Сны с чёрного хода 2 - Алексей Небоходов

говорил о чём—то тёплом, простом, о планах на неделю, о том, куда они поедут летом. Лия кивала, соглашалась, но внутри неё росло странное ощущение чуждости. Будто её поместили в жизнь, которой она никогда не жила, но которую должна была прожить.

Вечером они пошли в театр. Лия не помнила ни названия пьесы, ни режиссёра, но сделала вид, что знает. Смотрела на сцену, но слышала только собственные мысли.

– Тебе понравилось? – спросил Виктор, когда они выходили.

– Очень, – соврала она.

Они вернулись домой. Муж включил мягкий свет, налил им вина.

– За хороший вечер, – сказал он, касаясь своим бокалом её.

Лия сделала глоток, слабо улыбнувшись.

– Всё—таки эта пьеса была великолепна, – добавил он, обнимая её.

– Да.

Она старалась не чувствовать, как сжимается её грудь. Оба легли в постель. Виктор коснулся её плеча, притянул ближе:

– Ты счастлива?

– Конечно, – ответила она.

Но когда утром открыла глаза, Виктора рядом не было.

Лия проснулась от едва уловимого шума. Где—то за стеной щёлкнул выключатель, послышался приглушённый звук воды в раковине. Она не сразу поняла, что что—то изменилось. Простыня под её рукой была грубее, чем вчера, а воздух в комнате тяжёлый, пропитанный запахом табака. Глаза ещё не успели привыкнуть к тусклому свету, но интуиция уже подсказывала: это не та спальня, в которой она засыпала.

Она повернула голову и увидела мужчину. Он спал на спине, одна рука раскинулась по постели, вторая лежала на животе. Высокие скулы, резкие черты лица, чуть нахмуренные брови даже во сне – он выглядел суровым и замкнутым.

Лия медленно выдохнула, пытаясь удержать контроль над собой и не поддаться панике. Её разум отчаянно искал хоть какую—то зацепку, хоть малейший намёк на воспоминание, но перед ней лежал совершенно незнакомый человек, которого она никогда прежде не видела.

Память судорожно искала хоть какие—то зацепки, но находила лишь беспорядочные обрывки: чужие слова, незнакомые улицы, телефонные разговоры, которые будто не касались её самой. Ей казалось, что если она сосредоточится, то поймёт, как оказалась здесь, но каждая попытка разбивалась о тревожную пустоту.

Мужчина зашевелился, нахмурился ещё сильнее, затем открыл глаза. Холодный взгляд скользнул по ней, словно оценивая.

– Поднимайся, – сказал он. Голос низкий, но сухой, будто разговор для него – вынужденная необходимость. – Мне нужно, чтобы ты приготовила кофе.

Она не сразу ответила. Чужая уверенность, с которой он говорил, словно подразумевала, что всё давно решено.

– Кто ты? – Лия услышала, как собственный голос прозвучал глухо, почти шёпотом.

Мужчина недовольно поморщился.

– Опять это начинается?

Он сел, потянулся за пачкой сигарет на прикроватной тумбе, не удостоив её даже взгляда.

– Дмитрий, – бросил он, зажигая сигарету. – Твой муж.

Лия села, натянув простыню на плечи, будто это могло защитить её от происходящего.

– Нет, – покачала она головой, больше для себя, чем для него.

– Да, – отозвался он так буднично, будто ей просто нужно было вспомнить очевидное.

Он сделал глубокую затяжку, лениво наблюдая за ней сквозь клубящийся дым.

– Лия, сколько можно? – раздражённо проговорил он. – Ты знала, за кого выходишь замуж.

Она сглотнула, чувствуя, как мир снова рушится под её ногами.

Квартира была просторной, но холодной. Минимум деталей, никаких фотографий, никаких вещей, создающих ощущение уюта. Чёткие линии, стекло, бетон, строгая мебель. В этом доме жило правило, а не человек.

На кухне было чисто, слишком чисто, как в гостиничном номере. Всё стояло на своих местах: кофемашина, аккуратно расставленные чашки, идеально ровные стопки тарелок. Лия заметила, что стол был накрыт только на одну персону.

Дмитрий сел у окна, взявшись читать газету.

– Ты не завтракаешь? – её голос был слишком ровным, словно она говорила не сама, а кто—то за неё.

– Нет, – коротко ответил он.

Она поставила перед ним чашку кофе и села напротив.

– Мы… давно женаты?

Дмитрий опустил газету и посмотрел на неё так, будто решал, стоит ли продолжать этот разговор.

– Достаточно.

Лия ждала, но он не добавил ни слова.

– Я… не очень хорошо себя чувствую, – произнесла она осторожно, стараясь не выдать дрожи в голосе. – Мне кажется, у меня провалы в памяти.

Дмитрий снова сделал затяжку и медленно выдохнул дым.

– Опять эти странности?

– Я не шучу, – она сжала пальцы, глядя на него.

Он отложил газету, потёр виски, затем посмотрел на неё с лёгким раздражением, но и с чем—то похожим на терпение.

– Лия, ты слишком много анализируешь, слишком много думаешь. Ты знала, на что идёшь. Всё просто: у нас есть договорённость, у каждого своя жизнь, и у нас нет необходимости разыгрывать спектакль.

Слова Дмитрия, произнесённые с ледяной отстранённостью, эхом разнеслись внутри неё, оставляя после себя ощущение пустоты. Она смотрела на него, надеясь уловить в его лице хоть намёк на эмоцию, на какое—то объяснение, но он лишь снова поднял газету, давая понять, что разговор закончен. Лия не могла подобрать слов, которые могли бы хоть немного прояснить для неё эту реальность.

Весь день прошёл в удушающей, звенящей тишине, словно между ними стояла невидимая стена. Дмитрий был занят в своём кабинете, погружённый в дела, а Лия бесцельно перемещалась по квартире, прислушиваясь к каждому его шагу, но не находя в себе смелости заговорить. Разговоры сводились к дежурным фразам, сказанным не глядя, и не оставляли после себя ничего, кроме тяжёлого осадка. Даже воздух в квартире казался неподвижным, как в доме, где давно никто не смеялся.

Дмитрий работал в кабинете, изредка выходя, чтобы позвонить кому—то или проверить что—то на телефоне. Он почти не разговаривал с ней. Однажды, проходя мимо, он лёгким движением провёл рукой по её плечу – не ласково, скорее как бы между делом, из привычки.

Лия сидела на диване, машинально перелистывая страницы книги, но текст перед глазами терял всякий смысл. Слова расплывались, не задерживаясь в сознании, мысли ускользали, будто её разум отказывался сосредотачиваться на чём—то конкретном. Она чувствовала себя зрителем в чужой жизни, без права вмешиваться в сюжет. Её руки держали книгу, но в голове были совсем другие образы – случайные воспоминания, ощущения, которые приходили и исчезали, не оставляя следов.

Лия пыталась собрать в голове хоть какие—то чёткие воспоминания о нём, но память подкидывала лишь разрозненные обрывки. Она старалась представить момент их знакомства, восстановить обстоятельства, при которых их пути пересеклись, но всё выглядело так, будто ей в голову загружают чужую историю.

Образы всплывали хаотично: командировка, длинный стол переговоров, его уверенная речь, строгий взгляд, короткие обсуждения юридических нюансов. Она помнила, как смотрела на него издалека, но не знала, почему это воспоминание вызывало в ней дискомфорт. Всё было не так,