Жестокое лето - Морган Элизабет

совершенно голая – одна нога болтается в воздухе, вторая же упирается в столешницу так, что мне отлично все видно.

Охрененно!

– Так и сиди, – я вытаскиваю из заднего кармана телефон.

Несколько раз фотографирую ее в полный рост, потом подхожу ближе и снимаю лишь ее сочащуюся влагой киску.

– Зак, – нетерпеливо стонет она и тянется пальцами к клитору.

Я опускаю телефон в карман и шлепаю ее по бедру, она вскрикивает.

– Мое! Не трогай, пока не разрешу! – рявкаю я и большими пальцами раздвигаю ее половые губы. – Сейчас трогаю я. У нас мало времени.

– Ну так сделай что-нибудь, или я сама о себе позабочусь, – рычит она.

Интересно, надоест ли мне когда-нибудь то, как она постоянно меня проверяет, заставляя снова и снова сдавать свои экзамены.

Определенно, нет!

Тем более что нам обоим это нравится.

Отбросив церемонии, я наклоняюсь к ней, руками развожу бедра шире, прохожусь языком от входа до клитора, всасываю его, и она стонет от облегчения.

В другое время я бы откинулся на пятки, полюбовался на волнующую картину и заставил ее умолять меня приступить к делу.

Но сейчас я на пределе, да и она тоже.

Растягивать удовольствие будем позже, когда приедем ко мне и она станет извиваться у меня в постели.

Глядя ей прямо в глаза, я продолжаю посасывать ее клитор и вставляю во влагалище два пальца. Двигаю ими вперед-назад, Ками помогает бедрами, я лижу клитор так, как ей нравится, по-быстрому доводя ее до самого края.

– Боже, обожаю смотреть на тебя вот так, – стонет она, цепляясь ослабевшими пальцами за мои давно не стриженные волосы. – Когда ты стоишь на коленях и ласкаешь языком мою киску.

Согнув пальцы, надавливаю на точку G, она снова вскрикивает. До сих пор меня не особо цепляли женщины, которые любят грязные разговорчики во время секса.

Но черт, Ками – совсем другое дело.

Член пульсирует, умоляя дать ему разрядку.

Рычу ей в киску, она стонет, жмурится, откидывает голову и руками сильнее вжимает меня в себя.

– Черт, Зак, черт! Я сейчас кончу!

Но вот она опускает голову, смотрит на меня, и я понимаю, что происходит.

Она ждет.

Ждет, когда я позволю, когда разрешу ей кончить.

Черт, она идеальна!

Я чуть киваю, задевая ее клитор зубами, двигаю пальцами, и ее срывает.

Не от моих пальцев и зубов, а от моего разрешения.

Выкрикивая мое имя, она опрокидывается на стол. Мне никогда не забыть этот вечер!

Даже когда в моей личной библиотеке наберется несколько тысяч возбуждающих видео с Камилой, я буду дрочить на этот незадокументированный момент, когда ее просто унесло у меня в кабинете.

Еще пару минут я облизываю ее и трахаю пальцами, продлевая оргазм, а потом поднимаюсь на ноги.

Сразу видно, что Камила избавилась лишь от первого возбуждения, и ей все еще нужен я.

Нужен мой член.

Слава богу, блин!

– Ну же, – рычит она и тянется ко мне, стоящему меж ее ног. – Ну же, хочу, чтобы ты был во мне!

Одобрительно застонав, я сбрасываю ее ноги со столешницы, хватаю ее за шею, притягиваю к себе и целую, давая почувствовать ее вкус.

Но стоит ей взяться за мой ремень, как кто-то стучит в дверь.

– Черт, это еще что? – бормочу я.

– Знаю, что вы там очень заняты и имеете на это полное право. Кстати, Ками, спасибо, что сохранила мне работу! Но было бы здорово, если бы вы ускорились. Клиентов уйма, у Ронды скоро будет нервный срыв.

Я вздыхаю, а Ками улыбается.

– Продолжим после? – она спрыгивает со стола и натягивает платье.

– Легко тебе говорить. Ты-то уже кончила, – ворчу я, перемещая болезненно твердый член в штанах.

Вытаскиваю чистую корпоративную футболку и натягиваю через голову – куда девалась прежняя, я без понятия.

– Ах, бедняжка, – шутливо надувается она.

Притянув ее за шею, я говорю ей в губы:

– Придется тебе отдать должок попозже, поняла?

Она беззаботно улыбается – раньше я не видел у нее такой улыбки, похоже, она сбросила последние крошки давившего ей на плечи груза былых обид.

Да я каждый день буду ставить под удар свой бизнес, лишь бы она так улыбалась.

– Очень рассчитываю, Ямочки.

Ками выходит из моего кабинета, в приоткрытую дверь врывается гомон посетителей, а я, качая головой, смотрю, как она исчезает в толпе.

Народ расходится сильно позже того времени, когда мы обычно закрываемся. Дэмиен, Эбби и Ливи отбывают в «Приморский клуб», а мы с Ками едем ко мне на ее машине.

– С твоего мотоцикла я сегодня просто свалюсь, Зак, – возразила она, когда я предложил поехать на нем.

– И что теперь? – зевая, спрашивает Ками, когда мы выезжаем с парковки, и «Приморский клуб» начинает постепенно уменьшаться в зеркале заднего вида.

– А теперь я отвезу тебя домой и хорошенько оттрахаю.

Она хохочет, мы едем вдоль моря, и в окно машины врывается соленый воздух.

– Уж постарайся, Ямочки.

И знаете что?

Я уже начинаю отзываться на эту кличку.

54

5 сентября, вторник

Ками

Знаешь, что у меня общего с Русалочкой?

Вы оба фантастические существа?

Мы оба хотим стать частью твоего мира.

О-о-о…

Я хоть улыбнуться тебя заставил?

О да, и это успех, учитывая, что меня, скорее всего, уволят.

Что бы ни случилось, мы все поправим. Просто переживи этот день и приходи в «Рыбалку». Я тебя накормлю, ты напьешься, а потом я буду тебя трахать, пока ты не забудешь обо всем, кроме моего члена.

Сэр, я на работе.

Ну как, помогло отвлечься?

Чуть-чуть.

Миссия выполнена. Люблю тебя. Скоро увидимся.

Во вторник, после «Анти-серпентария», мы с Оливией сидим у меня в кабинете, проверяем все незакрытые контракты и созваниваемся с поставщиками, чтобы убедиться, что все получили оплату и счастливы. На зиму «Приморский клуб» всегда закрывается, а мой контракт заканчивается через полторы недели.

Если честно, я очень, блин, сомневаюсь, что меня пригласят сюда на следующий сезон.

Мы с Оливией по уши в работе, но тут раздается стук в дверь, и мы поднимаем головы.

В дверях, скрестив руки на груди, стоит Джефферсон Кинкейд в отлично сидящем дорогом костюме и с приглаженными волосок к волоску седыми волосами.

Забавно, но когда Зак на