Путь Абая. Книга I - Мухтар Омарханович Ауэзов

груди. Оба ничего больше не сказали. Печаль двух искренне любящих душ, их скорбное предчувствие скорой вечной разлуки никакими словами нельзя было выразить. Спустя долгое время Кудайберды заговорил первым. Голос у него был совсем слабым.

- Заходил к отцу?

- Нет еще. Вначале к тебе.

Вошли в дом трое мальчишек, увидев из соседнего двора, что приехал Абай. Все трое были сыновья Кудайберды. Старший -лет двенадцати, Шаке, второй - восьмилетний Шубар. И самый младший - от другой матери, токал, звали его Нуртаза.

Подозвав ребят, Абай всех расцеловал в щеки. Шаке и Шубар уже начали учиться, в каждый свой приезд дядя интересовался их учебой. Дети были сильно привязаны к нему. И сейчас он сгреб разом всех троих в объятии. Глядя на то, какую радость им принес Абай, Кудайберды разволновался до слез и отвернулся лицом к стене.

Заметив это, Абай немного повозился с детьми, затем сам проводил их до выхода. Вернувшись, снова сел возле больного брата.

Кудайберды движением головы показал в сторону двери и тихо заговорил:

- Вырастут ли? Станут людьми?.. Они как младшие братья тебе. Я уже не буду знать, кем станет каждый из них. Что выпадет в жизни на их долю? - Так говорил Кудайберды, он будто прощался со своими детьми.

Из глаз Абая выкатились две крупные слезы, упали на грудь. Голос его задрожал:

- Мой долг, Баке, насколько хватит сил, воспитывать их и помогать в учебе.

Теперь Кудайберды стал успокаивать Абая:

- Не плачь, Телькара! Прошу тебя, не плачь.

Снова они смолкли и замерли, не глядя друг на друга. Вскоре Кудайберды, успокоившись, лег на бок, лицом повернувшись к брату. И при этом, самом незначительном, движении зловещий кашель вырвался из его груди. Абай подтянул выше стеганое корпе и укутал им плечи брата.

Кашель утих, теперь Кудайберды спокойно заговорил о разном, братья повели тот непринужденный, доверительный разговор, какой всегда бывал у них при встречах.

- Абай, ты имеешь представление, зачем тебя вызвал отец?

- Нет, Баке.

- В таком случае, слушай меня. Сегодня из дуана прибыл торе, выборщик. Отец велел принять его в ауле Жакипа. Люди, окружающие торе, проговорились, что есть одно свободное место на новую должность - старшины нашей, недавно созданной, новой волости. Отец собирается на эту должность выдвинуть тебя. Что ты скажешь на это?

- А ты что скажешь, брат, что посоветуешь?

- Если хочешь послушать меня, то скажу: не соглашайся! -Кудайберды глубоко задумался. Потом продолжил: - Быть во власти - это не самое лучшее занятие для человека. Мы же видели своими глазами, Абай... Власть бека, власть бия - любая власть портит человека, никогда не приводит его к счастью, а только вызывает на его голову людское проклятие. Не растрачивай попусту свою молодость, Абай!

Абай ответил, даже не задумавшись:

- Все, что ты сказал, Баке, это истинная правда!

- Такежан чуть ли не на коленях вымаливает у отца эту должность. Ох, как ему хочется власти! Ну и пусть себе получает. -Сказав это, Кудайберды словно споткнулся и умолк...

До самой ночи, когда люди уже отошли ко сну, Абай не покидал больного. По его просьбе взял домбру в руки и играл много любимых кюев брата. Когда снова пришли домой дети, Абай пересказал одну главу из «Тысячи и одной ночи». Дети, окружив его, не отрывая горящих глазенок от дяди, с огромным вниманием слушали сказку. Потом все трое, счастливые и радостные, легли спать рядом со своим обожаемым дядей, который так хорошо играл на домбре и был самым лучшим сказочником на свете.

Нуртаза и Шубар заспорили:

- Я лягу с этой стороны возле Абая-ага!

- Нет, я! Почему ты?

- А потому! Не толкайся давай!

Дети возились около Абая, обнимали его, тянули на себя с двух сторон, пока не угомонились и не уснули.

Кудайберды сказал правду. Кунанбай намеревался выдвинуть Абая на должность волостного управителя. Об этом уже было немало разговоров Кунанбая с торе, выборщиком.

С тех пор как вышел новый закон и большую округу разделили на три дуана, Кунанбай не захотел быть начальником маленькой волости и решил себя не выставлять на выборах. Когда-то была должность ага-султана, правителя больших округов Найман и То-быкты, и это было по нему. Затем, после упразднения большого дуана и ага-султанства, он получил должность старшины рода Тобыкты. А теперь, когда край Тобыкты разделили на три части, власти стало еще меньше, и она стала ему не нужна. Но как бы там ни было, он по-прежнему хотел, «чтобы все у него было на руке, а когда сожмет ее, оказалось в кулаке». И для того, чтобы так и было, лучше оставаться в стороне, независимым владетелем, и влиять на других старшин Тобыкты. Это во-первых.

Во-вторых, надо учесть незаметные, но глубокие изменения в народе. Народ уже не тот, не боится власти. Появились бунтари и возмутители спокойствия, такие как Балагаз и другие. С ними бороться труднее, чем с противниками, равными себе. С таким, например, как покойный Божей. Ушел Божеке, - и как будто стало пусто вокруг Кунанбая. А воевать с зеленой молодежью, наказывать бабье и детвору жигитеков за воровство, это не по нему. На них надо напустить начальство из молодых, с крепкой рукой, пусть гоняются друг за другом. Да молодежь такая уже подросла. Сидя на покое, он своими советами, через детей своих, будет по-прежнему управлять людьми. И, в-третьих, возраст Кунанбая уж близится к семидесяти. Пора готовить из выросших сыновей достойную смену себе.

Он продумал все и решил, что власти достоин Абай. Здесь у Кунанбая тоже был особый расчет.

Абай воспитывался не под влиянием и властью отца. Наоборот - в его характере, в его взглядах, в поступках явно виден строгий судья Кунанбаю. В последние годы это особенно стало ясным. С последней женитьбой отца на Нурганым, взятой третьей токал, Абай стал резко чуждаться его, открыто судил Ку-нанбая. А тот винил Улжан, что это она настраивает сына против него и «ребенка воспитала холодным к родному отцу».

Однако, несмотря на все эти тяжелые, серьезные расхождения, отец прекрасно знал, что за кладезь ума, знаний и высокой нравственности представляет собою Абай. Тем более и надлежало приложить все силы, чтобы удержать сына возле себя и ввести его во власть. Когда тяжесть власти ляжет на его плечи, ему и понадобятся помощь, опыт и советы отца, и сын сможет оценить его в том, чего еще он не понимает. Если