На пороге неба Часть Первая - Елена Федоровна Янук

Второй день лил дождь, земля окончательно раскисла, и все население академии сидело внутри, так что шанса, что мне во дворе помешают, почти не было. Единственно, что раздражало, — при моем появлении Айонель, которая и так подозрительно на меня смотрит, возмутится, что я за ней слежу.

Проклятие! Это, конечно, мой промах. Я не привык ни в чем себе отказывать и всегда твердо знал, что мне подходит только одна тактика — пойди и возьми. Но позавчера за ужином она не сработала. Вино придало безрассудства, усталость подточила терпение, и я решил сам взять, что мне нужно. Но все свелось к тому, что доверие, что едва зародившееся между нами, было мгновенно потеряно.

С драконницей это не работает, тогда встает вопрос, а что дальше делать?

Я раскинул поисковую сеть, вылавливая свечение Айонель, и с удивлением заметил, что она еще в ученическом корпусе. Открыв сферу, перенесся на ее этаж.

И вовремя.

Подстроив ловушку, ее задирали глупые эльфийки. Выглядело это, словно свора мелких шавок треплет медведя.

Мою помощь она встретила с еще большей настороженностью, чем атаки девчонок. Айонель, прищурившись, измерила меня напряженным взглядом и окончательно закрылась ледяной броней. Я тоже не поверил в ее «вчерашний чай», с ее стороны это было не примирение, а всего лишь попытка оставить разрушенные мною отношения в вежливой плоскости.

— Итак… что здесь происходит? — сухо произнес я, заранее зная, что и кто скажет. Девицы, как водится у таких, тут же во всем обвинили драконницу.

В общем, этим девчонкам очень повезло. Я всего лишь пошутил, буквально спустив их с лестницы, и отправил к Смотрителю писать пояснительные.

Вместо того чтобы порадоваться поражению врага, едва встала на ноги, Айонель кинулась на помощь нахальным девицам. И, несмотря на мои попытки ее защитить, каждый мой шаг сопровождал ее настороженный взгляд из-под густых ресниц — обжигающих, темных глаз, наблюдавших за мной с тревожной напряженностью.

Сотню раз видел этот взгляд в академии, но тогда мне хотелось сделать ей еще больнее. Теперь же внезапно почувствовал, что от гнева и боли вдруг стало трудно дышать. И я не мог объяснить причину подобного даже самому себе. И гневался сейчас отнюдь не на глупых девчонок. Этот ее напряженный, я бы добавил, затравленный взгляд, полностью моя вина… От этого стало еще хуже.

Дыхание сбилось, я сжал челюсти еще крепче, сдерживая стон. Прикрыв глаза, привычно боролся с накатывающей темнотой, которая угрожала раздавить...

Эльфийская девчонка закричала, что папа Айон — дракон. Интересно, откуда столь важные вести? Я повернулся к побледневшей Айонель, услышав об отце, она по-настоящему испугалась. И теперь смотрела на меня с ужасом.

В любом случае, первым делом я оборвал болтушку:

— К чему эта клевета, Микланель? Пока ты не предоставишь доказательств, а их быть не может, Айон происходит из знатного благородного эльфийского семейства, столь откровенная ложь в первую очередь очерняет тебя. Это раз. И второе, сегодня же напишешь на мое имя официальное извинение, которое я покажу всем. Так как подобные глупости необходимо пресекать на корню. Тебе понятно?

Выставив девиц, я подхватил Айон на руки, перенес к дверям ее комнаты и приказал служанке:

— Отмойте и переоденьте госпожу. Ей еще на урок надо успеть… — Айонель взглянула на меня с благодарностью. Наконец-то… Но легче не стало, после ее улыбки мне пришлось противостоять соблазну обнять ее, который в последнее время неотступно был со мной. Так что я поспешил покинуть драконницу, пока ее улыбка вновь не переросла в гнев.

И, как следствие расставания с ней, уже на лестнице на меня упала очередная капля кислоты. Устало посмотрел на висящих надо мной двух пауков.

Они мне дружно улыбнулись!

Я нахмурился, но реагировать не стал — сейчас не самое лучшее время идти у эмоций на поводу. Невидимые сражения с темными сильно меня подкосили. Ко всему на днях гномы прислали сообщение, что частично разграблена одна из моих сокровищниц.

Мне придется прибыть на место и разобраться, и дело совсем не в похищенном золоте, его у меня достаточно, проблема в статусе: никто в том мире не может безнаказанно брать МОЕ!

По этой причине в ближайшее время отбывал из академии на неделю.

Мне нужно разыскать грабителей, за которыми — в этом я ни на миг не сомневаюсь! — стоят темные, поскольку из всех моих сокровищниц для разграбления выбрали именно ту, которая ближе всего к владениям короля-дракона, где у тьмы неограниченные возможности.

Я сразу отдал приказ выяснить все по этому делу, воров наказать, золото отобрать и сегодня получил первые отчеты.

Размышляя об этом, миновал коридор ученического корпуса и направился к себе на второй этаж, где по дороге меня окликнул секретарь Смотрителя. Поклонившись, официальным тоном он сказал:

— Господин Арминель! По окончании утренних занятий вам приказано явиться на обед. Господин Смотритель отказы не рассматривает. — Гатлинель сухо поклонился, развернулся и ушел.

Темные подери этого Смотрителя! Как не вовремя он вздумал поиграть во властность. Может, сменить его на этом посту?.. Я покачал головой. Не выйдет, пока у меня нет подходящего кандидата на замену, не водружать же академию на себя!

Разрезая кожу клыками и выдирая резцами куски плоти, в ногу вцепилась огромная серая бестия…

Я сдержанно выдохнул и сам себе усмехнулся. Да, пауки были лучше. Таща за собой вгрызшуюся в плоть призрачную псину, и терпя невыносимую боль в мышцах, медленно поднялся по лестнице.

Темные довели меня до того, что я мысли между собой связать не могу!..

Отбивая одну за другой атаки никому невидимых врагов, за это время настолько изнемог, что иногда хотелось проклясть свое бессмертие. Я жутко устал, вымотался, но больше всего мои силы подсекала мысль, что это мучение будет длиться бесконечно.

В аудитории, где мои прилежные ученицы все еще спокойно записывали пройденные заклинания, быстро прошел к своему столу.

— Сдавайте, что успели написать…

Кто-то из девчонок радостно подбежал с листком к моему столу, кто-то заворчал, что ничего не успели. Собака, висевшая на ноге, успела исчезнуть, зато у моего кресла появился огромный волк.

«Проклятье!»

Зверь смотрел на меня так алчно и кровожадно, будто я хорошо прожаренный кусок отбивной. Но не кидался, наслаждаясь моим бессильным бешенством. Эти темные — такие извращенцы…

Эльфийки, решив, что мой гнев относится к ним, сразу примолкли и быстро принесли