Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья. Том 2 - Ринга Ли

Он едва нашел в себе силы отбиваться от змей, выкрикивая:

– Он убежал туда! – и указал в сторону реки.

Лю Синь уже на бегу прокричал Тан Цзэмину:

– Помоги Лу!

Тан Цзэмин, глядя в спину бегущего юноши, взмахом руки призвал несколько тонких духовных лезвий и снес ими головы всем двенадцати кобрам. Ци откликнулась на миг и тут же скрылась, оставляя после себя тупую боль во всем теле. Тан Цзэмин прижал пальцы к заломившим вискам и пошатнулся, едва не рухнув.

Лу так и замер с занесенной палкой, переводя ошеломленный взгляд с мертвых разрубленных тел на Тан Цзэмина. Его губы задрожали, когда он почувствовал облегчение и благодарность столь сильную, что она едва не затопила все нутро, выливаясь слезами.

Тан Цзэмин сказал, понизив голос:

– Спрячься и не болтай об этом перед ифу.

После чего направился вслед за Лю Синем, натягивая на лицо черный платок. Еще в городе, когда ему нужно было куда-то выбраться по ночам, он всегда натягивал платок на лицо, скрываясь под ним во мраке. Тан Цзэмин уже много раз оставался незамеченным, то бродя по крышам, то прячась в темноте коридоров или переулков. Вкупе с темными одеждами и волосами он и впрямь становился подобным тени с этим платком, который использовал и в горах Сюэ. Тан Цзэмин обнаружил его в снегу, когда шел по следу Лю Синя, и сразу понял, что тот принадлежал юноше. Его аромат, свежий, словно только что слетевший с вечноцветущих гор, ни с чем невозможно было перепутать. И даже сейчас, по прошествии стольких дней, ткань сохраняла запах.

Тан Цзэмин сделал всего несколько шагов, стремясь догнать юношу, как вдруг перед ним с шипением возник громадный змей в три чжана высотой, покачиваясь из стороны в сторону и с шипением скаля клыки. В отличие от своих младших братьев, огромная гадюка явно не отступит, размахивай перед ней хоть бревном. Тан Цзэмин медленным движением стянул платок, мрачно взирая на тварь.

Лю Синь бежал со всех ног, видя впереди фигуру, мелькающую средь стволов бамбука. Силуэт черной стрелой несся к обрыву, под которым бурно текла река, и шум ее достигал даже подлеска. Луна висела высоко над землей, освещая бамбуковый лес, по которому ползли длинные кривые тени. Лю Синь бежал по тернистой заросшей тропе, а сапоги его то и дело вязли в грязи и цеплялись за плющ.

Он чувствовал азарт погони в груди, словно единственное, что осталось в этом мире, – это охота на дикого зверя, которого необходимо загнать. Вопрос о том, откуда в его голове появились такие странные мысли, удивившие даже его самого, он отринул, предпочитая сосредоточиться на преследовании. Его больше не станут считать безумцем, если он схватит Мао Цимэя или Чоу Лицзы прямо сейчас! Никто больше не будет измываться над ним, топча сапогами то, что было ему дорого!

С этими мыслями Лю Синь вдруг припал к земле на одно колено, видя проблеск между стволами высокого бамбука. В следующую секунду он повернул руки, и в ладони из рукава тут же скользнули серебряная рогатка и мешочек с усыпляющим ядом.

Натянув тетиву, Лю Синь задержал дыхание. Уловив выхваченную лунным светом фигуру в развевающемся за спиной плаще, он вскинул уголок рта и разжал пальцы. Круглый мешочек с ядом со свистом скользнул меж бамбука и настиг цель. С хлопком разбившись о ствол перед бегущим человеком, он осыпал разлетевшимся порошком все его тело, и тот сразу же повалился на землю с коротким криком, разнесшимся по округе.

Мигом подскочив, Лю Синь бросился вперед, натягивая сатиновую перчатку на правую руку и сжимая в ней меч. Однако еще до того, как достичь места, где должно было лежать неподвижное тело, он понял – там уже пусто.

Тень скользнула справа от замершего Лю Синя. Ветки хрустели под ветром, словно протягивая закостеневшие когтистые лапы. Шум реки переплетался с шорохом леса. Но внезапно все звуки исчезли. Теперь не слышно было даже дыхания. Лю Синь чуть опустил голову, все еще не двигаясь с места и глядя перед собой. Он был почти у обрыва, по обеим сторонам которого возвышались огромные камни. Тряхнув рукавами, юноша крепче стиснул меч.

Ветер утих, и по лесу вдруг медленно пополз холод. Рассекший воздух клинок сверкнул сбоку, поймав на кончик острия лунный свет. Лю Синь выставил руку, отражая удар. Затем отступил на пару шагов и отбил еще два.

Темный силуэт двигался вокруг, ступая так бесшумно, точно вовсе не касался земли. В руке он держал длинный клинок, окутанный слабой черной дымкой. Как и меч, этот человек был словно тенью. Белоснежный Лимин прорезал воздух ледяной вспышкой, встречаясь с противником. Гулкий лязг раздался по лесу, приглушив на миг все звуки вокруг. Клинки со скрежетом скользили друг по другу, не желая уступать и высекая искры под ноги мечникам.

После нескольких ожесточенных атак темный заклинатель тяжело дышал, выдыхая сизые в свете луны облака пара. Его клинок все больше покрывался инеем после каждой встречи с Лимином: тонкий лед полз по нему, пожирая лезвие, словно мороз зимней ночью. Мужчина напротив тяжело переводил дух. Яд заметно ослабил его, но не пошатнул решимость, о чем свидетельствовали возобновившиеся атаки, которые Лю Синь мгновенно отражал.

Пригнувшись низко к земле, Лю Синь выбросил ногу, ведя ее по дуге с намерением сбить противника, но тот лишь подпрыгнул, кособоко уходя из-под атаки.

– Что такое, а? – тяжело дыша, усмехнулся Лю Синь, когда они с заклинателем кружили, направив мечи друг на друга. – Я думал, на змей не действуют их же яды.

Лимин свирепствовал и дрожал в руке Лю Синя, который крепко сжимал рукоять, вновь нанося удар за ударом и тесня противника к храму. Их клинки звенели сталью, и от них то и дело раздавалось рычание двух диких зверей. Лю Синю даже на миг показалось, что два призрачных силуэта – снежного барса и кобры – возникли над ними, сходясь в яростной битве.

Кровь росчерком брызнула по дуге и с шорохом оросила листву. С кончика Лимина упало три капли, прежде чем Лю Синь сорвался с места, нанося удары. Еще один и еще. Он атаковал до тех пор, пока выдохшийся и ослабленный заклинанием перемещения и ядом противник отступал, уворачиваясь и приближаясь к обрыву.

Неизвестный отразил атаку и еще несколько, но в какой-то миг он недостаточно быстро взмахнул мечом, чтобы отбить