Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

К тому времени, как Лео добрался до предпоследней девушки, он даже не потрудился взглянуть на нее. Вместо этого он впился прямо в глаза Тэмми и наклонился. Она выдержала этот поцелуй, решив не отводить взгляд — решив не позволить ему сломать ее. Не имело значения, что все смотрели. Не имело значения, что толпа приветствовала девушку, которая в данный момент была в объятиях Лео. Тэмми не нравилось смотреть, как он целует кого-то еще. И ей определенно не нравилось, как он выставлял это напоказ перед ней. Это было особенно несправедливо, учитывая, как долго она пыталась сохранить свою связь с Каспеном в секрете. Тэмми никогда не использовала это, чтобы заставить Лео ревновать. Возможно, ей следовало это сделать.

К тому времени, когда Лео направился к ней, Тэмми была зла.

Только одно могло заставить ее почувствовать себя лучше. Одно могло заставить Лео вспомнить, кем они были друг для друга. Тэмми была рада, что Каспен больше не всплывал в ее разуме. Ему не нужно было видеть, как она схватила Лео за плечи и притянула его ближе. Ему не нужно было слышать стон, вырвавшийся из ее горла, когда она жадно прижалась губами к его губам. Она сразу же почувствовала, как его член стал твердым. Тэмми захотелось прикоснуться к нему.

Вместо этого она поцеловала Лео изо всех сил, позволив себе поддаться искушению, позволив себе почувствовать что-то к человеческому принцу. В конце концов, разве не этого хотел Лео? Чтобы она желала его? Может быть, она не хотела его так же, как Каспена; может быть, ее связь с Лео не была неземной, волшебной, как это было с василиском. Но она была реальной. Так было всегда. Нельзя было отрицать, что Тэмми тянуло к Лео так же, как его тянуло к ней, — что они нуждались друг в друге так, что это невозможно было определить.

Лео не был идеален. И Тэмми это нравилось.

Его тело прижалось к ней, пальцы глубоко запутались в ее локонах. Легкий привкус виски задержался у него на языке. Тэмми впитала это в себя — впитала его в себя.

Лео целовал ее гораздо дольше, чем других девушек. Не было никаких сомнений в том, что сейчас он отдает ей предпочтение, если вообще когда-либо возникал вопрос. Когда Тэмми наконец отстранилась, Лео едва отпустил ее. Его грифельно-серые глаза были в нескольких дюймах от ее, и она не увидела в них ничего, кроме победы. Она знала, что принц любил бросать вызов — что он рассматривал Каспена как конкурента, соперника, а Тэмми — как приз, который нужно завоевать. Она знала, что дала ему именно то, чего он хотел. Но, возможно, на этот раз это было то, чего она тоже хотела.

— Мы целовались слишком долго, — прошептала она.

— Невозможно, — выдохнул он. — Я бы целовал тебя вечно, если бы мог.

Именно тогда Тэмми заметила, что толпа притихла.

В ее адрес не раздавалось таких одобрительных возгласов, как в адрес Веры, — не было неистового рева одобрения. У жителей деревни был всего один голос, и он был не за Тэмми. Только два человека хлопали ей: Габриэль и ее мать. Она не могла притвориться удивленной.

Лео не обратил внимания на тишину. Он просто проводил Тэмми обратно к ее месту в очереди, поцеловав в запястье, прежде чем отпустить ее руку и повернуться к девушке рядом с ней.

Лео наклонился, его угловатое лицо склонилось набок, когда он сказал:

— Прости, дорогая.

Девушка в ужасе отступила назад.

Внезапно она вспомнила свою первую ночь в замке, когда Лео точно таким же образом избавился от девушек. Все молча смотрели, как он прошел дальше по линии, остановившись перед рыжеволосой девушкой, которая сразу же расплакалась. Она сбежала со сцены, прежде чем он успел заговорить. Лео на мгновение замер, уставившись на пустое место перед собой. Затем он снова повернулся к толпе.

— Спасибо за ваш голос. — Он взглянул на Веру, которая невыносимо прихорашивалась в конце очереди. — Будьте уверены, ваш голос был услышан.

Толпа снова зааплодировала. Несколько стаканов медовухи нашли свою смерть на булыжниках. Не говоря больше ни слова, Лео спустился со сцены, чтобы присоединиться к своему отцу, лицо которого застыло под маской ярости. Тэмми могла только догадываться, о чем думал Максимус. Наблюдать, как его сын благоволит городскому изгою, несомненно, было поводом для ярости. Королю не понравилась дерзость Лео. Это напрягло их и без того хрупкие отношения и поставило ее прямо под прицел Максимуса — туда, где у нее не было желания быть. Но она подумает об этом в другой раз.

На данный момент, к счастью, шоу закончилось.

Тэмми покинула сцену вместе с другими девушками, прежде чем вернуться к Габриэлю. Он протянул ей бокал, который она тут же осушила.

— Я бы поставил восемь, — сказал Габриэль.

— Прошу прощения?

— Вашему акту, — сказал он. — Восемь из десяти.

— Акту?

— Как по мне, слишком много слюней в поцелуе с языком, но, полагаю, принцу это понравилось. В следующий раз вставай на цыпочки. В противном случае, он слишком высок для тебя.

Тэмми недоверчиво рассмеялась, когда поняла, что он оценивает поцелуй. Она знала, что это просто способ отвлечь ее от неудачного выступления перед публикой. Габриэль всегда знал, как поднять ей настроение. В жизни у Тэмми было немного. Но он всегда оставался рядом.

Остаток вечера они провели, стоя с краю толпы и играя в игру «выпивка», в которой делали по глотку всякий раз, когда Вера с кем-то флиртовала.

В конце концов рядом появилась мать Тэмми.

— Уже поздно, моя дорогая.

— Конечно, мама. Увидимся дома.

Ее мать покачала головой.

— Я останусь в деревне на ночь.

— Ох.

Тэмми забыла, что ее мать ухаживала за маленькой дочерью мясника, пока ее родители были в отъезде. Молчание толпы снова всплыло в памяти Тэмми. Каково было ее матери стать свидетельницей публичного позора Тэмми? Скользкая нить вины сжала ее горло. Это была старая рана, которая снова открылась.

Поддавшись внезапному порыву, Тэмми обняла мать. Они редко прикасались друг к другу подобным образом. Тэмми могла по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда они обнимали друг друга дольше короткого мгновения. Если ее мать и была удивлена, она этого не показала. Она просто положила голову Тэмми на плечо и сжала в объятиях.

Когда они оторвались друг от друга, Тэмми сказала:

— Увидимся завтра, мама.

Мать слегка улыбнулась ей и ушла.

— В таком случае. — Габриэль поднял брови, глядя на нее. — Всадник?

Тэмми вздохнула. Вряд