Тайна императора - Елена Золотарева

Ирим с некой грустью взглянул на Антона, и отвернулся, глядя в экран широкого браслета. Думаю, он просто искал, куда отвести глаза, делал вид, что занят. А я спешно соображала. Мы действительно не частички одного солнца? Но тогда, почему он светится?

— Вот это да! — не унимался мой безумный бывший, — это все меняет…позлить братца не получится, — скривился он, задумавшись. — В таком случае, давай ее просто трахнем, чтобы ее муженькам было тошно к ней прикаса…

Зубы в вперемешку с кровью ляпнули о темную стену, оставляя после себя красные потеки.

Антон позорно заскулил, схватившись за челюсть.

— Ты на кого кидаешься? Если бы не я, гнить тебе в подвале, тварь! — мой бывший только и успел сплюнуть кровь, как его лицо следом за зубами с глухим чавканьем приклеилось к обшивке стены.

Взвизгнув, я закрыла голову руками, но мозг, успевший запечатлеть все это, упорно продолжал показывать эту ужасную картинку. И самое страшное в ней было то, что Ирим даже руки не поднял.

— Не бойся, Мила, — тихо и спокойно сказал Ирим, мягко поворачиваясь ко мне.

Я покосилась на месиво.

— Тебе я вреда не причиню, землянка, — его рука потянулась к моему лицу, и я прикрыла веки, пытаясь понять, что чувствую: страх или трепет? А когда теплые пальцы, едва коснувшись, погладили скулу, в месте, где светилась метка, меня бросило в жар.

Этот человек только что ударил Антона, даже не коснувшись его. Одним взглядом. Или дыханием. И я не должна бояться? Ха…ха…ха…

— Почему? — прошептала я. Иначе говорить не могла – от волнения голос пропал, а прояснить, какие планы у беглого преступника на меня, было необходимо. И да, то, как Ирим смотрел, заставляло верить в то, что все же он выбрал меня. Просто реакция тела такая необычная. Как и он сам.

Он наклонился ближе и замер в паре сантиметров от лица. Его горячая ладонь, лежащая на моей щеке, теплое дыхание и взгляд плавили остатки разума. Я нервно лизнула губы, и заметила, как его дыхание сбилось. Черт! Что между нами происходит?

— Потому что я выбираю любить, Мила.

Он не пытался поцеловать меня, я не тянулась к нему, но все же мы не отдалялись друг от друга. Будто оба чего-то ждали, а оно все не происходило. И тем горше становился его и без того темный взгляд.

— Я тоже выбираю любить, Ирим, — я смотрела в глаза, полные тоски, и мысленно взывала к совести этого мужчины. Я так и не поняла, выбрал ли он меня своей шера-йей, потому что его тело сияло, как черное солнце, но была ли я тому причиной, не знала, — и я люблю. Не мешай нашему счастью, пожалуйста.

На секунду представила, что Ирим может выкрасть меня у моих мужей, и сердце сжалось. А ведь он может! Увезти на край света, присвоить, не пожалев оставшихся без своей шера-йи мужчин, и ничего ему за это не будет, ведь от Ирима зависит судьба целой планеты. Его не убьют, да и я не смогу от него отказаться, зная, что это погубит миллионы жизней.

— В этой просьбе столько благородства и достоинства, — Ирим провел большим пальцем по моим сухим губам, но сделал это нежно, не пытаясь запугать или соблазнить. Я чувствовала его боль и не могла понять, от чего она, — честно признаюсь, я завидую твоим мужьям.

— Ты вернешь меня? — кажется, в моих глазах затеплилась надежда, и его это рассмешило.

Он тихонько хмыкнул и убрал руку от лица, но тут же сжал кончики моих пальцев. Через ткань плаща я чувствовала его силу и нежность, и покорно пошла за почти незнакомым человеком, зачем-то доверяя. Но внутренний голос говорил о том, что ему и правда можно верить.

— Вернешь…Они сами тебя вернут, — глянул в браслет и поторопил, — совсем скоро.

Пока мы шли по темному коридору, Ирим все так же крепко удерживал мою ладонь, но пытался подстроиться под мелкий шаг. Ему, мужчине ростом с гору, это было сложно, но он старался.

Мы вошли в темную комнату. От темно-синих стен веяло холодом, мебели не было, за исключением буфета, врезанного в стену. Именно к нему меня подвел Ирим и, не касаясь, заставил работать аппарат, похожий на кофемашину. Та зашипела, булькнула и выдала струю зеленого пара, который тут же собрался в пузатый прозрачный стакан, и на глазах превратился в жидкость.

— Выпей. Тебе нужно восстановиться, — он взялся за стакан, и я засмотрелась на длинные красивые пальцы. У человека, просидевшего в казематах таких не бывает! Ну, мне так кажется.

Он приставил теплое стекло к моим губам, и в носу защекотало от теплого аромата горьких цветов.

— Почему ты возишься со мной? — я просунула руку в щель мантии и попыталась перехватить стакан, взявшись за донце, но Ирим держал крепко, даже не думая отдавать его мне.

— Мне приятно, — искренне, даже мечтательно ответил он, — разве тебе нет?

Я убрала руку, понимая, что наши пальцы касаются, и под «приятно» Ирим имел в виду именно это.

Снова спрятавшись в плащ, я обняла себя руками. Этот мужчина, то, как он выглядел, как себя вел…все сбивало с толку. Он и не заигрывал, и не настаивал, и не навязывал свою волю, но и не был равнодушен. И даже то, как он поил меня, сводило с ума. Вроде помогал, исцелял, ни на что не претендуя, но в то же время его глаза светились надеждой.

В несколько глотков я выпила отвар, и как только Ирим убрал от моего лица пустой стакан, из уголка губ стекла крошечная капля. Стоило пошевелить рукой, как невидимая сила мягко сковала все тело, мешая шелохнуться. Мужчина наклонился к моему лицу, и его губы замерли рядом с моими.

Внутри меня было уже не просто волнение – целый шторм, от которого сбивалось дыхание, и, кажется, даже шевелились волоски на теле. А когда его губы мягко коснулись уголка моих, забирая каплю влаги себе, меня потянуло в водоворот. Но все кончилось так же неожиданно, как и началось.

— Они здесь, Мила.

Тело в миг вернуло легкость, и, распахнув глаза, я заметила все тот же сожалеющий взгляд. Ничего не успела сообразить, как пол затрясло, а меня с силой отбросило во что-то мягкое и