Монстросити. Панктаун - Джеффри Томас

У меня по-прежнему оставался обрез. К черту все. Я воспользуюсь им.

Следующую пару дней я не выходил из квартиры. Полностью затонировал окна, чтобы никто не мог увидеть меня внутри. Интересно, пыталась ли Салит дозвониться мне? Ужасно хотелось ее увидеть. Я продолжал себе твердить, что даже к лучшему, что это не удается.

Завтра утром у меня была назначена встреча на окраине, где я должен был совершить преднамеренное убийство в нескольких кварталах от того места, где мой отец читал лекции о занятиях скорее созидательных, чем разрушительных, где он учил гармонии, а не уничтожению, упорядоченности линий и перспективе, а не анархии и хаосу. Видите? Даже без магической силы заклинаний я перестраивал судьбу. Свою собственную и других людей.

Но, как безмолвную мантру, повторял про себя: «Я – хороший человек». Именно потому, что я был хорошим человеком, мне предстояло завтра совершить убийство. Разве я хотел этого? Но на мне лежало бремя ответственности, и я должен был что-то сделать, поскольку это касалось моей врожденной доброты, доброты более глубокой, чем я предполагал. Я был готов рискнуть и умереть или обезуметь ради блага других. Кто бы мог подумать? У меня появилось понимание того, что должны чувствовать мужчины, когда из патриотизма вступают в армию и сражаются на войне. Зная, что могут не вернуться домой. Возможно, это просто животный инстинкт, природная программа, защита стада даже с риском для себя. Скорее химия, чем героизм. Какой бы мотив ни играла труба, я должен следовать за ней. И все прочее дерьмо.

Габи дразнила меня за работу в отделе поддержки клиентов, и это меня злило, поскольку было стыдно. Мои родители справились гораздо лучше. За последние несколько лет они незаметно дали понять о своем разочаровании. Но у меня не нашлось ни талантов, ни особых склонностей. Мое эго было слишком велико, чтобы оставаться довольным своим положением, однако усилий не хватало, чтобы изменить свои перспективы. Я завидовал людям, способным примириться с собственной ничтожностью во вселенной и начинять оливки перцем с той же безмятежностью, с какой волы тянут плуг. Но, возможно, по иронии судьбы, я был как раз тем человеком, на кого можно свалить все эти знания и ответственность. Не наполненный ничем другим, я мог быть наполнен ими. Не сосредоточенный ни на чем другом, я мог видеть то, чего не видели другие. Я размышлял об этом в терминах своего города. Большинство людей видели только магазины, офисы, места, куда им нужно добраться, и если приглядывались внимательнее, то замечали трещины на тротуаре… но не видели линий напряжения, которые образовали эти трещины, или тяжести здания, давившего на почву, не видели ветров, которые создавало и направляло пространство между домами… все эти силы, в некотором смысле, формировали невидимый город, который существовал параллельно с видимым.

За день до нашей встречи с мистером Голубом я сидел и смотрел на большой, во всю стену, экран видеотанка. В нем не было функции видеофона, но я мог получить доступ к ограниченным без подписки диапазонам сети. Я проводил выборочный поиск по различным темам. В данный момент пытался выяснить, сколько видов нечеловеков поселилось в Пакстоне. Много. Приводился пример каждого из них. Народ Кали был представлен фотографией мужчины. Я еще не закончил просматривать список, и мне попадались снимки нескольких рас, которых я никогда не встречал, но пока никого похожего на мистера Голуба. Или, если уж на то пошло, на серебристого человека-птицу, который украл мой рюкзак.

Раздался стук в дверь.

Вздрогнув, я приподнялся с раскладного дивана. Домовладелец? Я бросил взгляд на кухонный стол, где на виду, точно книга или кофейная кружка, лежал мой обрез. Я вскочил, схватил тяжелый черный дробовик и сунул под диван. Бросил еще несколько взглядов по сторонам. Есть что-нибудь еще, чего не следует видеть? Я что-то упустил? Коробки с боеприпасами были спрятаны.

В дверь снова постучали.

Я пошел к ней. Открыл. На пороге стоял полицейский в строгой черной форме, в блестящих черных ботинках, с блестящей черной кобурой для пистолета. Пояс оттягивала подсумка для наручников и прочее снаряжение. Однако форсером оказалась симпатичная девушка с густыми волосами, собранными в пышный конский хвост. Салит застенчиво улыбнулась.

– Ух ты… погляди-ка на себя, – сказал я.

– Такой ты меня еще не видел.

– Очень впечатляет.

– Извини, что врываюсь к тебе вот так, но я звонила. Ты не брал трубку. Я подумала, ты, возможно, избегаешь меня. – Она надула темно-серые губки, но я видел, что это не до конца шутка.

– Этого я и боялся. Подонок, который украл мой компьютер, не желает отвечать на мои звонки, вот в чем дело.

– Украл? К тебе влезли? – Злая решимость форсера сузила ее обсидиановые глаза. Сросшаяся бровь собралась посередине. Что сделало лицо Салит свирепым.

– Нет, на меня напали. Не навредили. Я погнался за ним, но он убежал.

– Ты подал заявление? Нет? Хочешь, запишу показания прямо здесь? Я могу. Я иду на работу, но еще рано… У меня есть время…

– А когда ты работаешь?

– По-разному. На этой неделе у нас вторая смена. У меня есть время. Могу я войти?

Я загораживал дверной проем.

– О, да, конечно… здесь не особенно шикарно.

– Это точно, – сказала она, войдя и оглядываясь по сторонам. Стоя позади нее, я глубоко вдохнул аромат ее волос, собранных на затылке черным грозовым облаком. Салит повернулась ко мне, и я отступил на шаг. – Эй, вижу, у тебя слегка отросли волосы! – Она протянула руку и взъерошила их. – Мне нравится… намного красивее!

– Спасибо.

Возможно, она заметила мою скованность и неправильно ее истолковала.

– Прости, что пришла без предупреждения, Крис.

– Как ты узнала мой адрес?

– Ты дал мне свой номер телефона, – извиняющимся тоном произнесла она и улыбнулась. – Я воспользовалась компьютерной системой на работе и нашла адрес.

– Все в порядке, – успокоил я ее.

– Что смотришь? – Кивок в сторону ВТ.

– Пытаюсь выяснить, что за пришелец напал на меня. Никогда раньше не видел таких, как он. Таких, как она. Кто бы это ни был. – Я описал существо Салит. Ее бровь снова нахмурилась.

– Не могу сказать, что звучит знакомо. В Панктаун постоянно прибывают новые народы…

– Не хочешь присесть? Чего-нибудь выпить? Кофе?

– Кофе – это хорошо.

Когда я принес из маленькой кухоньки напитки, Салит сидела на раскладном диване. Мой обрез прятался прямо под ней. От него