Брачные ошибки - Полина Ром

- Теперича все в руках Божьих, но помереть не должон: собаки живучие. Есть ему сегодня и завтра не надобно, а вот воды давайте вдосталь. Ну и это самое… - он покосился на стоящую баронессу и почти шёпотом сообщил Эрику: – По нужде придётся на руках носить, сам он не дойдёт.

- А долго… - Эрик на мгновение прервался, оглядел комнату и как будто только сейчас заметил, что кроме него, Арта и Эльзы здесь есть ещё и Лотта, и стоящая в дверях Берта, и выглядывающий из-за её плеча лакей. – Когда его можно будет перевезти?

Джейм снова поскрёб неряшливую щетину на лице и ответил:

- Кто ж его знает? Но седмицы бы две не тревожить: оно только на пользу. Только и на столе негоже оставлять, не уследите. На пол бы его.

Эрик растерянно взглянул на хозяйку дома и Эльза с лёгким вздохом ответила на невысказанный вопрос:

- Разумеется, оставайся. Это гостевая комната. Сейчас я распоряжусь...

* Мизогиния — ненависть, пренебрежение или укоренившееся предубеждение по отношению к женщинам любого возраста.

Глава 53

Поскольку изменить уже было ничего нельзя, Эльза приказала собрать всю прислугу в доме и, с некоторым трудом оторвав Эрика от Арта на несколько минут, представила его слугам:

- Мой муж, господин барон Эрик фон Герберт.

Благо, что её положение позволяло ей не давать никаких объяснений дурацкой ситуации. Возникла немая пауза. Потом, сообразив, слуги начали кланяться и представляться. Но Эрик, прервав торжественную церемонию небрежным взмахом руки, сказал только:

- Потом. Все потом… – и ушёл в комнату к собаке.

Эльза посмотрела на начинающее гудеть сборище и тихонько отправилась в свою комнату. Нужно было «переварить» случившееся и обдумать, как себя вести дальше. Она честно пыталась разложить ситуацию по полочкам, но как-то вот всё время сбивалась мыслями к раненому Арту. Почему-то сейчас здоровье собаки волновало её больше, чем судьба их с Эриком непонятных отношений.

Баронесса даже попыталась лечь спать, но, проворочавшись около часа и бессмысленно пялясь в темноту, наконец сдалась, вылезла из-под тёплого одеяла, с трудом накинула домашнее платье, так и не сумев зашнуровать его на спине, и, прикрыв все это шалью, отправилась по затихшему дому в комнату мужа. В дверь постучала еле-еле, не зная, не спит ли там кто-нибудь. Тишина была ей ответом, и она замерла, раздумывая, стоит ли постучать второй раз. Дверь распахнулась совершенно неожиданно. На пороге стоял Эрик. Хмуро кивнув ей, посторонился и пропустил в комнату.

Горели свечи, Арт дремал на своей подстилке, но все равно разговаривали они почему-то шёпотом:

- Ну что, как он?

- Плохо… Я подвинул ему воду, но он не стал пить.

Эльза вновь взглянула на лежащего у стены пса и заметила на полу рядом с ним большую подушку: похоже, Эрик так и сидел рядом собакой, опираясь на стену спиной и поглаживая беднягу, давая ему понять, что хозяин тут, рядом и никуда не уйдёт. Секунду подумав, Эльза взяла вторую подушку с кровати, кинула её возле стены и уселась, подвернув ноги. Эрик пожал плечами и вернулся на своё место.

Его рану уже обмыли, ссадина на лице подсохла и больше не кровоточила.

- Ты не голодный?

- Нет. Я бы хотел горячего чаю, если можно.

Встав и на цыпочках выйдя из комнаты, Эльза распорядилась на кухне, застав там только старшую повариху. Пришлось подождать, пока та соберёт на поднос все необходимое. Будить горничную баронесса не хотела, так что и тащить поднос пришлось самой. Заодно она взяла несколько свечей: столько, чтобы хватило до утра.

В комнату она больше не стучалась, а просто вошла и выставила добычу с подноса на полированное дерево стола. Шёпотом позвала:

- Садись.

Как только Эрик встал со своего места, Арт открыл глаза и, жалобно скульнув, попытался встать. Барон шлёпнулся на подушку и, поймав взгляд Эльзы, отрицательно помотал головой.

Она снова составила на поднос часть своей добычи, тихо уточнила: с мёдом или с сахаром нужен чай и, добавив несколько булок, щедро намазанных маслом, водрузила поднос прямо на вытянутые ноги мужа. Похоже, азарт драки и тревог за жизнь Арта понемногу утихали, потому что, жадно выхлебав почти залпом полчашки чая, Эрик с аппетитом впился зубами в булку. Эльза пожалела, что не приказала нарезать сыр и ветчины. Сама она есть не хотела, но с удовольствием пила горячий терпкий взвар, дожидаясь, пока Эрик поест. Забрала у него поднос и, подумав, осталась сидеть на стуле. Так ей лучше было видно и больную собаку, и собственного мужа.

- Может, всё же расскажешь, что произошло? Кто на тебя напал?

Эрик потёр пальцем подбородок возле ссадины, о чем-то минуту подумал и заговорил:

- Думаю, на этот вопрос ты можешь ответить и сама. Высокий широкоплечий шатен лет тридцати, довольно смазливый, но трусливый. Излишне самоуверен, нагл, роскошно одет. При себе носит дорогую трость, но вряд ли хромает. Скорее просто модничает.

Эльза почувствовала себя чуть неловко: портрет сильно напоминал маркиза Бертрана Ланге. И тихонько уточнила:

- У него была на щеке тёмная бархатная родинка?

- Знаешь, мне некогда было разглядывать… – усмехнулся Эрик. – Так что ответить на твой вопрос не могу. Кроме того, я никогда не видел в живую маркиза Ланге, но подозреваю, что это он и есть. Кажется, в городе уверены, что как только ты получишь развод, вы с маркизом обвенчаетесь.

В этот раз его улыбка скорее напоминала оскал. Да и взгляд на жену стал тяжёлым и неприятным.

- А что ты хотел, дорогой?! – Эльза возмутилась именно этому взгляду, на который, с её точки зрения, барон не имел абсолютно никаких прав. – Ты серьёзно думал, что, бросив меня на столько лет, вернёшься к наивной пятнадцатилетней девочке?

Барон молчал, а возмущённая Эльза продолжила:

- Женский век, как известно, весьма короток! – с хорошей долей ехидства сообщила она мужу. – Я девушка хрупкая, беззащитная, а потому нуждаюсь в муже, способном защитить. Чем тебе не нравиться маркиз?

- А чем он мне должен нравится? Что ты нашла в нем хорошего? – уже совершенно спокойно, но с некоторой иронией в голосе произнёс барон.

Эльза вспыхнула, это был «удар не в бровь,