужны доказательства.

– Так иди и проверь. Ее сердце чистое. Обычный хранитель душ.

Реджина вновь посмотрела на дверь, перевела взгляд на Хантера.

– Полагаю, Софи с Марой?

– Разумеется.

Реджина резко встала и направилась к двери. Хантер усмехнулся ей вслед, видя, как она напряжена из-за того, что теряет контроль над ситуацией: мало того, что не получила даму Сердец, так еще и не может манипулировать Хантером, ведь понятия не имеет, где его возлюбленная.

Реджина подлетела к напуганной Эвелин, дернула нить, махнула над наручником, освобождая от браслета, что сдерживал магию.

– Мне нужна голая кожа, – вкрадчиво сказала Реджина. Эвелин дождалась кивка Хантера и потянула блузку, обнажая грудь. – И какую же ты любишь, Грег?

Реджина вжала ладонь в пространство меж грудей Эвелин, нахмурилась, призывая магию. Кончики пальцев замерцали красным, щеки порозовели, отнимая у королевы облик фарфоровой куклы.

– Софи. Но Эвелин мой друг.

Реджина отошла, непонимающе свела брови, оглянулась на Эвелин, словно могла найти ответ в напуганной девчонке, что спешно прикрывалась.

– Откуда взялась вторая?

Хантер пожал плечами. Флетчер же подошел ближе, изумленно оглядел всех собравшихся и выдохнул:

– Это не дама Сердец?

– Увы. Это ее близнец.

– Вот как. Развели как детей! – воскликнул Флетчер, осунулся под недовольным взглядом Реджины. – Давно их двое?

– Сам как думаешь?

Флетчер совсем стушевался, понимая, как сглупил. Реджина издала тяжелый вздох, задумалась, не сводя встревоженных глаз с Эвелин, что краснела все сильнее.

– Оставьте нас, – наконец велела она. – Никто не должен пока знать, что их двое. Это ясно?

Флетчер и Коул склонили головы и покинули кабинет. Реджина отошла к окну и долгую минуту наблюдала за дождем. Резко обернулась.

– Каковы условия твоей сделки? Что получу я?

– Хартбрук. Ты уже слышала?

– Что Софи стала королевой? Разумеется.

– Она отдаст тебе власть, если ты поможешь спасти ее.

– Умри она, я сама захвачу власть.

– А я убью тебя. Второй раз такую потерю я не переживу. Мне будет нечего терять.

– Следи за языком, помни, кому ты угрожаешь.

Хантер сложил руки на груди: знал, что Реджина слишком уважает его за старые заслуги.

– А еще мы вместе узнаем, что скрыто на территории, где озеро. Слышал, ты не знаешь, как туда попасть.

Реджина усмехнулась.

– И ты вступаешь в орден.

– Нет.

– Работаешь на меня.

– Нет.

– Хотя бы несколько лет.

– Нет.

Хантер подошел к Реджине вплотную. Та не шелохнулась, не отвела взгляд.

– Я отдаю тебе Хартбук. Ты помогаешь спасти Софи. Точка. – Хантер недовольно свел брови вместе, вспомнив о Коуле. – Еще я обещал Коулу, что помогу его дочери сбежать на Луоры. Так что… разреши ей не вступать в орден и самой выбрать, где жить.

– Ладно. Твоя взяла. Мне слишком любопытно, что там за столбами.

Реджина махнула, вызывая кинжал, порезала ладонь. Хантер оставил порез на своей ладони. Они соединили раны.

– Я, Реджина Кинг, обещаю тебе, Грегори Голд, что сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти жизнь Софи Фостер, если ты отдашь мне корону Хартбрука. Я не наврежу Софи или твоим друзьям, отдам приказ всем членам ордена разума не трогать тебя, твоих друзей и даже аномалий, с которыми ты спелся.

– Я, Грегори Голд, обещаю тебе, Реджине Кинг, что отдам корону Хартбрука, если ты поможешь спасти жизнь Софи Фостер и не причинишь вреда ни мне, ни моим друзьям.

Руки объял черный дым, скрепляя магическую сделку. Теперь нарушить ее нельзя – иначе умрешь.

3

Хантер закончил выкладывать скромные пожитки из рюкзака, когда в дверь несмело постучали. Он зачесал мокрые волосы назад, накинул на еще влажное после душа тело рубашку и впустил Эвелин.

Она огляделась, нахмурилась, ведь наверняка попала в точную копию комнаты, что выделили ей: двуспальная кровать, узкий проход, стол и светильник с зачарованной свечой. Окно овальное сверху, скрытое плотными шторами. Все в зеленых оттенках – цветах ордена. И, разумеется, на