Непреодолимое желание влюбиться в своего врага - Бриджитт Найтли

С задвижкой он справился без труда. И распахнул окно. Но на случай, если кто-то попробует забраться внутрь, Хранители продумали дополнительные меры безопасности и поставили защитные чары, повторяющие форму окна и мерцающие темно-синим светом. Обойти или обмануть их не получилось бы. Озрик не смог бы незаметно проникнуть в Лебединый камень.

Но была и хорошая новость: Тристания тоже не смогла бы.

Он заглянул внутрь. Комната Фейрим оказалась больше, чем он думал: она была круглой, с высоким сводчатым потолком. Обстановка состояла из угловатой мебели и производила крайне неуютное впечатление. На всех поверхностях лежали книги, стояли флорариумы с растениями, а еще повсюду были разбросаны черепа. Из одного из флорариумов на него уставилась лохматая черная кошка. Озрик узнал котенка, которого он нашел в замке Уэллсли и отдал на попечение Фейрим. Неблагодарное создание встретило его шипением.

Фейрим лежала на кровати у дальней стены. Она крепко спала – беспробудным сном человека, которому требуется восстановление после перерасхода магических сил. Ее рука свисала с края кровати. Озрик обнаружил, что вид ее руки не всегда будит в нем вожделение. Она была окровавлена, подтверждая, что Фейрим настигла Расплата. Ее Знак светился и пульсировал, пока Зола пыталась с ней связаться.

Усилия его фамильяра увенчались успехом. Фейрим вздохнула, просыпаясь, приоткрыла один глаз, чтобы взглянуть на Знак, и развернула ладонь к полу.

Материализовалась Зола. Увидев тень огромного волка, кошка Фейрим спряталась.

Фейрим пробормотала хриплым после сна голосом:

– В чем дело?

– Добрый вечер, – сказала Зола.

– Всем привет, – поздоровался и Озрик, раз уж он тоже в некотором роде присутствовал.

Фейрим бросила невидящий взгляд на силуэт Озрика за окном.

– Я хочу проснуться и не видеть этот дурацкий сон, – заявила она. Затем, осознав реальность ситуации, резко села. – Не прикасайтесь к окну. На нем защитные чары…

– Я заметил.

– Вы с ума сошли, зачем вы пришли сюда? – Фейрим сбросила с себя одеяло. – Что-то случилось? С вами все в порядке?

– У меня все хорошо. Но новости плохие.

Он отпустил Золу, и она растворилась в облаке дыма.

Озрик выругался, поскольку Фейрим, даже не в простой одежде, с темными кругами под глазами и израненными руками, была, к сожалению, все так же прекрасна. Когда она не делила с ним комнату в доме своих родителей, то спала в тонкой сатиновой ночной рубашке, которая подчеркивала ее изгибы. Но так как ее выбор одежды для сна нисколько его не интересовал, он с энтузиазмом рассматривал свое колено, пока она надевала халат. Ее волосы были заплетены в косу, растрепавшуюся после сна и струящуюся по ее спине.

Приближаясь к Озрику, широко раскрыв глаза и пытаясь привыкнуть к темноте, она казалась непривычно уязвимой. И ему захотелось быть с ней особенно нежным.

– Хранители наложили защитные чары на все окна и двери замка? – спросил Озрик, с неудовольствием указывая на синее свечение.

– Да. Хранители обратились за помощью к Тенет.

– Кому?

– Эксперту по защитным чарам.

– Разве они не все эксперты по защитным чарам?

– Да, но она эксперт среди экспертов. Ее специально направили в Лебединый камень. Она внесла в список сейд-подписи каждого обитателя замка: каждого Целителя, каждого рядового сотрудника, каждого стражника и каждого пациента. Если в Лебедином замке окажется человек, которого нет в списке, сработает тревога, и, возможно, этот человек лишится одной из конечностей. Это обошлось нам в целое состояние, но вы же велели нам принимать меры, не привлекая внимания.

– Вы впервые последовали моему совету и причинили мне массу неудобств, – вздохнул Озрик и сел, устроившись на крыше поудобнее.

Фейрим отодвинула в сторону несколько флорариумов с цветами и, с минуту поколебавшись, взобралась на широкий подоконник и села так, чтобы ее и Озрика отделяло лишь пространство открытого окна.

– Красивые цветы, – заметил Озрик.

Фейрим переставила на подоконнике один из флорариумов.

– Орхидеи. Я их обожаю: они очень долго цветут.

– О, – удивился Озрик. Какое разочарование: он-то думал, что их цветение эфемерно.

– Расскажите, что происходит, – потребовала Фейрим.

– Возникли осложнения.

Озрик сообщил обо всем, что узнал от Тристании: о вопросах, которые всплыли после исчезновения Брита, о возмутительно неприличной сумме за выполнение задания и о таинственном заказчике, который намеренно заблокировал финансирование Ордена Целителей.

Фейрим впитывала каждое слово Озрика, прижав пальцы к губам. Когда он закончил, она некоторое время молчала и смотрела на него.

– Меня пугает то, что вы боитесь Тристании.

– А ее стоит бояться.

– Почему она вас так пугает?

– Она француженка.

– Хватит шутить.

– Все, что я умею, она может сделать лучше, быстрее, безжалостнее. Ее умение виртуозно перемещаться из тени в тень стало легендой. Она может перебраться из одной тени в другую, даже если их разделяют десятки, а не несколько метров, как в моем случае. Клинком она владеет как собственной рукой. Она погубила более трех тысяч душ – и только в этой жизни. Я уже говорил, что некоторые считают, что она сама Хель. Богиня мертвых, живущая среди смертных.

– Какой же тогда план? Как нам готовиться? – спросила Фейрим.

– Новые защитные чары – хорошее начало. Хотите отпугнуть ее, заставьте ее дважды подумать, прежде чем сунуться в Лебединый камень. Она не пойдет на риск, если поймет, что может оказаться в руках Хранителей. Наложите защитные чары везде, где только можно, не только на входы в замок. Мост, который соединяет Лебединый камень с большой землей. Водные каналы под замком. Люки. Кухонные лифты. Дыры в крыше. Сточные трубы. На все, что может отбрасывать тень. Она грозный противник, но вы заранее предупреждены. Обычно у ее жертв не бывает такого преимущества.

Они разговаривали. И случилось невероятное, ведь в кои-то веки их разговор не был ни спором, ни переговорами, ни провокацией, ни авантюрой – они вступили в терра инкогнита и разрабатывали план вместе.

Ночь окутала их темнотой и прохладой, но нагретые солнцем камни замка излучали накопленное за день тепло и не давали Озрику и Фейрим замерзнуть. Как же приятно было сидеть так, прислонившись к башне со своей стороны окна, в то время как Фейрим удобно устроилась со своей, подсказывая друг другу варианты и подыскивая решения. Это было особенным удовольствием. Ему показалось, что она тоже наслаждается происходящим: ее слова были скорее воодушевляющими, чем резкими, ее взгляды – обнадеживающими, а кивки – довольными.

Фейрим внезапно что-то вспомнила:

– Боги, было столько дел, что я не успела отправить к вам фамильяра с новостями.

– Какими новостями?

– Я получила результаты исследования вещества в бутылках из замка Уэллсли.

– И?

– Это оспа.

– Мы так и думали.

– Да, к сожалению, мы не ошиблись.