Земля магических аномалий - Анна Панкратова

– Все в порядке? – спросил Хантер. – Остальные смогут отправиться к нам только завтра из-за дождя.

Крупные капли продолжали барабанить по окну и крыше. И по правде, Хантер радовался, что им выделили комнаты не в подземелье, где жила основная масса членов ордена. Уж лучше всю ночь слушать раскаты грома и наблюдать, как молнии рассекают небо, чем оказаться запертым в каменной комнатушке без окон.

– Да, знаю. Софи заверила, у них все хорошо. – Эвелин вскинула запястье, намекая, что они общались. – Мне поговорить надо. Пожалуйста.

Хантер кивнул, сел на кровать, а Эвелин несмело заняла стул. Поправила складки платья и убрала за уши мокрые волосы – тоже успела принять душ и переодеться после дороги.

Он пытался понять, что могла хотеть обсудить Эвелин именно с ним, начиная волноваться.

– Грег, я…

Эвелин нервно закусила губу, смущаясь.

– Я выслушаю. И дам совет, если сумею, – мягко сказал Хантер, надеясь, что разговор о чем-то, что он и правда знал. В идеале бы про землю магомалий и тварях, что тут обитали. Вот в этом он точно знаток! Но предполагал, что разговор явно не дойдет до бессердечных и бездушных.

– Просто… я запуталась. Я очень люблю Софи! Правда! И готова на все, чтобы спасти ее, помочь, но я… я больше не могу быть Софи.

Хантер удивленно вскинул брови. Он ждал чего угодно, но не такого. Опомнился, потер шею, пытаясь скрыть удивление.

– Я могу на пальцах двух рук посчитать людей, которые знают Эви, а не Софи. Я знаю, каково быть ей на людях. Как притворяться ею. Играть роль дамы Сердец, дерзкой девчонки, что остановит сердце любого, кто обидит ее. Но я не знаю, кто я, потому что мне не позволено быть мной.

Хантер тяжело вздохнул: ну вот, не аномалии, и даже не любовные вопросы, услышав которые, он бы просто отправил Эвелин к Маре. Вина вдруг начала грызть его – он тоже заставил девчонку притворяться сестрой, не пытался узнать ее, отдавая всего себя Софи. Вспомнил, как реагировали на них люди пару часов назад на собрании, когда Реджина объявили о новых планах. На Эвелин смотрели со страхом и ненавистью. В ней видели Софи, даже слыша, что она обычная безобидная девчонка, а не дама Сердец. Никто не хотел искать ее душу, все просто вешали на нее ярлык и складывали руки на груди, прожигая взглядами.

И Хантер вдруг понял, каково жилось Эвелин – вечная тень Софи, игра на публику, крохи внимания. Обе сестры всю жизнь терпели ненависть во взглядах или страх, который отгонял от них людей. И если у Софи не было выбора, то Эвелин оказалась втянута в это дерьмо случайно, у нее, считай, украли шанс на нормальную жизнь.

– Все кончено, Эви, – осторожно сказал Хантер, пытаясь собрать мысли в кучу. – Тебе больше не нужно играть роль Софи.

– Да, но… – Эвелин поддалась к Хантеру, схватила его за руку, чтобы передать тревогу, что ударила под дых и заставила сердце биться быстрее. – Я-то кто? Как мне вести себя? И все продолжают видеть во мне Софи! Все!

– Я не вижу в тебе Софи.

– Тебе просто все равно на меня.

– Нет…

– Я все понимаю. Ты любишь ее, куда тебе до меня…

– Эвелин, – оборвал Хантер, окунаясь в безысходность. Облизал губы, давая себе время придумать, что сказать. – Я понимаю, как тебе сложно. Но сейчас ты можешь все изменить и начать сначала. В ордене уже знают, что ты – не Софи, а Эвелин. И это твой шанс показать себя настоящую.

– Они боятся меня.

– Так докажи, что тебя не стоит боятся. А еще у тебя есть я. И я очень хочу, чтобы мы были друзьями. Я хочу узнать тебя.

Эвелин кивнула, стерла слезу, откинулась на спинку стула.

– Я не умею быть собой на людях. Меня научили быть Софи.

– Я знаю, что это страшно – начинать все заново. Мне тоже очень страшно, по правде, ведь я понятия не имею, что делать, чтобы твоя сестра не бросила меня.

Эвелин фыркнула и закатила глаза.

– Но еще верю, что ты найдешь свое место в мире. Тебя уже любит Софи, Мара в тебе души не чает – которой у нее нет, правда. И знаешь, почему они тебя любят? Потому что знают тебя – тебя настоящую. Так позволь себе показаться этому миру.

Эвелин благодарно кивнула, облегченно выдохнула.

– Спасибо. Только не говори Софи, ладно? Ей… не просто.

– Не скажу.

Дверь резко открылась и в комнату залетела Хейли. Разъяренная, с покрасневшими щеками, она остановилась, хватая ртом воздух. Следом почти заполз Коул – видно, они бежали по лестнице.

– Скажи ему, что я остаюсь в ордене! – воскликнула Хейли. Хантер непонимающе перевел взгляд на запыхавшегося и потного Коула. – Я не хочу на Луоры!

– Да она… не… – Коул схватил бутылку воды, жадно выпил половину и все же продолжил: – Не понимает, что творит!

– Я хочу остаться в ордене. Точка!

Хантер усмехнулся: похоже, он зря договаривался с Реджиной.

– Это все из-за Калеба, да? Хантер, образумь ее, прошу! Реджина разрешила не вступать в орден, а она!.. Она!..

– Папочка, я люблю его! И орден – мой дом! – Хейли развела руки, с ненавистью смотря на Коула. В глазах мерцали слезы, губы дрожали. – Я хочу пройти обряд посвящения, и мы с Калебом сможем работать в паре. Это то, чего я хочу. А не сбегать на Луоры, как трусливый щенок. Хантер, пожалуйста! Помоги!

– Разреши ей остаться, – пожал плечами Хантер. – В чем проблема?

– В ордене опасно! Ты не знаешь наш кодекс…

– Реджина вот-вот станет королевой Хартбрука. Дышать станет легче. И я знаю ваш кодекс.

– Аномалии! – не сдавался Коул, плюхаясь на кровать рядом с Хантером. – Это же… так опасно! Смерть поджидает нас повсюду!

– Уверена, Хейли в состоянии сделать выбор, – осторожно сказала Эвелин. – Ей жить эту жизнь. Это ее выбор. Ее ошибки. И ее победы.

– Позволь ей самой принять решение. – Хантер хлопнул друга по плечу. – Калеб? О, мы чуть не убили его недавно.

Хейли вытаращила глаза, а Коул прожег взглядом Хантера, мол, почему не довели дело до конца.

– Ну, Сабрина хотела убить его, ведь они с парнями заняли дом, где мы планировали ночевать, но мы с Софи были против.

– Он не рассказал мне, – промямлила Хейли. Пискнула от страха, словно Калебу все еще грозила опасность. – Пойду найду его!

– Хейли! – крикнул вслед