Бесчувственный Казанова - Л. Дж. Шэн

– Скорее наоборот, это ты для нее слишком молод. – Чарли повилял бровями и снова затянулся.

Я рассмеялся.

– Ты передашь мне сигарету в этом столетии?

– Нет.

– Пфф. – Я мельком глянул на его лицо. – Тебе повезло, что ты умираешь. Обычно я не так великодушен.

– Очень повезло. – Чарли слабо кивнул.

Когда он закончил, я отвез его обратно в палату и спросил, принести ли ему что-нибудь из кафетерия, пока не ушел. Чарли сказал, что ему ничего не нужно. Все это время Кристиан с Арсеном ждали на небольшом балконе палаты. Было что-то очень угнетающее в том, чтобы помогать этому большому мускулистому мужику в столь обыденных действиях.

– Готов идти? – Кристиан хлопнул меня по плечу.

– Да. – Я глянул время на телефоне. – Но, думаю, пойду домой.

– Домой? – Арсен приподнял бровь – Хороший выбор слова.

– Не додумывай лишнего, – съязвил я. – Пока, Чарльз.

– Пока, ребята. – Чарли уже увлеченно листал журнал Discovery.

Мы втроем вышли к лифту. Кристиан с Арсеном переглянулись.

– Кто ему скажет? – деловито спросил Арсен.

Кому и что? Мне и без этой ерунды забот хватало.

– Не я. – Кристиан поднял руки. – Если у него начнется нервный срыв, Арья будет рассчитывать, что я побуду с ним. А мне не хватает терпения. И сочувствия.

– У кого нервный срыв? – спросил я, решив, что они, продолжают разговор, который вели на балконе.

– Ни у кого, – ответил Кристиан в тот же миг, когда Арсен сказал: – У тебя, идиот.

– С чего бы? – Мы остановились у лифта.

Кристиан оглянулся на палату, в которой мы оставили Чарли.

– Когда старик умрет.

Я озадаченно на него посмотрел.

– Он хороший парень, но нервный срыв – это уж слишком.

Двери лифта открылись.

– Может, такова моя судьба, – Арсен покачал головой, устремив взгляд вверх, – жить среди идиотов.

* * *

День планомерно становился все более паршивым.

Отказавшись выпить с друзьями, я вернулся к Даффи. А когда поднялся на ее этаж, то не смог найти дверь. Не потому, что она исчезла, а потому, что возле нее ждали около восьмидесяти тысяч чертовых роз, перегородивших весь коридор.

Кто сделал такую глупость? Послал той, кто живет в крохотной нью-йоркской квартире, тысячи роз, заполонив ими все клятое здание? Но ответ очевиден – Сосунок. Сосунок, которому, готов поспорить, никогда не приходилось жить в доме меньше трехсот семидесяти квадратных метров, даже во время учебы в колледже.

Розы были повсюду. Красные. Белые. Розовые. Желтые.

Розами не искупить вину за то, что этот парень трахнул другую в Таиланде. Или за то, что вообще был в Таиланде, а не в Непале. Или за то, что он ее бросил. Боже, если Даффи примет его назад, то окажется величайшей идиоткой на свете.

Нет. Величайшим идиотом окажешься ты. Раз повелся на ваши фиктивные отношения.

Присмотревшись, я понял, что на каждой розе был лепесток с надписью «Прости меня, пожалуйста». Уверен, он думал, что это впечатляющий штрих.

Мне кое-как удалось протиснуться и добраться до двери. Обычно, если возле нее ждали какие-то посылки, я заносил их в дом. Не в этот раз. У нас нет места для всех цветов Би Джея с посылом «знаю, я облажался». А даже если бы было, я не собирался ему помогать.

Дома на столе лежал пластиковый контейнер и записка.

Я подошел и взял записку.

Риггс,

Собеседование прервали из-за моей ситуации с визой (все нормально, я уже успокоилась), поэтому у меня было время заехать домой.

Приготовила тебе фаршированные кабачки. Нельзя питаться одним фастфудом. Поешь.

Это приказ.

А еще звонили от невролога. Пришлось перенести твою запись. Позвони им, пожалуйста, чтобы назначить новую дату.

Буду позже.

Поппинс.

Именно этот жест и стал последней каплей. Я не собирался выбрасывать цветы Сосунка.

Но, увидев, насколько заботлива да и в целом невероятна эта женщина, я не мог допустить, чтобы она вернулась к этому придурку. Она слишком хороша для него. Пора вмешаться и оказать миру услугу.

Я вышел обратно и выбросил все розы. Затолкал их в мусорный бак внизу.

Рано или поздно Даффи узнает, что он прислал ей цветы, а я их выкинул, но не сегодня и, может, даже не завтра. К тому же сиюминутное удовольствие оттого, что насолил этому мудаку, стоило ее грядущего гнева.

Я поднялся обратно в квартиру и проглотил ее блюдо с цуккини. Оно все же оказалось слишком полезным на вкус, чтобы я мог по-настоящему им насладиться, но всяко лучше сэндвича из листьев салата.

Приняв душ, я вышел из ванной и поплелся к дивану. Даффи оставила на нем свой айпад, наверное, когда спешила помочь Лоре с ее кошкой. Я взял его, чтобы отложить в сторону. Айпад был старый, без автоматической аутентификации.

Как только я взял его в руки, на экране отобразилось входящее сообщение. Видимо, устройство синхронизировано с ее телефоном.

Сообщение было от Би Джея.

Я возвращаюсь к тебе, Даффи.

Глава 24. Даффи

Я возвращаюсь к тебе, Даффи.

Я так сильно закатила глаза, что поразилась, как они не укатились до самого Хобокена, и провела пальцем по экрану, чтобы удалить сообщение. Другой вариант – написать Би Джею в ответ что-то язвительное, например: «Уже? Всегда знала, что ты скорострел». В последнее время я садилась на поезд в страну наслаждения как минимум трижды в день. Он всегда приходил вовремя и неизменно довозил до места назначения. Я не стала говорить Би Джею о наших с Риггсом отношениях лишь по той причине, что не хотела опускать Риггса до уровня временной замены, чтобы забыть бывшего. Он значит для меня гораздо больше.

О, а еще потому, что наши отношения были, скажем, ненастоящими.

Мне приходилось постоянно напоминать себе об этом, когда я вдруг начинала делать для него что-то такое, что свойственно жене. Готовить для него, обниматься с ним, делиться своими самыми темными тайнами и неприличными желаниями, пока мы были поглощены друг другом, слившись телами, а наши сердца бились в унисон.

Сунув телефон обратно в сумочку, я ринулась по коридору к палате Чарли. Чувствовала себя виноватой из-за того, что не бросила все дела и не примчалась ему на помощь, когда узнала, что он попал в больницу. Но сегодня позвонила Лора и сказала, что ее котенок Бабси упал с верхнего шкафчика на кухне. Она увидела это по видеоняне, пока была на работе, но смогла бы позаботиться о нем только вечером. Я хотела искупить вину за то, как паршиво относилась к