Обещание - Кристен Эшли

— Бен… — начала я, но он не закончил, поэтому продолжил.

— Ты разговаривала со своей матерью или отцом с тех пор, как ты выписалась из больницы?

— Ну, мама звонила, чтобы пригласить меня на свою свадьбу.

Его губы сжались, но он все же сумел произнести:

— Классика, как на нее это похоже.

— Она просто такая, — сообщила я ему.

— Да, и, черт возьми, суть заключалась в том, что у тебя не было выбора тогда, кроме как принять их поведение. Ты можешь выбросить этот шаблон или использовать его, какая она есть. Если бы она была моей матерью, я бы давно ей помахал рукой на прощанье, бл*дь. Что это говорит о тебе, Фрэнки?

Его слова проникли глубоко, и я совершенно затихла.

Бен, смотря на меня и держа за руки, увидел мое состояние.

Вот почему он сказал:

— Точно.

— О Боже мой, — прошептала я, что-то затрепетало в моей груди.

— Именно, — повторил он. — Нат как только облажается в очередной раз, тут же бежит к тебе. Твоя мать поймала очередного богатого, бл*дь, парня, приглашает тебя на свадьбу. Что слышно об Энцо-младшим?

— Он звонит. Нечасто, но регулярно, — тихо ответила я.

Бенни коротко кивнул один раз.

— Да, выливает на тебя свое дерьмо. Его жизнь — чертовый бардак, но ты не говоришь, чтобы он сам разобрался в своем дерьме. Ты не говоришь своей матери, что она испортила тебе детство, и ты не хочешь смотреть, как она выходит замуж за очередного придурка, чтобы потом разбить ему сердце. Ты не делаешь ничего из этого дерьма, потому что ты Фрэнки. Ты всех готова поддержать, впитывая их дерьмо в себя.

Все, что он говорил, так глубоко задевало меня по больному, что мне пришлось поднять руки и ухватиться за его запястья, чтобы не упасть.

Но Бен не прекращал.

— Знаешь, детка, для женщины не нормально прожить тридцать четыре года, когда всем кругом насрать на нее. Я разбирался со своим дерьмом с Винни, понимая, что у меня не было выбора; Винни умер, и я должен отпустить то, что ему не сказал тогда. Но услышав твои слова, снова разозлился на него.

— Он знал, что я в состоянии позаботиться о себе. Он уважал меня, и был не против, — объяснила я.

— Чушь собачья, — отрезал Бен. — Ты понимаешь, что я могу позаботиться о себе. Я знаю, как водить машину, поэтому могу добраться безопасно до нужного мне места. Если кто-то попытается вторгнуться в мое личное пространство, я справлюсь с ситуацией. Но все равно было бы приятно, если бы ты была рада, что я добрался домой целым и невредимым, даже если бы я просто отправился в чертовый супермаркет. Ты проявляешь эти чувства независимо от того, имеешь член или киску, если тебе небезразличен этот человек. Но, если у мужчины есть женщина, он обязан заботиться об этой женщине. И в этом нет ничего неуважительного. Он не оставляет ее одной, потому что знает, что она способна справиться и позаботиться о себе сама. Я считаю, что это неуважение к женщине.

Я перестала дышать.

Бен продолжал.

— Разозлился на твоих родителей за то, что они так с тобой поступали. Зол на Винни за то, что он так с тобой поступил. Вопреки этому, я рад, что смог дать тебе почувствовать совсем другое отношение, и то, что ты получила это сейчас, означает, что оценишь. Также означает, что мне не придется мириться с твоим дерьмом, когда я делаю то, что должен делать, как мужчина, заботясь о тебе.

Эта штука в моей груди перестала трепетать.

— У тебя все хорошо получается, милый, не облажайся, — предупредила я.

— Невозможно, — мгновенно парировал он. — Я тебе нравлюсь. Ты — Фрэнки. Я мог бы там в номере гостиницы обращаться с тобой дерьмово, и ты бы не сопротивлялась. Но, к счастью для тебя, у меня нет ни малейшего намерения делать это.

Это трепетание вернулось, и это больше не было трепетом.

Оно потрясло меня до глубины души внутри.

Я держала его за запястья, смотрела ему в глаза и в этот момент точно поняла, почему я так быстро влюблялась в Бенни Бьянки.

Потому что у него не было ни малейшего намерения обращаться со мной дерьмово и ни малейшего намерения не заботиться обо мне.

— Видишь, в итоге я выиграл, — тихо сказал он, глядя прямо мне в глаза.

— По-крупному, — тоже тихо ответила я.

— Ты боишься причинить мне боль, — продолжал он говорить мягко. — Творила то дерьмо, на котором выросла, наблюдая, как поступают твои родители.

Я неуверенно кивнула.

— Думаю, что да.

— Итак, чтобы защитить меня, ты решила заранее «сбежать», как твоя мать.

Я просто продолжала кивать.

Он поднял руки, мои последовали за ними, даже когда он обхватил мой подбородок и наклонился так близко, что я могла видеть только его лицо.

— Детка, оставь это дерьмо. — Его пальцы впились в мою кожу. — Этого нет в тебе.

— Что, если есть? — Мой голос звучал измученно.

— Как оно может быть? — мягко спросил он.

— Я же являюсь той, кем являюсь.

— Если бы в тебе было это дерьмо твоих родителей, подумай, Франческа, когда бы ты ушла от Винни?

Я не ответила, просто держала его запястья у своего подбородка и смотрела ему в глаза, зная, что ушла бы от Винни почти сразу же.

Возможно, после того, как идея франшизы пиццерии отца потерпела крах.

Вероятно, после того, как провалился магазин сэндвичей.

В ту минуту, когда у него начались отношения с Сэлом.

Определенно.

— Вот ты и ответила на вопрос. — Произнес Бенни, наблюдая за выражением моего лица. — А теперь, если у тебя есть кто-то, кто заботится о тебе; у тебя есть кто-то, кому не наплевать на тебя. И живя так, как жила, теряя дерьмо, о котором даже не подозревала, что оно у тебя есть, ты когда-нибудь будешь думать, что уйдешь? — спросил он.

— Нет, — выдохнула я.

— Нет, — согласился Бен.

Я продолжала держаться за его запястья, глядя ему в глаза, говоря:

— Думаю, у меня лапша переварится, Бенни.

— Мне пох*й, Фрэнки.

— Также думаю, что мне понадобится текила на ужин, — продолжила я.

— К счастью для тебя, продуктов нет, но текила у меня есть.

— Ты крутой, Бенни Бьянки, — прошептала я и увидела, как он закрыл глаза.

Затем почувствовала, как его руки притянули меня к нему. Он поцеловал меня в лоб, прежде чем отодвинуть мою голову назад, снова посмотрел на меня.

— Ты позволишь мне