Школа волшебства на краю Тихолесья - Хезер Фосетт

– Нет, не придумал.

Боггарт мрачно смотрел себе под ноги. Роса поручила ему покараулить у эркерного окна. Он прождал всю ночь, прижавшись к стеклу, но никакого мальчика не увидел.

Роса сжала кулаки и снова взглянула на замок: «Где же ты?»

– Сегодня вечером мы с Каем пойдем обследовать школу, – предупредила она боггарта. – Так что лучше не расстраивай его. Кстати, рот на замок, он идет!

Боггарт мученически застонал, но тут же скрылся среди деревьев в обличье белки.

– И не бросайся орехами, – прошипела Роса через плечо. – И тем более пауками!

– Что-что? – спросил Кай, переступая через ямки с болотной водой, которые Роса оставляла за собой на тропе.

Он выглядел свежим и отдохнувшим в рассеянном солнечном свете.

– Ничего, – ответила Роса громко, а потом приблизилась и шепнула прямо ему в ухо: – Тебе нужно сделать подарок боггарту.

– Чего?

– Ты ему не нравишься, – объяснила она. – Он привык, что мы с ним только вдвоем. Если ты что-то ему подаришь, он будет более благосклонным. Он страшно жадный.

Кай побледнел. Ему не нужно было рассказывать, как опасно оказаться в немилости у боггарта.

– А какой подарок?

– Что-нибудь блестящее. Особенно он любит карманные часы. Они кажутся ему забавными.

Роса заговорила громче:

– Ну что же, пора начинать.

– Хорошо, – согласился Кай, хотя уверенности в себе у него явно поубавилось, он блуждал взглядом по Тихолесью.

Они стояли на опушке леса, где сквозь землю пробивались юные деревца. Каждый год волшебники сжигали молодую поросль, но она всегда появлялась вновь. Колокольчики кивали на ветру, они устилали землю у корней деревьев наподобие шлейфов бальных платьев.

– Кай?

Он перевел взгляд обратно на девочку.

– Ты что-то сказала?

Роса нахмурилась.

– Рядом с чудовищами обязательно нужно мыслить трезво. Это правило номер один. Стоит тебе отвлечься, как даже самые миролюбивые из них этим воспользуются. Такова их природа.

– Ясно. Извини. А какое второе правило?

Роса не знала, что сказать. Бабушка всегда говорила, что сохранять хладнокровие и быть начеку – это правило номер один, но никогда не упоминала других.

– А это единственное правило, – сухо ответила она. – Потому что, если не научишься этому, об остальном уже не придется беспокоиться. Иди сюда.

Кай неровной походкой приблизился к клетке. Сейчас он напоминал Джека прошлой весной, когда тот увидел, как бабушка принимает роды у гуартега. Его тогда жутко рвало.

– Ну что же. – Роса оглядела мальчика с ног до головы. – Возможно, ближе пока подходить не надо. Всегда можно…

– Нет, – воскликнул Кай и добавил с извиняющейся гримасой: – Нет, давай ближе.

– Но, может быть, если мы не будем спешить…

– Не спешить – плохая идея, Роса.

– Почему?

Он долго и пристально смотрел на нее, видимо, пытаясь соизмерить ее с тем, что девочка не могла видеть.

– Ты слышала пророчество? – наконец спросил он. – Обо мне?

«Какое еще пророчество?» – хотела пошутить Роса, но решила, что слишком мелко издеваться над человеком, у которого от волнения лицо цвета овсяной каши.

– Конечно. Бабушка мне его полностью рассказала.

Она еще помнила каждое слово и сейчас медленно повторила их про себя. Они оставили на языке прохладное и колкое ощущение, словно бы Роса глотнула звездного света.

– Я, правда, не все понимаю, – призналась она. – Что означает «тринадцатая зима»?

– Сейчас мне двенадцать, – вздохнул Кай. – И грядущая зима будет для меня тринадцатой. Это означает, что мне придется сразиться с Зияющим драконом прежде, чем ляжет первый снег.

Роса округлила глаза.

– Но… Это же очень скоро.

Кай не ответил. Роса ощутила подкатывающую волну дурноты. Сколько осталось до первого снега? Месяц? Самое большое – два? Взгляд поплыл к небу, в котором все так же неряшливо перемежались тучи и солнечный свет.

Роса предполагала (наверное, как и все), что если Каю и предстоит убить Зияющего дракона, то это произойдет только тогда, когда он повзрослеет. Через много-много лет. И тогда помощь, которую она могла ему оказать, не имела особого значения: у него все равно было много времени на поиски другого учителя, который лучше знает свое дело. Но теперь?

Теперь выходило, что ее помощь – ее помощь! – единственный шанс для Кая.

– Так, – сказала она, стараясь не поддаваться панике, и повернулась к драконам-соловьям. Надо было сменить тему, даже если у новой будут когти и острые зубки. – Так. Ну, поехали.

Роса сдернула с клетки покрывало.

Драконы-соловьи не были похожи на других драконов. И не из-за своего размера или неспособности плеваться огнем.

Драконы-соловьи, они… в общем, пели.

Их голоса так походили на человеческие, что по спине бежали мурашки. Тихое и сладкое, как клубника, пение драконов-соловьев неслось через леса и болота, через поля и холмы, чтобы достичь детских ушей. Оно зазывало в Тихолесье. Драконы-соловьи питались детьми, вернее, их сердцами. Поэтому, разумеется, все в них было очаровательно: на шее красовалось подобие кружевного жабо, а тело покрывали мягкие зеленые перышки, переливающиеся в солнечных лучах. На фоне темной чащи они смотрелись как настоящие драгоценности. Их хотелось поймать и спрятать в ладони, как светлячка, носить всюду с собой в кармане и укладывать на ночь спать рядом на свою подушку. Эти драконы не казались страшными (именно поэтому Роса сегодня и выбрала их для Кая), но вид их был обманчив.

– М-м-м-м, м-м-м-м, – напевали драконы.

– А ну цыц! – скомандовала Роса мысленно.

Один дракончик замолчал. Его соседка, старшая сестра всех обитателей клетки, продолжала петь. Роса пока не умела обращаться с чудовищами также ловко, как бабушка.

Она пощелкала пальцами перед лицом Кая, заметив, что взгляд его поплыл.

– С тобой все хорошо?

Мальчик сглотнул.

– Ты… Ты им что-то сказала?

Роса кивнула. Она потянулась к дверце клетки и резко дунула на драконов, когда они попытались ущипнуть ее за пальцы. Из-за малого веса их легко было убрать подальше от себя.

Кай смотрел на нее во все глаза.

– Так, значит, ты владеешь Речью?

Роса фыркнула.

– Нет, просто не забываю про волшебные слова вроде «пожалуйста» и «спасибо» – и чудовища делают все, что я скажу.

– Прости, я и представить не мог. Знал только, что твоя бабушка ею владеет.

– Мы все владеем. Только братьям Речь не очень хорошо дается. То есть Киффину еще куда ни шло, – исправилась Роса Скрепя сердце. – И он этим кичится. Но мы с Инеем все равно разговариваем лучше.

Произнеся имя любимого брата, она ощутила такую тоску, словно в сердце застрял крючок, за который ее тянуло назад, в Ингельнук. Она хотела отправиться на поиски Инея прямо