Лунный шторм. Время взрослеть - Клэр Твин

Наступали сумерки, резко похолодало, а над нашими головами загорелись лампочки, из-за чего дворик вмиг преобразился, будто в сказке.

И вот мы уже валимся с ног прямо на плетеные стулья и устало вдыхаем вечерний воздух, ловя кончиком носа запах жаренного на углях стейка. Ах, пальчики оближешь! Если только от одного аромата желудок сводит в нестерпимых судорогах, то что будет, когда стейки поднесут к столу? Я же с цепи сорвусь подобно недрессированному псу. Хотя это замечание спорное.

– Мозоли натерла, – цыкает под нос Роуз, рассматривая свою разутую ногу.

Я ее не слышу, смотрю прямо перед собой и широко улыбаюсь, наблюдая за оживленным разговором Фила и Ника. Они следят за мясом и одновременно успевают обсуждать спорт – Олимпийские игры в Пекине, если быть точной. Фил по-отцовски хлопает парня по спине и шутя хмыкает, не перебивая, выслушивает мнение юноши насчет соревнований.

Видя подобную сцену, я чувствую умиротворение и восторг. Все так по-домашнему, словно мама и Бенсон давно уже женаты, а Никсон наш постоянный гость, потенциальный член семьи. Возможно, когда-нибудь мои наивные мечты станут явью? Однако боюсь забегать вперед и все испортить, поскольку когда-то о таком я мечтала с Эриком, в итоге случилось то, что случилось. Мы грезили сутки напролет, клялись в любви, но судьба-злодейка, или же, наоборот, умница, разделила нас, в конце концов взяв меня за руку и направив к Райту. Странно… Я сейчас задумалась и поймала следующую мысль: что, если все испытания моей жизни были лишь для того, чтобы в итоге встретить улыбающегося в данную секунду мне шатена? Должна же я все-таки обрести свою истинную любовь.

– Они нашли общий язык, – ставит в центр стола графин с соком мама, кивая подбородком на парней.

Ради сегодняшнего вечера она навела марафет и даже изменила прическу, укоротив темные волосы до плеч, что, между прочим, не прошло мимо зорких глаз Фила. Он сделал ей комплимент.

– Их сблизил спорт. Все парни одинаковые, – обреченно вздохнула я, выпрямив спину.

Мама на мою реплику прыскает смешком и пропадает на кухне, гремя посудой. Судя по ее осведомленности и расслабленному состоянию, она здесь не впервые.

– Хочу текилу, – обращает мое внимание на себя Роуз, заплетая волосы в короткую косу. – Как думаешь, у него есть текила?

– Фил – фанат французской кухни. Он пьет только вино и шампанское.

– Текила тоже изысканна. Особенно, когда у человека вид сухой лепешки, – фыркает от огорчения белокурая, прополоскав горло холодным апельсиновым соком. – Знаешь, хватит с меня парней. Я устала. Любовь явно создана не для меня.

Переварив заявление подруги, подхожу к ней и утешительно улыбаюсь, желая оказать моральную поддержку. Ро тяжело, я это чувствую и вижу по натянутой улыбке и потухшим разочарованным глазам. От природы у девушки они черные, однако теперь глаза на сто оттенков темнее. Да уж, мы обе изменились.

– Не говори ерунды. На Айзеке свет клином не сошелся. С кем не бывает? Ну, не сошлись характерами… Это ведь к лучшему, – хочу было перечислить плюсы их расставания, тем не менее Фишер меня перебивает, легонько приподняв подбородок.

– Кажется… – замирает, разглядывая свои худые руки. – Я все еще люблю Скотта.

В уголках глаз собираются слезы, и подруга внезапно прикрывает лицо ладонями, собравшись в клубочек. Ошеломленно взмахнув ресницами, складываю губы в трубочку и не знаю, что делать, однако руки сами принимают решение: они обнимают Роуз, гладят по дрожащей спине и не позволяют той справляться с тяжестью на сердце в одиночку.

Ро не перестает плакать, судорожно дышит и вытирает горячие от соленых капель щеки, старается взять себя в руки. Я жалостливо нахмурилась, смотря на агонию, отражающуюся в глазах подруги.

– Что мне делать? Черт, я реально до сих пор его люблю… Даже с Айзеком пыталась встречаться, но, как видишь, не получилось забыть Скотта. Что же делать? – громко зарыдала Роуз, глядя на меня, будто отыскивая желанный ответ.

Увы, у меня его нет.

Фил и Никсон удивленно пялятся на нас, как и мама, взволнованно выглядывающая из дома, однако я подаю тем знак, прося не заострять на происходящем внимания, и те слушаются, неловко поджав губы.

– Почему бы тебе с ним не помириться? – предлагаю я ласковым тоном, но моя реплика только все испортила: подруга всхлипнула и издала стон отчаяния, сморщившись подобно завявшему цветку.

– Я не могу… Ты не понимаешь, я не могу!

– Почему ты так категорична? – искренне недоумеваю я.

– Потому… что. Потому что не могу и все!

– Роуз…

– Нет, – расправляет плечи та и шмыгает красным носом, – я его забуду. Скотт покинет мое сердце. У тебя же получилось забыть Эрика, и у меня получится… Я в этом уверена, – внушает себе Роуз, вставая на ноги, – скоро мне станет легче.

Тяжело вздохнув, качаю головой и следую за блондинкой. Она засыпает в гостевой комнате на втором этаже спустя двадцать минут. Я укрыла ее одеялом и включила ночник, напоследок погладив ту по мокрой от рыданий щеке, и вернулась на задний двор.

Стол уже был накрыт, и все ждали меня, не прикасаясь к аппетитным блюдам. Ах, какая красота, слюнки текут.

– Как она? – удрученно спрашивает мама, не сводя с меня проницательных глаз.

Устраиваюсь рядом с Ником, ерзая на холодном стуле, и поднимаю взор на заинтересованные лица.

– Заснула.

– Я отложила ей мясо с овощами. Надеюсь, она отоспится и придет в себя.

– Хорошо, – киваю я, и все принимаются за поздний ужин, вслушиваясь в стрекотание кузнечиков.

Отойдя от мыслей и переживаний за девушку на втором этаже, обстановка потихоньку разряжается, после чего улицу наполняет живой смех и звон бокалов.

Никсон рассказывает о своей семье и профессии, обсуждает с Филом политику и даже умудряется впечатлить редактора своей начитанностью, приятно удивляя собравшихся. Замечаю лицо мамы, которая, сложив ладони, внимательно слушала монолог Райта и постоянно поддакивала тому.

Ха, и эту гору покорили… Это ведь Никсон: он влюбляет в себя своей красотой, речами и обаянием – сногсшибательная смесь. Интересно, понравится ли он папе и Изабелле? Полагаю, да, ибо с Джорджем у юноши даже больше общих интересов, чем с мистером Бенсоном.

– А как вы познакомились-то? Нам любопытно, – возвращает меня в реальный мир вопрос матери, обращенный в большей степени к Нику, нежели ко мне.

Мы с ним многозначительно переглянулись, широко улыбнувшись от всплывших в голове воспоминаний.

– Комично, – откашливается кареглазый, не удовлетворив интерес взрослых.

Тогда в игру вступаю я.

– Помнишь мой поход в «Таргет» за елочными игрушками? – смотрю маме в глаза – она кивает, припоминая. – Вот. Там мы и познакомились.

– Точнее столкнулись, – подхватывает меня Райт, не сдерживая усмешки.

– Нет. Это ты на меня налетел и разбил мою покупку. Я пять баксов