Воронка второго шанса - Анна Михайлова

— Это ты Яре расскажи. Вот уж кто все знает про неправильные предложения, — расхохотался волхв.

— Но я не готова! Я не…

— Ласточка моя, ради того, чтобы с тобой ничего не случилось я пойду на все. И в этом длинном списке «жениться» — самое легкое, что мы можем сделать. Разве тебе было плохо со мной? — от понизил голос и в нем появились бархатные, чуть хриплые нотки. А от прикосновения шершавых пальцев к лицу нахлынули такие воспоминания, что Лера смущенно уткнулась в его одежду.

— Я сейчас не об этом.

— А я — об этом. Я не стыжусь говорить о том, что одна маленькая невыносимо-прекрасная мышка свела меня с ума. И я готов на все, чтобы удержать ее рядом. И чтобы ее жизни ничто не угрожало. Разве этого мало для брака?

— Как-то у нас все неправильно.

— Зачем нам чужие стандарты, Лера? — он приподнял ее лицо за подбородок. Так ярко и открыто улыбнулся, так что девушка невольно залюбовалась. Мужественные черты смягчились, в глазах сияла непривычная нежность, — у нас своя жизнь. И правила мы будем устанавливать сами.

— Но…

— Никаких «но», весна моя.

— Мне же можно подумать? — она шаловливо улыбнулась в ответ на его улыбку.

— Конечно, врединка моя. Пока едем — думай. Только где ты еще найдешь такого, как я?

— Несносного?

— Умопомрачительного!

Лера фыркнула, но обняла, прижавшись к нему еще крепче. Мысль о том, что она сейчас выйдет замуж, пугала и будоражила. Хотя, если перестать врать самой себе, то стоило признаться: быть рядом с этим мужчиной — это главная недостижимая мечта. Думала, что будет у них что-то временное, то, что будет она хранить в своем сердце, как лучшее событие в жизни. Откуда-то понимала, что не удержать Драгомира, если уйти захочет. Каждая минута с ним — подарок бесценный, от которого в душе птицы огненные порхают. И вдруг — сам! Он сам решает быть с ней. Пусть и под давлением обстоятельств — но он готов взять на себя такую ответственность. Ее — бесцветную мышь взять в жены! Никто не мог бы его заставить, а раз решил — значит сам захотел. Выходит — может что-то у них получиться.

— А вдруг ты захочешь развестись? — озвучила она пугающую мысль.

— Здесь нет разводов, мышка. Так что терпеть тебе старика до конца жизни, — чмокнул он любопытный нос.

Драгомир перешучивался и забалтывал девочку, чтобы она успокоилась. Впереди самое сложное. Она не должна бояться. Не должна со страхом ждать неизвестности. Пусть лучше улыбается и доверчиво смотрит на него умопомрачительными глазами. Пусть запомнит дорогу к капищу как что-то светлое, радостное. И его запомнит таким же.

Обычно переход от обычного леса к волховскому незаметен. Только обладающие силой могли почувствовать особые вибрации, дрожь силовых потоков. Сейчас эта граница была четко очерчена — неожиданно начинался густой туман.

— Все, други мои, — Драгомир пустил лошадь вперед, подъезжая к Яре и князю, — далее вам дороги нет. Пока все не кончится — туман не уйдет. И вас не пропустит.

— Драг, что еще мы можем сделать? — воительница положила ладонь на его предплечье.

— Ничего более, — коротко улыбнулся волхв, — дальше я сам.

— Лерушка, — женщина с улыбкой перевела взгляд на притихшую огневку, — не волнуйся. Все будет хорошо. Он, конечно, несносный упрямый осел, но как муж — не самый плохой вариант.

— Я — осел? — взвился Драгомир. Вместо ответа Яра лишь многозначительно на него посмотрела. Протянула руку Лере, чтобы как-то поддержать девочку. Та охотно пожала протянутую ладонь. Глаза воительницы мгновенно выцепили кольцо на пальце. То самое, которое она сама так долго носила! Яра пытливо вгляделась. В отсвете факелов дружины зловеще мелькнула руна. «Крада!» — воительница вздрогнула. Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие на лице, подняла глаза на Драгомира. Тот лишь плотнее сжал челюсти, но потом едва заметно кивнул. Боги, да как так-то? Неужели… И даже зная волю богов, волхв все равно идет наперекор!

Яра перевела взгляд на девушку и натянуто улыбнулась. Шутить после такого грозного предзнаменования расхотелось от слова совсем.

— Все будет хорошо, — прошептала она, улыбаясь побелевшими губами.

Князь, не желая задерживать волхва, хлопнул его по плечу.

— Может нам здесь тебя дождаться?

— Возвращайтесь, — мотнул тот головой, — сейчас вы в городе нужнее. Завалы разбирать, за порядком следить. Я дам знать, как все прошло.

Князь коротко кивнул и развернул отряд. Добрыня проехал мимо и пытался поймать взгляд огневки, но та отвела глаза. Сказать ей было нечего. Она свой выбор сделала.

Дружина скрылась за поворотом, а Драгомир послал коня вперед. Опасливо фыркая, животное въехало в белесый туман. Он странно светился, разгоняя ночную тьму и при этом наводя опасливую тоску на сердце. Звуки казались приглушенными, словно лес затих, всматриваясь в них, как в незнакомцев.

— Откуда этот туман? — спросила Лера.

Драгомир ответил не сразу. Дернул уголком губ, подбирая слова.

— Лес становится недоступен для обычных людей без преемника. По правилам, те слова, что я сказал, звучат в присутствии того, кто сможет занять мое место.

— Волхвы уходят с работы, когда женятся? — удивилась девушка.

— По-разному. Кто-то остается, кто-то уходит и ведет обычную жизнь, — уклончиво ответил он, чтобы не пугать девочку. Не говорить же ей, что боги могут не принять ни избранника, ни преемника. Редко, но и такое бывало. Поэтому волхвы или волховицы с опаскою сходились в пары, предпочитая вольную жизнь и свободу, которую обеспечивает сила. Слишком велик был риск влачить остаток жизни с ампутированным источником могущества. Немногие шли на это. Если уж совсем потеряют голову, как один Ведающий…

Конь осторожно ступал по влажной хвое. Здесь уже галоп был невозможен, лес требовал тишины и сосредоточенности. И мог на лишний шум неизвестно как среагировать. Ведь из подчинения он вышел, теперь сам по себе.

Наконец показалась знакомая поляна. Туман неожиданно осел, лишь низко стелился по земле. Яркие звезды вместе с растущей луной освещали весь участок, словно сцену. Волхв недобро прищурился, изучая местность. Никого. Ой ли?

Драгомир спешился, аккуратно спустил протянувшую ему руки девушку.

— Ты готова, мышка моя? — он мягко погладил ее по лицу.

— Мне страшно, — испуганно сверкнули огромные глаза. При