Истинная за Завесой - Натали Карамель

Она поднялась с кресла с потрясающей для ее возраста легкостью. Казалось, сама комната наполнилась ее скрытой мощью.

«Ритуал завтра. На рассвете. Он подтвердит правду. Не Подмену, а Чудо Спасения. И я обязана быть там, чтобы сказать это. Чтобы защитить тебя, дитя мое спасенное.» Она сделала шаг к Кате, ее взгляд был глубоким, как океан, и таким же непостижимым. «Мы со всем справимся. Вместе.»

Катя стояла, не в силах пошевелиться, не в силах вымолвить слово. Глядела на женщину, перевернувшую всю ее вселенную. Спасшую. Приведшую сюда. В тело ненавидимой всеми Катарины, к драконам, к магии, к смертельным опасностям… и к Луизе, к Элис, к Далину… к этому странному, теплому дому с садом… к Котенку на плече, который мурлыкал теперь громко, глядя на Марию Петровну с явным одобрением.

В глазах старой ведьмы Катя прочла ответ на все немые крики души: «Да, это я. Да, это было именно так. И да, теперь ты не одна.»

Мария Петровна легко взмахнула рукой. Катя почувствовала, как теплая, густая волна покоя окутывает ее, смывая последние остатки дрожи и страха. Даже Элис на кровати вздохнула глубже, расслабившись. Луиза перестала кусать губу.

«Отдыхайте теперь, дети мои,» – прозвучало как заклинание, мягкое и непререкаемое. «Соберите силы. Завтра они понадобятся сполна. Я здесь. До самого рассвета.»

Рассвет был уже не за горами. Он нес не Ритуал, не суд – он нес развязку. Окончательную ясность ее прошлого и зыбкий, но неотвратимый порог будущего. А пока… пока в комнате стояла тишина, наполненная ровным дыханием Элис, громким мурлыканьем Котенка, устроившегося у ног Кати, и тихим шепотом Луизы, что-то рассказывающей бабушке. И в центре этого островка покоя, как живая тень перед рассветом, стояла Мария Петровна. Бабушка. Ведьма. Тот, кто дал ей второй шанс. И Катя знала – они действительно справятся. Вместе.

Дорогие читатели!

Если вам нравится моя книга, буду очень рада, если вы поставите сердечко – это лучшая поддержка для меня как для автора!

А еще – огромная просьба подписаться на меня . Так вы точно не пропустите новые главы и книги!

Спасибо, что читаете! Ваше внимание очень вдохновляет!

Глава 46. Игла Правды на Весах Предков

Рассвет не принес света. Он принес свинцовое небо и холодный, пронизывающий до костей ветер, который выл в щелях древнего поместья, как души, не нашедшие покоя. Катя стояла у окна в простом белом платье из грубого льна – ритуальном одеянии, лишенном даже намека на украшения. Оно казалось ей саваном. За спиной царила напряженная тишина. Луиза поправляла складки наряда дрожащими пальцами. Элис, бледная, но собранная, сидела в кресле, ее взгляд был сосредоточен на Кате, полный немой поддержки. На подоконнике, сливаясь с предрассветной мглой, сидела Мария Петровна. Ее лицо было каменной маской спокойствия, но в глазах бушевали бури. Котенок, невидимый для всех, кроме Кати, сидел у нее на плече, его мурлыканье было не слышно, но ощущалось как низкая, успокаивающая вибрация в самой груди.

«Готовы? » –спросил голос котенка, лишенный обычной игривости.

« Нет, » – честно ответила Катя. « Но выбора нет».

«Помни план. Только вода. Я удержу остальное. И запах. Держись, искорка. Это будет... интенсивно».

В дверь постучали. Вошел дворецкий.

«Карета подана, госпожа Катарина. Время.»

Спуск по лестнице напоминал шествие на эшафот. В холле их ждали Далин и Арден. Оба были в церемониальных облачениях своих родов – тяжелых, расшитых древними символами, подчеркивающих их мощь и статус. Далин – в черно-золотом, цвета огня и металла, его лицо было непроницаемой маской, но золотые глаза горели напряженным внутренним светом. Арден – в зелено-серебристом, цвета леса и ветра, его обычная беззаботность сменилась сосредоточенной серьезностью. Их взгляды встретились с Катей – Далина полон немого вопроса и... чего-то еще, глубокого и тревожного; Ардена – с ободряющей, но озабоченной теплотой. Ни слова не было сказано. Кивок Далина был приказом двинуться. Арден лишь слегка наклонил голову, его глаза скользнули к котенку на плече Кати.

Путь к Святилищу Предков, скрытому глубоко в недрах горы под Обителью Драконов, был мрачным. Карета катила по узкому туннелю, освещенному лишь тусклыми магическими светильниками. Воздух становился все тяжелее, насыщенным запахом камня, пыли веков и... силы. Древней, нечеловеческой силы. За окнами мелькали гигантские барельефы драконов, высеченные в скале, их глаза, инкрустированные самоцветами, казалось, следили за ними. У массивных бронзовых ворот, охраняемых безмолвными Стражами Порога в доспехах, покрытых патиной времени, карета остановилась. Вход в Святилище.

Тишина здесь была абсолютной, давящей. Даже шаги по гладкому камню пола отдавались глухим эхом. Их провели через лабиринт коридоров, вырубленных в черной базальтовой породе, к огромному арочному входу, за которым мерцал странный, переливчатый свет.

Катя едва сдержала вздох изумления и ужаса. Гигантский зал, уходящий куда-то ввысь, в непроглядную тьму. Стены были покрыты фресками непостижимой древности, изображавшими драконов, творящих миры. В центре – круглая платформа из черного, как ночь, обсидиана. Она казалась жидкой, впитывающей свет. По ее краям горели семь светильников с Вечным Пламенем Предков – огни яростно-красного, ледяно-голубого, ядовито-зеленого, ослепительно-белого, глубокого синего, землисто-коричневого и таинственного фиолетового цветов. Их свет лился на серебряные руны, инкрустированные в платформу, заставляя сложную «Пентаграмму Отпечатка» слабо светиться изнутри, как схема неведомого механизма.

У каждого светильника стоял Старейшина. Семь драконов в облике людей, но их истинная мощь витала вокруг них почти осязаемым облаком. Они были в роскошных, тяжелых мантиях, увенчанных символами своих родов и стихий, с посохами власти в руках, навершия которых пульсировали в такт пламени светильников. Рядом с ними – семь Старейшин магических родов, не менее величественных, их лица были бесстрастны, глаза – бездонными колодцами знаний. Их объединенная аура подавляла, заставляла душу сжиматься.

Напротив платформы, чуть в стороне, стояло большое, темное Зеркало Сущности. Его поверхность была абсолютно черной, не отражающей ничего из окружающего мира. Оно казалось окном