Мой темный Ромео - Паркер С. Хантингтон

которых мы считали своими коллегами и партнерами в стремлении укрепить армию США, выбросили десятки токсичных химикатов группы PFAS[44] в воды Ньюшема, штат Джорджия, – небольшого рабочего городка, в котором «Лихт Холдингс» производят оружие.

Я замолчал и нахмурился, делая вид, что мне не наплевать. Достаточно, чтобы убедить людей, будто я испытываю искреннее беспокойство, и чтобы они не заподозрили, что я слил эту историю репортерам.

– В результате тщательного расследования нами было установлено, что это привело к всплеску заболеваемости раком и депрессией, самоубийств, нарушений обучаемости и астмы в этом и без того терпящем бедствия регионе. – Еще одна пауза. – Мы пока не установили все масштабы страданий и мучений, причиненных этим бездумным, безрассудным шагом «Лихт Холдингс». Однако я хочу заверить вас, что «Коста Индастриз» осуждает эти действия. Мы всегда стремились и будем стремиться служить обществу, частью которого являемся, а не наоборот.

Несколько журналистов подняли руки. Фотографы энергично делали снимки. Подобную историю невозможно рассказать без фотографий, поэтому я рад, что выплатил щедрую сумму семьям пострадавших от токсичных химикатов, чтобы они поделились свидетельствами мучений своих умирающих родственников, снимками загубленных легких, зараженных конечностей и посещений процедур химоитерапии.

Я вовсе не чувствовал себя виноватым. Ни за то, что платил несчастным людям, чтобы они поделились своими трагичными историями. Ни за то, что предал случившееся огласке, тем самым лишив другие компании возможности поступить подобным образом в будущем.

– И хотя я редко говорю о своей личной жизни публично, не могу не упомянуть о том, что моя жена родилась и выросла в Джорджии. А посему мне особенно дорог этот штат.

По толпе пронеслась волна одобрительных смешков. Хотя бы незнакомые люди считали меня предметом обожания. Жаль, что Печенька на прощание пообещала, что откусит мне член, если я снова к ней приближусь.

– Я много раз встречался с Мэдисоном Лихтом, сыном Теодора Лихта – генерального директора «Лихт Холдингс», и считал его своим коллегой в индустрии. Оба Лихта тесно связаны с Джорджией, а потому я был потрясен, если не сказать совершенно раздавлен, когда узнал о том, как они поступили с собственным народом, родным штатом, с их горячо любимыми природными ресурсами. – Я заливал с таким размахом, что удивился, как у меня самого глаза не вылезли из орбит. Пора закругляться, пока не перегнул палку. – Поскольку мы вступаем в новую эру неопределенности, травм и трагичных потерь драгоценных жизней в этой великой стране, я хочу поклясться от имени «Коста Индастриз», что мы никогда не подведем своих сограждан. Жителей штатов, ставших пристанищем для нас как для производителей.

В воздух взметнулось еще больше рук, теперь уже начавших размахивать. Журналисты. Такие нетерпеливые.

– Кроме того, я хотел бы объявить, что в свете последних исследований касательно вреда PFAS-химикатов «Коста Индастриз» пожертвовали пятьдесят пять миллионов долларов работникам и жителям Ньюшема, которые сейчас страдают от последствий губительной политики, безответственного управления и дурного примера оборонной компании.

По залу пронеслись хлопки. Несколько человек встали – в основном те, кого я сам посадил в толпу, чтобы заручиться поддержкой.

– Благодарю за доверие «Коста Индастриз». Мы обещаем его не предавать. – Я купался в аплодисментах, позволяя фотографам запечатлеть меня с каждого ракурса, после чего сошел со сцены.

Наш специалист по связям с общественностью с широкой улыбкой вышла на сцену в элегантном костюме.

– Мистер Коста не будет отвечать на вопросы. По вполне понятным причинам он хотел бы провести сегодняшний день с близкими и выразить поддержку семье своей жены. – Таунсенды жили далеко от Ньюшема. А из Шепа Таунсенда такой же рабочий, как из меня – официантка в «Хутерс», но уличение меня во лжи не вписывалось в линию повествования прессы.

Когда я ушел за сцену, Кара и Дилан, мой финансовый аналитик, трусцой поспешили следом, подстраиваясь под мои размашистые шаги.

– Порадуйте меня новостями. – Я ослабил галстук, направляясь к лифту.

Мне пришлось немало побегать, чтобы эта история попала в руки всех ведущих средств массовой информации в штатах.

– Их акции падают. – Дилан не сводил глаз с айпада. Сдвинул очки на переносицу. – Для них это настоящая катастрофа. Речь о снижении стоимости на пятьдесят процентов. Не меньше. Сказать по правде, это просто неслыханно. Даже после Паркерсберга. А акции Лихта вообще были на подъеме, поскольку они только вышли на рынок.

Он не сказал мне ничего нового.

В этот момент я должен был испытывать наслаждение от того, какой ущерб и напасти обрушил на Лихтов, но ощущал лишь настойчивые ноющие уколы вины, которые донимали меня, как клюв колибри.

Даллас. Она всегда прокрадывалась мне в душу.

– Сэр, вы слышали, что я сказал? – Дилан помахал айпадом. – У них обвал акций. Почему вы не рады?

Отличный вопрос. Я не меньше него хотел бы получить ответ.

Кара ответила на звонок.

– Да. Я ему скажу. Спасибо. – Ей не нужно было говорить мне, кто звонил и чего хотел, но она все равно сказала. – Отец просит тебя зайти к нему в кабинет. Похоже, он очень доволен.

Почти настолько, чтобы передать мне пост генерального директора. Я чувствовал это. Я покорил его. Отец заставлял меня прыгать через огненные обручи, и пока что пламя меня не коснулось.

– Сейчас же зайду к нему. – Победа была уже совсем близко, такая ароматная и сладкая, что я почти чувствовал ее на вкус.

Глава 51

= Даллас =

– А сейчас он что делает? – Я перевернулась на спину и положила книгу на матрас, болтая ногами в воздухе.

Затрудняюсь сказать, в какой конкретно момент я заманила Хэтти в свой лагерь, но больше не беспокоилась о том, на чьей она стороне. Порой мне казалось, что мы соседки по комнате в общежитии. А может, подростки, застрявшие в летнем лагере за границей. Нас роднила участь двух молодых женщин, вынужденных столкнуться лицом к лицу с жестким мужчиной, который отчего-то упорно стоял на своем.

Хэтти прищурилась, глядя в щель между дверными петлями.

– Все так же расхаживает из стороны в сторону и бормочет себе под нос, что знает, что ты здесь.

Я хмыкнула, покачала головой и снова открыла книгу. Прочтя несколько страниц, спросила снова:

– А сейчас?

Хэтти подалась вперед и прищурилась, нахмурив брови и прижав ладони к деревянному полотну.

– Кажется, снова пытается тебе позвонить.

Я не удосужилась проверить телефон, который завибрировал на тумбочке. Когда делала это в последний раз, на экране значилось шестнадцать пропущенных звонков. Это было два часа назад. Ромео по-прежнему не выражал