По следам Богов - Анна Холодная

– Ой! – махнул рукой Карл, взяв меня под руку, а Фабиан захватил в плен вторую. – Идём! Быстро!

В уютном доме нас встретил Клаус, чьи глаза скрывались за пучком мягких волос. Он как-то странно и молча кивнул моим спутникам и жестом указал на дверь спальни. Моё сердце сжалось, и хотя душа не горела желанием вновь встречаться с Вильгельмом, я ощущала невидимую нить, тянущую к нему.

– Давай! – хором шепнули мои сопровождающие, подталкивая меня к двери.

– Почему я, а не он?! – зашипела я в ответ, выпутываясь из хватки. Обида всё ещё клокотала в груди. – Мне больно, так мне же ещё и первый шаг делать?! Нет!

– Ну-ка цыц! – подтолкнул меня вперёд Фабиан. – Иди!

Гневным рывком я потянула на себя дверь и ворвалась в комнату. Было тихо – лишь звуки нажимаемых клавиш нарушали покой. Мой взгляд осторожно скользнул по углам, стремясь обнаружить его присутствие. И вот Вильгельм, сидящий спиной ко мне за маленьким рабочим столом, нервно барабанил пальцами по клавишам, словно пытаясь сбросить с себя невидимое бремя.

Возможно, он не слышал, что я вошла, будучи увлечённым работой, а может, решил не отвлекаться… Не хотелось гадать. Замерев у двери, я наблюдала за ним: он не изменился, такой же высокий и сильный. Рубашка облегала мощные плечи, а волосы, ставшие за это время чуть длиннее, были заплетены в небольшой хвост на затылке, открывая вид на шею. С тяжёлым вздохом мужчина потёр переносицу, отвернувшись от ноутбука к окну, за которым виднелся непроглядный ночной пейзаж.

Я наблюдала за ним издалека, будучи незамеченной, как тени, оставляемые светом настольной лампы, отчего комната тонула в полумраке. Душа трепетала от волнения, а сердце до боли сжималось в груди. Он, реальный, находился так близко и так далеко одновременно. Я скучала по нему, искренне желая побыть рядом, услышать, как его губы произносят моё имя, почувствовать его запах, который сейчас наполнял комнату ароматом терпкости, хвои и табака.

Но даже поддаваясь ностальгии, я чувствовала, что в душе клокочет злость. В тишине, когда он наконец закрыл свой ноутбук, я взволнованно схватила диванную подушку. Пальцы сжали мягкую ткань, и с неудержимой силой я обрушила на Вильгельма череду ударов.

– Что происходит?! – воскликнул он, опешив от неожиданности, быстро вскочил с места и развернулся. Его лицо изменилось: по правой стороне от лба до скулы красовался тонкий шрам, а глаз был закрыт повязкой из чёрной кожи. Мужчина тихо пробормотал: – Лета?

– Ты козёл! – выпалила я, не в силах сдерживать свой гнев, и продолжила бить его подушкой. – Три чёртовых года?! Ни весточки, ни звонка от тебя не было! Как так можно? Почему я даже не знала о том, что с тобой произошло?! Почему ты не сказал о том, что сделал?! Хоть бы связался со мной! Скотина! Ты обещал, что всегда будешь рядом! Обещал, что придёшь!

Из глаз полился град слёз, словно потоп, который затопил мою душу, заставив замолчать посередине яростной тирады. Горечь обиды окутала меня, лишив возможности до конца выместить гнев.

– Прости, огонёк, – прошептал он, выхватывая из моих рук подушку, и крепко обнял, прижав к себе. Он уткнулся мне в макушку, пока я рыдала на его плече. – Прости! Я обещал, помню. На мои плечи легло ещё больше обязанностей, – тихо вздохнув, продолжил он, – мне нет оправданий, огонёк. Но… я не хотел обременять и тебя. Понадеялся, что ты привыкнешь к новой жизни и сможешь жить счастливо без меня. Но всё обернулось только хуже для нас обоих. Прости, мой маленький огонёк, прости.

Он гладил мои волосы, приглушая мою боль. Эти прикосновения оказались мягкими, заботливыми. Было так тяжело оставаться сильной, сохранять улыбку на лице, когда всё внутри разрывалось на части.

Я скучала по его ласкам, запаху, голосу. Это было чем-то большим, чем просто привязанность или любовь. Настолько сильным, что словами не объяснить. Это была связь, что не подвластна ни времени, ни расстоянию.

– Почему ты решил, что я смогу без тебя? – всхлипнула я.

– Потому что живу уже не первый век, огонёк, – пробормотал он, вдыхая запах моих волос, – боюсь потерять тебя… хочу для тебя счастья…

– Без тебя, – шмыгнув носом, я сильнее уткнулась ему в грудь, – это не счастье.

Я чувствовала, как его тепло проникало в мою душу, как его ласки смягчали боль. Я обнимала Вильгельма так крепко, будто боялась, что вновь он исчезнет, как утренний туман. Он замолчал, просто давая мне выпустить накопленную боль, понимая, что в этот миг я нуждалась исключительно в его присутствии.

– Выслушай меня, – заговорил Вильгельм, когда рыдания стихли, взяв меня за руки. – Хочу спросить у тебя кое-что важное.

Я мягко отшатнулась от него, пальцами стирая с щек влажные следы слёз. Его прикосновение к подбородку было нежным, как летний ветерок, и его взгляд, пронзительный, как звёздное небо. Сердце билось так неистово, что казалось, будто оно хочет выскочить из груди.

– Не тяни, пожалуйста, – шёпотом проворчала я, борясь со вновь разбушевавшимся внутри ураганом чувств. Протянув руку к его лицу, погладила бледный шрам, – у меня сейчас сердце из груди выпрыгнет.

Вильгельм моргнул и, перехватив мою ладонь, поцеловал пальцы.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Ты выйдешь за меня замуж? – сказал он тихо, словно боясь, что его слова разрушат нечто важное между нами. Мои глаза округлились. – Огонёк, я предлагаю тебе стать моей женой; связать твою душу с моей сущностью.

– Если это значит всегда быть вместе, то мой ответ – да.

– Даже не уточнишь детали?

– Вильгельм, это неважно! – я схватила его за воротник рубашки, притянув к себе. – Я люблю тебя! Безумно сильно! С тобой я готова куда угодно!

Его губы коснулись моих, и я почувствовала, как внутри что-то затрепетало. Этот поцелуй был необыкновенно глубоким и страстным. Я закрыла глаза, полностью отдаваясь моменту.

Эпилог

За окном шумел океан, тихо, лениво и размеренно плескались о берег волны. Морской бриз шевелил ветки деревьев, стоящих прямо у дома. Их листья ласково гладили фасад.

Лоджия утопала в приятном сумеречном полумраке, нарушаемом огнями свечей, расставленных на журнальном столике у моих ног, комоде, стоящем в углу, и нескольких тумбочках, расположившихся по обе стороны от софы, на которой я удобно устроилась с чашкой горячего чая.

Погода не располагала к купанию, да и вечерняя прохлада заставляла кожу покрываться мурашками. Я наблюдала за морским пейзажем, открывающимся за