Моя идеальная ошибка - Оливия Хейл

— Но они не разговаривали! — протестует Сэм.

Я провожу рукой по лицу.

— Все в порядке. Спасибо, Катя, но заходите, дети. Давайте все обсудим.

Стоящая рядом Изабель переминается с ноги на ногу.

— Прости, — шепчет она.

Это «прости» заставляет живот сжаться еще сильнее.

— Не надо, — говорю я.

Она ни в чем не виновата.

Сэм входит в комнату так, будто бывает здесь каждый день. Уилла следует на расстоянии, ее взгляд мечется между мной и Изабель, будто пытаясь сложить воедино пазл.

Не представляю, как они отреагируют.

Я присаживаюсь на край кровати.

— Ну что, — говорю я. — Какие у вас вопросы?

Сэм взбирается на кровать рядом со мной. Уилла же подходит к Изабель, а та тем временем садится на стул у письменного стола.

Моя дочь покачивается с носка на пятку.

— Значит ли это, что ты выйдешь за моего папу? — спрашивает она у Изабель.

Та быстро бросает на меня взгляд, прежде чем перевести взгляд обратно на Уиллу.

— Э-э, нет. Не значит.

— То есть, не выйдешь? — допытывается Уилла. В ее голосе сквозит разочарование.

Я прочищаю горло.

— Мы с Изабель очень нравимся друг другу. Но это не подразумевает, что мы знаем, что произойдет в будущем.

Мои слова явно не впечатляют Уиллу.

— Ты будешь нашей новой мамой? — спрашивает Сэм.

Ох, черт. Глаза Изабель расширяются и она смотрит на меня. Живот снова сводит. Это уже слишком. Именно этого я и не хотел на нее взваливать, ожиданий, которые могут отпугнуть двадцатипятилетнюю девушку, у которой вся жизнь впереди.

— Не глупи, — говорит Уилла. — У нас есть мама. Просто она умерла.

— Это не глупый вопрос, — говорю я Сэму. Он отрывает взгляд от сестры и доверчиво смотрит на меня снизу вверх широко раскрытыми глазами. — Но Уилла права. Даже если я когда-нибудь снова женюсь, ваша мама навсегда останется вашей мамой. Будь у нее выбор, она бы сейчас была здесь.

Он кивает. Болтает ногами.

Уилла, однако, хмурится.

— Ты все еще любишь маму? — спрашивает она.

Господи.

Упираясь локтями в колени, я смотрю на дочь.

— Конечно. Я всегда буду любить вашу маму. Она была замечательной и подарила вас двоих.

Уилла кивает.

— Ладно. Но можно любить двух людей сразу?

Я перевожу взгляд с нее на Изабель. Любить? Мы такого даже не обсуждали.

Изабель тут же отводит взгляд. Вместо этого кладет руку на руку Уиллы, и ее голос звучит мягко, но твердо.

— Абсолютно нормально любить нескольких людей одновременно, — произносит она. — Я люблю и тебя, и Сэма так же, как ты любишь и папу, и брата.

Уилла кивает. Наклоняет голову, рассматривая Изабель.

— Значит, ты папина девушка?

Изабель снова смотрит на меня. На ее лице отражается неуверенность.

— Ну...

Черт.

Я не могу требовать, чтобы она здесь и сейчас решала, хочет ли быть моей девушкой. Мы об этом не говорили, не давали названия, не выносили на люди. Все начиналось с физического. Чтения ее электронной книги. Доведения до оргазма. Исполнения фантазий. Двоих взрослых, ищущих утешения друг в друге по ночам.

Это переросло во что-то гораздо, гораздо большее, но «того самого» разговора не было. И я не знаю, имею ли право его начинать.

— Скоро ужин, — говорю я вместо ответа. — Обещаю, мы еще поговорим об этом перед сном. А сейчас идите помойте руки и помогите Кате накрыть на стол, хорошо?

Уилла кивает. Сэм нехотя идет за ней, бросая на прощание взгляд в мою сторону.

— Она мне нравится, — сообщает он.

Я криво улыбаюсь.

— Конечно, нравится.

Он мой ребенок, отчего и такой отменный вкус.

Дети выходят за дверь. Изабель встает, чтобы последовать за ними, и ее щеки пылают от смущения.

— Милая, — говорю я.

Изабель бросает мне вымученную улыбку.

— Мне надо помочь накрыть на стол.

— Прости, что они узнали вот так, — говорю я.

Она качает головой, глаза необычно блестят.

— Нет, рано или поздно это должно было случиться. Мы поговорим позже.

Она выходит, оставляя меня одного в комнате. Я вздыхаю, поднимаясь с кровати. Черт. Какая девушка не растеряется от таких вопросов? Со мной нельзя просто встречаться. Если пойдем дальше, это сразу станет чем-то серьезным.

А значит, будет что терять.

35. Изабель

Следующий день был расписан по минутам. Я каждый день видела его в графике, готовилась и даже ждала с нетерпением несколько недель назад. Но сейчас с трудом удается набраться того же энтузиазма.

Он не захотел сказать, считает ли меня своей девушкой.

Трезвая, рациональная часть меня говорит, что это совершенно нормально. Мы это не обсуждали. Не определили отношения, уж тем более не сделали ничего официально. Но это не утешает ту часть меня, что ноет от обиды.

И я так устала от боли.

Вместо этого с головой погружаюсь в подготовку. Завтра День Благодарения, а сегодня день рождения Алека. Ему исполняется сорок один.

— Готово, — Сэм втаскивает стул на кухню и теперь стоит на нем рядом со мной, пока переворачиваю черничные панкейки. Уилла примостилась с другой стороны, аккуратно раскладывая ягоды по тарелке. Рядом валяется полураскрытая коробка со свечами. Мы встали до рассвета, чтобы успеть до школы.

— Красиво, — бормочет она, добавляя еще одну чернику к кругу по краю тарелки.

— Как думаешь, папа захочет кофе к завтраку? — спрашиваю я.

Уилла смотрит на меня, морща носик.

— Апельсиновый сок, наверное.

— Ладно, нальем ему стакан... — я нахожу огромный поднос, и мы вместе раскладываем еду.

Сэм выдергивает цветок из свежей композиции, которую Катя всегда ставит в прихожей, и пытается сунуть его в стакан. В итоге решаем положить на салфетку.

Уилла втыкает несколько свечек в стопку панкейков, я зажигаю их под восторженным взглядом детей. Сэм хлопает в ладоши. Его очки съехали набок, и я поправляю их, прежде чем присесть перед ним с сестрой.

— Итак. Какой план?

— Я открываю дверь, — сразу выпаливает Сэм.

— А мы поем, — произносит Уилла, сияя от предвкушения. — Я начинаю, ты подхватываешь. Да?

Мне так будет их не хватать, когда перестану быть няней.

— Верно. Пошли. И тихо-тихо.

— Это наша суперсила, — шепчет Сэм, картинно приседая и крадучись покидая кухню.

Я балансирую с подносом, пока они ведут меня к закрытой двери спальни Алека. Чуть больше семи, но тот, скорее всего, уже проснулся. Он не из тех, кто любит понежиться в постели.

Не знаю, что вчера сказал детям о нас. Он всегда сам укладывает их, когда дома, и вчерашний ритуал занял больше времени.

От нервов сжимается