Воронка второго шанса - Анна Михайлова

— Одумайся, Лер-ра! На смерть идешь! — Добрыня почернел от гнева, лишь на секунду представив, как ее будут истязать страшные иноземные колдуны.

— Твое слово, правитель? — радостно оскалился старший шаман, едва не потирая руки от нетерпения.

Велеслав молчал. Хмурая складка пролегла меж густых бровей. Смотрел и понимал, что не простит ему друг того, что он должен сейчас сделать. Поймет, но не простит. Необыкновенные сине-зеленые глаза смотрели на девушку со смесью гнева и сочувствия. Впервые не мог сказать, что должно. Видел руку друга, что сейчас судорожно вцепилась в плечо девушки, видел бурю в серых глазах. Видел готовность защищать ценой собственной жизни. Словно весь мир для него сжался до хрупкой девочки, что сейчас так бесстрашно стоит на пороге смерти. Даже на расстоянии князь чувствовал неистовое желание Драгомира утащить свое сокровище подальше, чтоб ни единый лунный волос с головы не упал.

В ответ на молчание правителя Лера ободряюще улыбнулась, понимая как нелегко сейчас князю. Едва только тот открыл рот, чтобы согласиться с решением девушки, как громогласным прозвучало.

— Я беру эту женщину в жены отныне и на все времена! Перед всеми богами и они мне свидетели!

Ахнула стоящая перед троном княгиня Дивляна. Где-то в избушке испуганно схватилась за сердце травница-Мара. Кому как не ей понимать, что сейчас произошло. И что за этим последует.

Глава 40

Драгомир встал за спиной девушки, положив руки ей на плечи. Молчаливо вселяя в нее уверенность, что она под защитой. Произнес священные слова и стоял невозмутимо, чувствуя, как разливается тяжесть в груди. До последнего тянул, надеясь, что удастся выкрутиться и сделать все правильно — но нет. Стылый ком, словно свинцовая печать, перекрыл доступ к энергии его леса. Теперь он мог рассчитывать только на себя.

Вновь из-за девочки, чьи плечи сейчас обнимал, он нарушил закон. Слова эти волхв должен произнести на капище, после соответствующего ритуала. И только потом ожидать воли богов. Которые проверят силу любви того, кто хочет стать второй половиной волхва или волховицы. И если чувства не крепки — печать остается навечно. А вторую накладывает кто-то из волхвов, лишая последних крупиц силы. Так было с Марой, которая решила попытать счастья. Не приняли боги ее избранника и он, Драгомир, накладывал вторую печать, несмотря на ее слезы. Не знал тогда в чем дело. А когда узнал… Тогда он не переступил древний и непреложный закон. Лишенная силы, Мара не смогла выносить ребенка, который уже был под сердцем. Потому и смотрела с такой болью и укором.

Сила накладывает большую ответственность. Не зря у волхвов не только брачные ритуалы другие. Ребенок еще во чреве должен получать силу — не важно от отца или от матери. Иначе — не выносит его мать, как бы не старалась. Вот и с Марой так случилось. Избранник пристыженный — сбежал. А ребенка вместе с силой бывшая волховица потеряла.

И вот сейчас он, Ведающий, один из Верховных волхвов, махом переступил через запреты и устои. Чтобы жила та, которую обнимают сейчас его ладони. Если только он выдюжит.

— Что происходит? Что значит это все? — заголосили, заволновались в своем углу шаманы.

— А то! — князь с улыбкой поднялся на ноги и зашагал к другу. — Нет у меня более власти над этой женщиной. Пару волхва не судят мирскими законами. Только другие волхвы над ней суд учинить могут. Вот к ним и обращайтесь.

— Драгомир, — зашептала задрожавшая Лера, — ты что…

— Я все объясню, мышонок. Позже.

— Драг, куда ты сейчас? — князь подошел ближе, не обращая внимания на беснующихся в углу шаманов, которых мягко оттеснили дружинники.

— Мне в лес нужно, как можно быстрее.

— Дружину дам. И сам поеду.

— Я с вами, — подала голос подошедшая Ярослава.

— У нас мало времени, — пресек долгие разговоры волхв.

— Добрыня! Наших всех и полсотни из старших. Верхом. Готовность через две минуты, — рявкнула Яра.

— А с этими что? — кивнул на шаманов Велеслав.

— Здесь и подержим. Чего им на улице мерзнуть? Все ж-таки гости. Тем более — пожар в городе был. Небезопасно для них. Да и разобраться с поджогом надо будет, — недобро усмехнулась воительница.

— Ты пожалеешь белоголовый! — злобно выкрикнул старший шаман, силясь разглядеть лицо Драгомира за плечистыми охранниками, — ты пожалеешь о каждой минуте своей жизни!

— Я жалею только о том, что ты еще жив, шаман. Досадное упущение, — насмешливо дернул губами Драгомир, понимая, что это еще не конец.

По совету волхва не менее двадцати охранников оставил князь, чтобы охранять шаманов. В тронном зале, с почестями, но под охраной. Еще десяток встал под дверями.

Вооруженный до зубов отряд выехал из ворот княжьей резиденции и вновь полетел по улицам ночного Миргорода. Город не спал, он начинал зализывать раны. Люди трудились, разбирая завалы, выискивая раненных или тех, кто не успел выскочить из горящих домов. Несмотря на разрушения, лица горожан были спокойными, кто-то улыбался даже. Столица неведомо как, но выстояла, дотла не сгорела. А значит — отстроим заново и заживем пуще прежнего.

— Драгомир, что происходит? — Лера вскинула голову, не замечая ни города, ни лиц вокруг. Только он, только его грозовые глаза.

— Мышка, поверь, это единственный способ тебя спасти и не допустить войны. Мы должны попасть в лес. А потом на капище.

— Зачем?

— Замуж за меня пойдешь, — весело сверкнул Драгомир глазами.

— Это предложение или угроза?

— Если не согласишься — то угроза. Там, на капище, перед изображением Велеса ты произнесешь те же слова, что и я в тронном зале. «Беру этого мужчину в мужья отныне и на все времена. Перед всеми богами и они мне свидетели». Запомнила?

— Да. А ты почему произнес их не в лесу?

— Потому что душегубы не выпустили бы, чтобы мы все сделали правильно. Они очень не хотят, чтобы ты, моя нежная, ускользнула из их рук.

— А ты?

— А я хочу, чтобы ты в моих руках всегда была, — прижал ее к себе крепче, целуя в макушку.

— Это как-то странно.

— Согласен. Но с каждой минутой мысль мне нравится все больше и больше, моя маленькая будущая женушка, — Драгомир коротко рассмеялся на ее возмущенный взгляд.