В Рождество звезды светят ярче - Софи Жомен

– Вы тоже одержимы временем, да? Вот у нас и нашлось кое-что общее.

Она щурится, но воздерживается от ответа.

– Мадемуазель, я не прошу вас натыкать всюду эльфов, оленей и санок, просто воспроизведите обстановку по принципу крещендо.

– Крещендо?

– Да. Чем выше поднимаешься, тем ярче впечатление. Превратите «Галерею» в путешествие в волшебный чертог Рождественского Деда. Весь этот иней, белые мерцающие звезды, тонущая в тумане елка, встречающая покупателей и…

– Минуточку! – перебивает его она. – Вы хотите переделать рождественскую елку?

– Именно ее.

– Ту, что в главном холле?

– Да.

Несколько секунд молодая женщина сидит с широко разинутым от удивления ртом, а потом разражается таким оглушительным хохотом, что Алексу не верится, что эти звуки, больше присущие разъяренной гиене, издает такое очаровательное создание, как Агата Мурано. Отсмеявшись, она наставительно говорит:

– Высота двадцать восемь метров, больше пятнадцати тысяч елочных украшений, десять тысяч галстуков-бабочек и столько же всевозможных ангелочков, пять километров светящихся гирлянд… Вы ничего не перепутали?

– Ну, знаете ли…

– Подождите, я еще не закончила.

Ее опять разбирает смех, как от веселой шутки.

– Для оформления магазина понадобилось два вилочных погрузчика, центральный холл запирали на три дня из соображений безопасности, мы приглашали пятьдесят три временных работника… Вы еще не передумали?

– Я…

Он ищет и не находит, что сказать, чтобы сохранить лицо. Она права, он не представлял всей грандиозности задачи.

– Между нами говоря, – продолжает она, – первым должен был вас отговорить Максимилиан.

– Наш электротехник?

– Он самый. Он отвечает за освещение и вообще за все техническое обслуживание магазина. Вы не можете не знать, что он работает в «Галерее Артман» уже сорок лет. Хотите, чтобы он умер от инфаркта, – скажите ему, что решили переделать елку.

Алекс вскидывает руки в знак капитуляции.

– Хорошо, мы сохраним елку и сердце Максимилиана. – И он с улыбкой добавляет: – Но только избавьте меня от красного и зеленого!

Он не видел электротехника универмага уже много лет и удивлен, что тот еще работает здесь. Сколько ему уже лет, шестьдесят пять? Не пора ли на пенсию?

Когда Алексу было 5–6 лет, он, посещая «Галерею» с родителями, обожал заставлять этого славного малого бегать за ним по магазину. Он сводил его с ума, забираясь в самые невообразимые места. Однажды он спрятался на круглом островке с уцененными пальто. Максимилиан искал его битый час, поставив на уши весь персонал.

Долгий вздох Агаты Мурано отрывает Алекса от воспоминаний.

– Месье Артман, будем благоразумны. Я готова усовершенствовать оформление, чтобы оно больше соответствовало вашему вкусу, но переделать все за неделю до самого важного события года категорически невозможно.

– «Галерея Артман» и благоразумие не очень-то рифмуются, мадемуазель Мурано.

Агата смотрит ему прямо в глаза.

– Хотите что-то добавить? – спрашивает он ее, едва ли не наслаждаясь тем, что нервирует ее. Но нет, она сохраняет олимпийское спокойствие.

– Одна неделя сверхурочных часов, и это все, договорились? Если не успеем, тем хуже, магазин останется в незавершенном состоянии.

– Согласен, – обещает он с улыбкой. – Но я на вас рассчитываю и надеюсь, что все будет готово вовремя.

Она слегка выпрямляется на стуле, не сводя с него взгляд.

– Ваш отец всегда был верен своему слову. Надеюсь, мы обойдемся без подписания договора?

Он морщится. Что за намеки? Она сомневается в его честности? У Алекса хватает недостатков, но спит он со спокойной совестью, как спал его отец, а все благодаря воспитанию, сделавшему его таким. Что бы ни думала о нем мадемуазель Мурано, он требует от нее дополнительных усилий с чистой совестью и уверен в уместности своих просьб. Его не обвинишь в нелепых прихотях или в капризах, он хочет лишь опереться на сотрудников, похожих на него самого эффективностью и оперативностью. Он остается при своем мнении: теперешнее оформление – катастрофа. В момент, когда их конкуренты делают ставку на современность и оригинальность, «Галерея Артман» не может не заботиться о повышении своего уровня, такому универмагу категорически противопоказано тонуть в архаичных традициях, ориентируясь на клиентов-ретроградов. Да, он оказался во главе большого магазина не по собственной воле, но он сознает свой долг перед родителями, всем пожертвовавшими ради «Галереи» и сделавшими ее такой, как сейчас.

Финансовые итоги года еще не подведены, но он их уже знает. Не катастрофа, но хуже, чем в предшествующие годы, в отличие от магазинов-конкурентов, наращивающих продажи. Да, «Галерея Артман» стала местом, где все хотят побывать хотя бы раз в году, потому что здесь красиво, здесь грандиозно, но деньгами и рабочими местами магазин обязан не зевакам, приходящим сюда поглазеть на всякие диковины. Алекс должен поднять планку, пока не поздно, и лучший период для этого – Рождество, время наивысших кассовых сборов. Им необходимо привлечь новых клиентов, тех, кто будет покупать, точка.

– Да, это лишнее, – отвечает он на вопрос Агаты, не вдаваясь в подробности.

Возможно, зря он отказывается от договора, но проверка оперативности сотрудников – часть его плана наступления. План оправдается, но позже.

Он смотрит на часы, на них 9:10.

– Я должен сделать важный звонок, сегодня днем у меня встреча. Магазин открывается в десять, предлагаю встретиться через двадцать минут в холле. Мы пройдемся по этажам и прикинем, что ляжет в основу нашего нового рождественского духа, не возражаете?

– Вы – патрон.

На самом деле ей это все поперек горла. Что ж, ничего не поделаешь.

– В таком случае до встречи под двадцативосьмиметровой елкой.

– Я не опоздаю.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, мадемуазель Мурано. Но не обессудьте, если я все-таки приду раньше вас, – заключает он и задорно подмигивает.

Даже выставив себя в беседе с ней занудой, он старается сохранить то, к чему приучал себя не один год, – непринужденность.

Агата возвращается в свой кабинет на первом этаже широким гневным шагом.

«Если я приду раньше вас!» Та-та-та… Как же он действует ей на нервы! Агата не выносит тех, кому обязательно нужно оставить последнее слово за собой. Александр Артман как раз из таких.

И это только начало недели…

Что ж, встреча прошла лучше, чем она опасалась, хотя она все время сдерживала досаду, стараясь не проявлять своих чувств, разве что самую малость, потому что сохранить полное спокойствие в обществе Артмана было бы сродни подвигу. Новый патрон полон решимости вдохнуть в магазин новую энергию, улучшить его имидж. Казалось бы, вполне нормальное стремление. Но нет, в нем нет ничего нормального, один педантизм, одно тщеславие. Полная противоположность его отцу, с которым возможен был разумный, конструктивный спор. Агата знает, что сотрудничество с Александром Артманом будет