«Дочь Ивана Грозного» - Ирина Семеновна Левит

Спрашивается: чего драматурга понесло в деревню, причем полузаброшенную? Конечно, он пробирался туда не как партизан – Тимур Морковин без труда обнаружил в телефоне запросы и по поводу самой Боровушки, и расписание электричек, и уведомление от банка о проплате по карте билета (правда, только в один конец). Однако свой вояж Лепешкин запланировал на вторник, когда в театре выходной день и никто не обратит внимания на его отсутствие. Опять же мог попросить у директора машину, и тот наверняка бы дал, но нет – чуть свет потащился на электричке и потом еще топал два километра. Может, конечно, не хотел никого беспокоить, а может, не хотел, чтобы кто-то оказался в курсе.

Пассажиров в вагоне собралось немного, по виду в основном дачники. Зато в электричке, которая промчалась навстречу, людей было полно. Оно и понятно: ехали в город на работу.

Почти всю скамью напротив Романа заняла женщина лет шестидесяти пяти, похожая фигурой на борца, с широким лицом, на котором, однако, угадывалась былая миловидность. Рядом с собой она разместила две здоровущие сумки, привязанные к подставкам на колесах. По представлениям Романа, поднять их по ступенькам в электричку было не просто даже для такой мощной тетки.

Перед остановочной платформой «48-й километр» тетка принялась выталкивать в проход свои сумки, протискиваться между ними, пропихивать одну вперед, а другую подтаскивать сзади. В дверях тамбура она застряла, чертыхнулась, и тут Роман проявил мужское благородство.

– Давайте я вам помогу.

Тетка посмотрела внимательно и словно отмашку дала:

– А вот помоги, мил человек, благодарна буду.

Поезд остановился, Роман подхватил одну сумку и сволок ее (тяжеленную) на землю, после чего принял от тетки другую сумку (не менее тяжеленную), а следом и саму тетку, которую, конечно, на руках не вынес, но свою руку, на которую она оперлась, подал.

– Вот спасибо. – Широкая ладонь отерла лоб, пригладила полуседые волосы, собранные сзади в куцый узел. – Сейчас молодые редко помогут, – вздохнула тетка и, заметив, что Роман топчется на месте, озираясь, спросила почти как в старых сказках: – Куда ж ты, мил человек, путь держишь?

– В деревню Боровушка, – ответил мил человек. – Это ж вон туда, правильно? – И кивнул в сторону узкой тропки, спускающейся вниз.

– Правильно, – подтвердила тетка. – Если хочешь, идем со мной, я тоже туда.

«Удачно, – подумал Роман, – знакомство может оказаться полезным». И взялся за сумки. Но был оттеснен локтем со словами:

– Поделимся. Теперь-то легко будет. Чай, на колесах.

Катить поклажу действительно оказалось достаточно легко, и Дорогин стал прикидывать: как лучше начать разговор. Некую схему он составил заранее, хотя и понимал, что наверняка придется импровизировать. Однако разговор первой начала тетка.

– Я – Шульгина… Антонина Егоровна… Живу в Боровушке и там, можно сказать, за главную. А ты к нам по какой надобности?

– Меня зовут Роман Дорогин, я к вам по просьбе своего приятеля Кирилла, он к вам дней десять назад приезжал, вроде дом присматривал. Купить хотел. И где-то у вас папку с какими-то отчетами посеял. Сам-то на следующий день в командировку укатил, а меня попросил съездить, поискать. Папка-то никому не нужна, а ему восстанавливать бумаги – лишняя работа.

– А чего ж только через десять дней пожаловал? – поинтересовалась Антонина Егоровна.

– Не мог, занят был, – вроде как повинился Роман.

– А фотография приятеля имеется? Чтоб понять кто, что и где у нас бродил.

– Ну, конечно, имеется. – Дорогин достал телефон, показал фотографию вполне живого Лепешкина.

– А-а-а… понятно… – протянула Шульгина. – Ну, сейчас до дома доберемся, там и разберемся.

Тропинка скатилась от железнодорожного полотна вниз, в небольшую рощицу, а затем выкатилась прямо на поле – огромное, сплошь покрытое ржавчиной пожухлой травы.

– Здесь у нас травные места. Травы для скотины выращивали, – широко махнула рукой Антонина Егоровна. – Наш совхоз в ранешние времена в основном на животноводстве специализировался. А Боровушка наша была одним из отделений совхоза. Еще одно – в деревне Волнухи, в трех километрах от нас. А посреди – большой животноводческий комплекс. Так вот там почти все наши бабы и работали. А я зоотехником была, техникум, между прочим, закончила. Хороший был совхоз, крепкий. На центральной усадьбе и клуб имелся, и школа, и пусть маленькая, но больничка. Сейчас все ни то не сё. В девяностые-то мы в акционерное общество переделались, вроде как все хозяевами стали, да только где много хозяев, там пригляда нет. Ну, пока еще старый директор работал, держались мы, а как помер, так за три года все и развалилось, от нашего животноводческого комплекса даже целых стен не осталось, все лесом да бурьяном заросло. И каждый стал выживать сам по себе.

– Ну, город рядом, туда, наверное, на работу ездят, – предположил Роман.

– Это конечно, – согласилась Антонина Егоровна. – Город совсем пропасть не даст. Да только он же и отнимает. Молодежь-то из села давным-давно стала уезжать и только в гости возвращаться, а в последние годы… В Боровушке нашей было пятьдесят с лишним дворов, а теперь больше половины – одно название. Остались в основном пенсионеры, молодых вовсе нет. Мои дочка и сын тоже прочно в городе укрепились: оба по инженерной части. Вчера вон к ним поехала, всяких гостинцев с огорода повезла, а сейчас с города себе всякого разного накупила. Когда-то магазинчик у нас в Боровушке работал, да закрылся давно. Говорят, невыгодно. Правда, один коммерсант раз в неделю автолавку привозит. Ну, с самым необходимым: мукой, сахаром, молоком, сметаной, творогом…

Дорогин посмотрел удивленно: торговать молоком, сметаной и творогом для деревенских? Антонина Егоровна взгляд его перехватила, хмыкнула:

– А где всякую молочку взять, если коров уже никто у нас не держит? Корова – это большие хлопоты, это тебе не только за вымя дергать. Кур, гусей, кое-кто свиней держат, это да. Василич, сосед мой, даже кроликов разводит. Но коров – нет. Вот нам из городских магазинов и привозят. А огороды свои, овощи-ягоды да яблоки с вишнями имеем. Я ими своих деток периодически снабжаю.

– А чего ж вы на себе-то возите? – Дорогин неодобрительно посмотрел на тяжелые сумки, которые на колесах катились вполне легко.

– Обычно либо зять, либо сын на машине увозят-привозят, причем за то, что из города привозят, категорически денег с меня не берут. Да только у зятя машина сломалась, еще неделю в ремонте будет, а сын в командировку на месяц уехал, жена его машину не водит. Я, конечно, могла бы подождать, ну хоть