Кровавая дань - Вела Рот

— Кто. Он.

Ее глаза сузились.

— Полагаю, ты хочешь убедиться, что никто не отнимет твою человеческую игрушку, пока ты не закончишь со мной. Хорошо. Мне тоже не хочется, чтобы Орден убил тебя до завершения нашей сделки. Предупреждаю: Сэр Виртус поселился в моем замке. Будь осторожен. Он — Командор Рыцарского Ордена Андрагатос.

Все встало на свои места. Сэр Виртус был тем, кто ранил Нору — и рыцарем, нанесшим смертельный удар Рахиму.

Впервые в своей жизни Дэв захотел почувствовать чужую боль через Кровавый Союз. Эта эмпатия удерживала Гесперинов от злоупотребления своей великой силой. Осознание чужой боли не позволяло им причинять ее. Но Дэв хотел насладиться болью Сэра Виртуса.

Его возрожденная магия ощущалась сырой, остро осознающей мысли Норы. Он попытался применить свою силу, как делал с пациентами, — проследить пути боли через ее мысли к ответам, которые могли бы исцелить ее. Но его магия то отступала, то накатывала, выскользая из-под контроля. Она была жива, но он чувствовал себя учеником, заново осваивающим магию.

Дэв напряг память, пытаясь вспомнить свои скудные знания о Тенебре, теперь сожалея о годах, проведенных в башне из слоновой кости. Как Рыцарь Андрагатоса мог нанести такие раны ее разуму?

— Если я правильно помню, святые рыцари не обладают собственной магией?

— Верно. Любой, у кого есть магия, обязан войти в храм и стать магом, а не воином.

— Но твой Орден сражается зачарованным оружием.

— Они посвящают себя нашему богу, поэтому только им разрешено владеть магическими артефактами. У Сэра Виртуса есть доступ к реликвиям, которые могут навредить Гесперину, и обучение, чтобы использовать их.

— Ты будешь в безопасности от него днем? — Дэв мысленно проклял солнце. Скоро его сковал Рассветный Сон, и он не сможет проснуться до ночи.

— Я могу защитить себя.

— Ты уверена, что Сэр Виртус не навредит тебе, пока я сплю? — настаивал Дэв.

— Он в невыгодном положении. Это мой замок. — Она повернулась к нему спиной, зашнуровывая лиф. — Ты можешь отвести меня на поляну сейчас. Когда встретишь меня там завтра ночью, будь осторожен.

— Нет, — сказал он, — завтра я приду к тебе.

— Что? Это безумие. Ты не должен, особенно пока там Сэр Виртус. — Она резко развернулась к нему.

Дэв поддался желанию провести рукой по ее буйным локонам. Ее дыхание замерло.

— Я не хочу, чтобы он поймал тебя, когда ты будешь выбираться, — сказал Дэв.

Она сжала губы, но не стала спорить.

— Но крепость нашпигована реликвиями, которые могут предупредить его о присутствии Гесперина.

— Можешь очистить одну комнату и ждать меня там?

Нора сглотнула.

— Хорошо. Завтра ночью… приходи в мою спальню.

Глава 4

Ритуальное Убийство

I

Нора заставит Гесперина заплатить за каждый звук удовольствия, который он вытянул из нее своими нечестивыми руками.

Она закрепила ножны, затем расправила золотисто-белое праздничное платье. Именно в нем она стояла на церемонии, когда Орден вручал Арсео ее отцу. И когда брат Дэва на ее глазах лишил жизни обоих родителей.

Сегодня она не забудет, кто она такая.

Она откинула одеяло на родовой кровати. Покои леди Кастры Глории были ее законным местом, и сегодняшнее убийство она посвятит праведным женщинам своего рода. Она далеко не первая, чьи спальни вторгался Гесперин. В хрониках записано, что одна знатная вдова убила соблазнителя и была возведена в достоинство дамы за этот подвиг.

Нора разожгла огонь, стихию, которая была заклятым врагом любого Гесперина. Кочегарка была под рукой, как и факелы, которые она расставила по комнате. В ее покоях не было реликвий, обнаруживающих Гесперинов, зато было полно дополнительного оружия, на которое она могла положиться, если что-то пойдет не так.

Вчера она чуть не проиграла. Она была в шаге от того, чтобы отдаться этому существу.

Но сегодня она готова. Она убьет не только врага своей семьи, но и своего личного монстра.

Его присутствие словно заполнило комнату, а затем он вышел из теней за пределами света очага.

— Сэр Виртус ничего не пытался сделать днем?

— Он до сих пор не подозревает, что ты здесь.

Ноздри Дэва дрогнули. Он приблизился к ней с опасным выражением лица. Сердце Норы заколотилось, но она не сдвинулась с места.

Его клыки сверкнули, когда он заговорил.

— Он снова причинил тебе боль.

— Это не твое дело. Я здесь для дани, разве нет?

Огонь играл на золотистой коже Дэва, и в его диком свете она почти могла представить, что его лицо смягчилось.

— Нора, я чувствую, что ты все еще истекаешь кровью. Я мог бы исцелить это, как порез на твоей руке.

— Нет. — Она отступила к огню, прикрывая рукой верхнюю часть руки. — Проси мою шею снова. Или мы можем обсудить другие места, откуда ты можешь взять дань. Но держись подальше от моих рук.

К ее удивлению, он поклонился.

— Понял. Это правило нерушимо.

Она замешкалась, все ее тело напряглось.

— Обсуждению не подлежит, — сказал он.

Она снова приблизилась к нему.

— Тогда откуда ты собираешься пить сегодня?

— Сначала я хочу кое-что показать тебе. — Он указал на свиток под мышкой. — Я даю слово, что в нем нет вредной магии. Это исторический текст, который я нашел в башне. Другой Гесперин оставил его, возможно, в подарок следующему тоскующему по дому страннику.

Значит, у него в планах были еще уроки ереси. Что ж, исторический текст звучал совсем не соблазнительно. Если это даст ей передышку от его других методов убеждения, она согласится.

Она подошла к рабочему столу и расчистила место среди беспорядка.

— Положи его сюда.

Он подошел ближе, взгляд скользнул к ее чертежам. Теперь она жалела, что не спрятала их до его прихода. От того, как он изучал схемы, она чувствовала себя обнаженной — даже вчерашние грехи не оставляли такого ощущения.

— Это твоя работа? — спросил он.

— Да. — Скрывать бессмысленно. Ее одержимость уже принесла достаточно насмешек от смертных. Она выдержит и пару язвительных замечаний от Гесперина.

Все осуждение и прочее исчезнет, как только она снова возьмет перо. Так легко потеряться в работе на часы, полностью сосредоточившись на измерениях и материалах, не замечая мира вокруг.

— Твои расчеты так точны. — Он наклонил голову, изучая ее план новой башни. — А твои иллюстрации прекрасны.

Она начала собирать свои наброски. Пусть он использует что угодно, чтобы льстить и затащить ее в постель. Только не это.

— Я не эксперт, — сказал он, — но для меня это очень впечатляет. Есть ли у женщин