Познакомься с дочкой, дракон! - Александра Кузнецова

Времени думать не было. Я с последних сил побежала к следующему дому, но не успела даже приблизиться, как за моей спиной раздался до боли знакомый, насмешливый голос:

— Неужели ты и правда думаешь, что какой-то жалкий амулет способен тебя спасти, Даря?

Я медленно повернулась, и сердце пропустило удар. У забора стоял Рейнар, на его лице играла едва заметная улыбка, полная самодовольства и презрения. Глаза его сверкали от удовольствия, словно он уже победил, а я была всего лишь игрушкой в его руках.

Я резко обернулась, услышав за спиной медленные, уверенные шаги. Сердце пропустило удар — передо мной стоял Рейнар, но теперь это был уже не просто придворный советник. Он сменил привычную одежду на длинную тёмно-фиолетовую мантию, вышитую серебряными рунами. В руках его был магический посох, увенчанный тёмным камнем, сияющим пугающим светом. На его лице играла довольная улыбка, полная превосходства и уверенности.

Чуть дальше по дороге я заметила своих телохранителей, которые по-прежнему медленно, но неотвратимо приближались, будто заводные игрушки. Их взгляды были пустыми и ничего не выражали, лица — лишены любых эмоций.

— Пустите, пожалуйста! — воскликнула я снова, оборачиваясь к двери дома и продолжая стучать. — Прошу, откройте дверь!

К моему облегчению, дверь наконец распахнулась. На пороге стоял мужчина средних лет с грубым лицом, спутанными волосами и сонным взглядом. Я бросилась к нему, но тут же остановилась, словно налетев на невидимую стену.

Глаза мужчины были такими же пустыми, как и у телохранителей. В них не было ни удивления, ни тревоги — ничего, кроме отстранённой заторможенности. Он смотрел на меня равнодушно и безучастно, словно не видел меня вовсе. И только сейчас я заметила, что в руках он крепко сжимает тяжёлый дровосечный топор.

Я отшатнулась от него, почувствовав, как страх с новой силой захлестнул меня. Снова обернувшись, я увидела, как Рейнар спокойно и не спеша подходит ближе.

— Неужели ты думала, что от меня так легко скрыться? — усмехнулся он, останавливаясь всего в паре шагов от меня и опираясь на свой посох. — Я предупреждал тебя, что никакой амулет не поможет. Ты сама вынудила меня пойти на крайние меры.

Его голос звучал спокойно, почти ласково, но в глазах блестела холодная жестокость человека, который полностью уверен в собственной безнаказанности и готов на всё.

— Тебе не удастся выкрутиться, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твёрдо и уверенно, хотя в душе всё отчаянно дрожало. — Аарон обо всём узнает!

Я начала осторожно отступать в сторону, взглядом выискивая путь к отступлению, но за моей спиной был дом с вооруженным мужчиной, Рейнар закрывал отступление к лесу, по дороге приближались околдованные телохранители.

Рейнар тихо, почти с сожалением покачал головой и усмехнулся, словно ему было искренне жаль:

— Он не узнает, девочка. Как только я снова окажусь во дворце, Аарон будет в моей власти. Твоё исчезновение свалят на разозлившуюся невесту, может быть, даже устроят показательный суд, а затем… — его губы скривились в довольной ухмылке, — Аарон женится на моей племяннице. Она родит ему наследника, и после этого ни он, ни Грегори будут уже не нужны. Государством буду управлять я и мои потомки.

Я сжала кулаки, пытаясь побороть охватившее меня отчаяние. И тут за его спиной в небе я заметила маленькую, едва различимую точку, быстро приближавшуюся к нам. Моё сердце подпрыгнуло от внезапной надежды, но я постаралась не выдать себя ни единым движением.

* * *

Я продолжала осторожно отступать назад. Сердце стучало так громко, что казалось, Рейнар слышит его удары. Мне нужно было выиграть время — хотя бы несколько минут.

— Ты сильно ошибаешься насчёт своей племянницы, — сказала я громко, глядя Рейнару прямо в глаза и делая ещё шаг назад. — Её уже раскрыли. Все знают, что именно она — Ночной Лебедь. У меня есть доказательства.

Рейнар тихо рассмеялся.

— Даря, неужели ты правда считаешь меня настолько глупым, чтобы вводить в курс дела свою племянницу? Она, конечно, девица вспыльчивая и несдержанная, но любой, даже самый строгий допрос покажет, что к моим делам она отношения не имеет.

Такого ответа я не ожидала. Неужели Кира ни в чем не виновата? Тогда ее нельзя будет снять с отбора…

К счастью, самодовольство и самоуверенность Рейнара сейчас играли мне на руку. Я все еще старалась тянуть время, делая вид, что не замечаю, как приближаются околдованные телохранители.

— Пусть даже так. Аарон никогда не женится на ней! Он скорее останется один до конца жизни, чем свяжет свою судьбу с твоей семьёй.

Рейнар снова усмехнулся, его губы скривились в довольной улыбке:

— Ты так уверена? Она выиграет отбор, и знаешь, в чём ирония? Она станет прекрасной королевой. Она умна и хорошо подготовлена, народ будет ее любить. Гораздо сильнее, чем когда-либо полюбит тебя, простолюдинка.

Я сглотнула, чувствуя, как мои руки подрагивают от злости и бессилия. Медленно отступая от Рейнара и мужчины с топором, я старалась не смотреть в небо. Ни одного взгляда. Пусть Рейнар думает, что он забалтывает меня, пока медлительные телохранители неумолимо приближаются. Их шаги уже были слышны, но я делала вид, что не замечаю.

Я не отрывала взгляда от Рейнара, ища любой намёк на то, что он собирается делать дальше. Советник вздохнул, чуть покачав головой, и слегка приподнял посох:

— Я не люблю прибегать к насилию, Даря. Я пытался с тобой договориться, дать шанс. Но увы, ты всего лишь упрямая деревенская девица. С такими ничего не поделаешь. Прощай.

Он повернулся, собираясь уйти, и в этот самый момент воздух пронзил драконий рык. Я чуть не закричала от радости, увидев, что Аарон уже совсем близко.

Рейнар посмотрел на небо, замер на мгновение, затем снова медленно повернулся ко мне и через его маску спокойствия впервые пробились эмоции. Только это был не страх, как я надеялась, а злость.

— Ох, Даря, как же ты всё усложняешь… — прошипел он, сжимая посох сильнее. — Придётся теперь околдовывать и принца и короля. Ты ведь знаешь, у драконов очень хорошая память. Их так тяжело заставить что-то забыть…

Тень в небе закрыла солнце. Аарон был просто огромен в своем драконьем обличи. Чешуя мерцала глубоким изумрудным цветом, будто вырезанная из драгоценных камней. Глаза пылали