На пороге неба Часть Первая - Елена Федоровна Янук

— Все заблуждались на его счет? И папа, и Лео и Дик… и все, кто видел его? Так не бывает! — возмутилась я.

— Да-да, так оно и было, но… с момента поступления к вам учителя Черешена все изменилось.

Я вконец опешила.

— Каким образом? И при чем тут мой учитель? — И уже вообще ничего не понимала!

Хиль, нервно оглядываясь на часы, торопливо отозвалась:

— Таким и изменилось. «Опасайтесь силы драконницы…» — Хиль что-то процитировала, тут же прибавив: — Кстати, ты уже догадалась, что твой огонь не сжигает?

— Догадывалась... — грустно отозвалась я, осознавая, что в голове полная каша. Уже не знала, что и думать!

Хиль принялась радостно пояснять:

— Это как раз все очень просто! Твой огонь выжигает тьму из души. Как огонь факела разгоняет темень. Чем тьма страшна? Тем, что полностью изменяет разум, ограничивает и заставляет помыслы и все порывы души работать впустую. Заводит в тупик и не дает посмотреть на ситуацию сверху, оставляя перед глазами самый легкий, но заведомо проигрышный выход. А Свет ее разгоняет, и ты уже видишь, сколько хороших путей перед тобой было сокрыто.

Я вежливо кивнула. Видимо, я в полной тьме, раз не вижу выхода.

— Ну, все, мне уже пора! Будь умницей, малышка… — Хиль обняла меня и исчезла.

Я так и осталась стоять, малодушно размышляя о том, что лучше бы я ее не призывала.

С другой стороны, после этого разговора Игнира я уже так не боялась. В мыслях бродили куда более горькие образы.

Все еще обдумывая услышанное, собралась и вышла в коридор. Сейчас у меня начнутся занятия живописью. Их вел Заманель. Это был красивый, высокий эльф с белокурыми волосами и нежным, точно девичьим, голосом. Он мягко улыбался ученицам и терпеливо пояснял своим нежным голосом, где они допустили ошибку.

На первых уроках мы долго и упорно рисовали разнообразные шары, оттеняли их, закрашивали и учились применять блики, чтобы все выглядело натуральней. Я в этом полный профан, и мне занятия нравились.

Я вошла в зал для занятий живописью последней. Девушки уже сидели за столами с грифелями в руках и влюбленно смотрели на учителя. Не смешно ли, но именно Заманель мне не нравился вовсе — это он-то, своей нежностью так легко привлекающий к себе противоположный пол!

Возможно, при более благоприятных обстоятельствах я бы тоже в кого-нибудь моментально влюбилась. Но только обстоятельства явно не благоприятствовали, а также ответственность… В этом вопросе я не могла вести себя как легкомысленная девчонка, хотя иногда так хотелось!

Я извинилась за опоздание и села за крайний столик.

Очаровательный Заманель что-то пояснял своим чарующим голоском, а я так задумалась о словах Хиль, что его вообще не слышала.

— Айонель? Айонель? Вы с нами? — привлек мое внимание учитель. Я поднялась.

— Простите, пожалуйста, уважаемый Заманель. Я плохо спала. Позвольте мне покинуть занятие.

— Да, конечно. Прекрасно вам отдохнуть… — улыбнулся он.

Я поклонилась и вышла.

У себя быстро накинула голубую пелерину служанки и сбежала. Я без проблем покинула свою академию через выход для прислуги и бегом отправилась к мужской.

Мне до смерти нужно было увидеть Лео и Дика. И дело не в том,что я задумала рассказать им о визите Игнира. Нет, о таком им ни за что не скажу! Помочь они не смогут, а вот сбежать из академии, чтобы охранять меня или натворить подобных глупостей — это запросто!

Просто мне нужно было увидеть их. Очень!

Мешала грязь, разбухшая за дождливую неделю, но, не обращая внимания на жирные капли, повисающие на моем плаще, я неслась вперед по короткому пути через рощи.

Для столицы лесных эльфов это уже был разгар дня. Торговцы на маленьких тележках, то и дело, вытягивая их из грязи, развозили товар заказчикам. То с одного угла, то с другого кричали зазывальщики, нанятые владельцами магазинов. В булочных, видимо, все было готово для покупателей, так как улицы заполнили ароматы свежевыпеченной сдобы...

Замок боевой академии был построен в живописном месте: речушка, берущая начало у подножия Гномьих гор, образовывала рядом небольшое озеро со сладкой изумрудной водой, окружала ее стены. Буйная зелень, никаких елок и сосен, покрывала все вокруг, окрашивая пейзаж в веселые тона. Даже сейчас, поздней осенью, здесь было поразительно красиво.

Я подошла к воротам воинской академии и, поздоровавшись со стражами, попросила позвать братьев:

— Добрый день, уважаемые! Вы могли бы передать…

Но, не дослушав, меня оборвал высокий страж в форме лесных стрелков, у которого отсутствовала часть пальцев на правой руке. Он сухо произнес:

— Нет. Во время занятий никаких свиданий быть не может.

— Это не свидание… мне нужно увидеть братьев, — мягко попросила я, по нахмуренным лицам стражников уже зная ответ.

— Нет. Приказ владыки, с уроков студентов вызывать нельзя.

Я сконфуженно отошла. Знал бы Таниель, он бы позволил мне их увидеть…

Минут десять стояла у ворот чуть не плача. Обдумывая, что можно предпринять.

Приказать стражникам с магическим принуждением?

Но, если об этом узнает Таниель, мне будет очень стыдно: такое у эльфов точно не приветствуется. Я прикусила губу…

Прорваться, укрывшись невидимостью? Уверена, что здесь много таких умников, и для них и на них давно установлены ловушки.

Но что делать? Снести стены к троллям и пройти спокойно внутрь? И мысленно захихикала, представив себе такую картину.

Тут из Академии вышел эльф, одетый в элегантный темно-синий камзол, вышитый шелком, такие же штаны и белую рубашку. Кивнул стражам, которые сразу подобрались и поклонились ему.

Эльф быстро прошел мимо меня, направляясь к стоянке карет, но вдруг остановился и развернулся. Я резко развернулась к нему.

Дядя Лорм*?

*Главный герой второй книги цикла «Чудеса», брат Иол и дядя Айонки и Андриеля*(*главный герой первой книги «Волшебство»)

— Это кто тут нюни распустил? Неужто наша Айонка? Кто мою девочку обидел?

Я кивнула, и, всхлипывая, кинулась ему на шею.

— Дядя Лормиель!

Жадно рассматривая меня, он радостно произнес:

— Радость моя, я тебя чуть не пропустил, но повезло, что ты копия Андриеля!

Я на миг прижалась к нему и жалобно произнесла:

— Когда вернулась, я вас с Фиалочкой так ждала у нас!

Лорм погладил меня по голове, со вздохом отозвался:

— Это все твой отец, мы уже снарядили корабль, чтобы плыть