Пожалуйста, не бегите по эскалатору - Ольга Александровна Замятина

– Да, – ответила я просто на его вопрос. Да и на свой, пожалуй, тоже. Решилась, хотя было невероятно неловко.

Что следовало делать? Смотреть или закрыть глаза. Потянуться к нему или замереть на месте? Я, конечно, целовалась раньше много раз, но тогда это было спонтанно. Меня никто об этом не спрашивал. Притягивали к себе и страстно целовали в губы. Обычно я отвечала, хотя пару раз отталкивала и уходила.

Крэйзи не спешил и не суетился, он спокойно наклонился ко мне и прижался губами. Они у него были мягкими и тёплыми. А чего я ожидала? Холодного металла робота?

От него пахло шоколадным мороженым. Я поцеловала его в ответ. А потом протянула руки и обняла за шею, он взял меня за плечи. И снова в голову полезли дурацкие мысли: «Почему он это сделал? Захотел или принял логическое решение, что так было надо?»

Но знаете что? Когда вам хорошо с человеком, навязчивые мысли потихоньку отступают. И остаются лишь чувства счастья, эйфории, лёгкости. Он выпрямился, я посмотрела на него с улыбкой. Он сделал так же.

– До завтра, Крэйзи, – произнёс он.

– Пока, – ответила я и исчезла за дверью парадной, пока волшебство не рассеялось.

Мне и так было неловко, и я боялась, что он добавит. Мало ли, вдруг в его мире принято благодарить за поцелуй или спрашивать, всё ли понравилось?

Я бежала по лестнице вверх, дыхание билось в горле. На губах ещё чувствовался шоколадно-кремовый поцелуй, голова немного кружилась, руки тряслись. Но вдруг одна мысль всплыла в мозгу и отрезвила меня, как порыв ледяного ветра: «А ведь он-то сейчас абсолютно, железобетонно спокоен. Идёт домой, думает о своём, планирует будущее». Как же это… обидно… больно… неправильно!

Часть вторая. Камилла

Глава 17

Я переехал к Крэйзи. Правда, невероятно? Как так получилось? Как-то само собой. Ну, просто так было проще. Она до сих пор носит гипс, ей тяжело. Я помогаю. Да и с работой стало удобнее, я дежурю на ближайшей от её дома станции, так что мне до моей будки теперь восемь минут шагом.

Виктория Юрьевна больше не смотрит на меня с подозрением – привыкла наверное. Узнаёт меня, хоть и не каждый раз. Да она и внучку не всегда своим именем называет. Родители Крэйзи звонят дважды в неделю, я предлагал ей познакомить нас, но она только глаза закатывает. Ну нет так нет, я не настаиваю.

Мне сложно её понимать. С мамой было проще. Я знал, что и когда она хочет услышать. С Крэйзи мы ещё привыкаем друг к другу. Например, однажды она приготовила голубцы. Очень вкусные. Я так ей и сказал, а она расстроилась. «И всё? А я с ними возилась три часа!» «Я их съел с большим аппетитом, – говорю я, – правда. И готов так питаться каждый день». Она заулыбалась. «Прости, – говорит, – я всё ещё привыкаю к твоей спокойной реакции на всё».

Мы с ней разработали даже специальный словарь. Что я должен говорить, чтоб она поняла, как сильно мне что-то нравится или не нравится. Этакая замена эмоциональным восклицаниям, жестам, движениям и мимике, которые в ходу у обычных людей. У меня это слова «потрясающе, умопомрачительно, сногсшибательно, невероятно» и ещё парочка особенно крепких выражений, которые не произносят в приличных обществах. А что? Надо же как-то словами доносить то, что у всех вызывает максимально сильные эмоции. Мне кажется, лучше мат, чем швырять об пол тарелки или танцевать танец дикого аборигена.

Мама была удивлена моим решением переехать. Я понял, что она грустила из-за этого, но, главное, переживала, что я вернусь к ней с новой травмой. Когда я её навещаю, мама меня очень внимательно осматривает, видимо выискивая следы «ненужности». Крэйзи она обожает. Сначала я думал, что мама пытается подружиться с ней, чтоб, в случае чего, попросить бросить меня помягче. Но потом я понял, что Крэйзи маме просто симпатична. Мама покупает ей подарки, передаёт приветы и просит приезжать в гости вместе. Наверное, если бы я был на это способен, начал бы ревновать.

Но мне интересно наблюдать за ними обеими. Мама и Крэйзи очень разные, но понимают друг друга с полуслова.

– Елена Андреевна, – пожаловалась недавно Крэйзи моей маме, – я ему новую футболку купила, а он говорит, что ему сейчас не нужна, у него их пять, на все случаи жизни.

Мама улыбнулась, повернулась ко мне:

– Аркашик, это подарок. Его принимают независимо ни от чего. Да и новая одежда тебе не помешает. Что у тебя, места в шкафу, что ли, нет?

– Мама, одежда – это необходимость. Если она есть, зачем ещё?

Мама вздохнула:

– Просто смирись, женщина участвует в выборе гардероба для своего мужчины.

Я кивнул:

– Понял. Принял к сведению. И, кстати, футболка была красивая. Я об этом сразу сказал.

Они засмеялись и закатили глаза.

Мама потихоньку просвещает Крэйзи. Как говорить, чтобы я понимал, что она чувствует (а что тут сложного, честно надо говорить, безо всяких там намёков), как интерпретировать мои слова (да опять же всё просто, мне кажется, я говорю, что думаю). Но Крэйзи эти уроки принимает с благодарностью, будто она не с парнем жить начала, а новый пылесос приобрела. Без инструкции по применению.

У меня стало оставаться меньше времени на решение задачи, но не думайте, что я её забросил. Удивительное дело: чем больше мы загружены, тем активнее работает мозг в те редкие минуты, что мы выделяем. Я выхожу из дома Крэйзи, и в моей голове тотчас поселяется последняя формула, которая никак не хочет приводиться к красивому виду, необходимому для перехода к следующему шагу. Привестись она должна обязательно, это я чувствую каким-то научным интуитивным чутьём, хотите верьте, хотите нет.

Всё больше я думаю о том, какой важной частью нашей жизни являются сны. В них я переживаю то, что не испытываю днём. И порой, просыпаясь, вспоминаю и анализирую. Однажды в детстве мне приснилась прогулка на велосипеде. Очень простая, я и в дневное время тогда катался чуть ли не каждый день, но во сне… там всё было по-другому. Мне было как-то особенно… как-то… так, как надо. Солнце светило и грело, камушки под колёсами хрустели, педали крутились с удивительной лёгкостью. И в голове (это всё во сне) была мысль: «Вот бы так ехать вечно».

Психолог, которому я тогда всё рассказал, предположил, что в этом сне я