Повести монгольских писателей. Том второй - Пурэвийн Хорло

Велика его власть надо мной.

Нежный цвет твоих смуглых щек

Поведет меня за тобой…

— Это что, — удивился Дорж, — собственное сочинение?

— Нет, конечно. Так, один мой знакомый написал.

— Прочитаешь вечером?

— Тематика не та. Отец ведь придет. А вот это — можно:

Я — шахтер,

Рабочий я.

Светлому солнцу на зависть

Свет и энергию вместе соединяю.

Времени вызов бросаю —

Такой я человек.

Это нам Сурэн и прочтет сегодня!

В магазине друзья тотчас отыскали Довчина. Он стоял у столика, на котором громоздились свертки, бутылки, банки с консервами.

Похоже, Довчин отлично справился с поручением — купил все, что требовалось, кроме минеральной воды. Как он ни старался, воды, увы, достать не удалось.

— Я даже через одного знакомого попытался действовать, — рассказывал Довчин. — Обратился тут к одному человечку. А он мне и говорит: «Я в разгар зимы холодную воду не пью! И вам не советую. Вы же горняки. Значит, привыкли к тяжелой работе. А следовательно, и напитки у вас должны быть соответствующие — крепкие, с градусами. Вы что, архи не пьете?»

— Ну, а я ему и скажи: «Если, по-вашему, главное для горняка градусы, то почему же вы не шахтер?»

Услышав это, Дорж с Дамдином громко рассмеялись.

— Кто же этот мудрый учитель, а?

— Да вы все его хорошо знаете. Нос у него вечно красный. Толстый такой брюнет. Стал меня расспрашивать, где и когда мы собираемся отмечать Новый год.

Втроем разложив продукты по рюкзакам и сумкам, они вышли из гастронома.

Небо было безоблачным, и солнце стояло довольно высоко. Однако мороз не ослабевал. Наоборот, казалось, он хотел убедить всех в своей силе.

Друзья быстро шагали домой. Проходя мимо карьера, они слышали грохот в котловане и видели вздымавшиеся над ним облака пыли. Значит, работа идет. Там, внизу, сейчас совершается самое главное и необходимое для радостной встречи Нового года.

Друзья ускорили шаг. Сегодня они, что называется, не на передней линии фронта, а как бы обслуживают тылы. Но тем не менее надо свои задачи выполнять четко и быстро. Все необходимое закуплено, доставлено, осталось накрыть стол.

Принимать гостей на Новый год, готовить праздничный стол оказалось совсем не так легко и просто, как это представлялось, когда они только замышляли торжество.

— Друзья мои! — торжественно заявил Дамдин. — Прежде всего я принимаюсь за хушууры. Как вы думаете, справлюсь я с этой задачей?

— Попробуй не справиться! Три года ты сам себе готовишь. За это время можно было закончить кулинарный техникум.

С вокзала, где он встречал вечерний поезд, Батчулун возвратился в плохом настроении. С этим поездом должна была приехать Норжма, но не приехала, а лишь прислала ему записку с проводницей.

Ребята ждали его за накрытым столом. И были очень удивлены, что он пришел один.

— А где же Норжма?

Батчулун протянул Дамдину записку Норжмы.

«Я рассчитывала, — прочел вслух Дамдин, — обязательно приехать сегодня вечером. Однако не получилось.

У моего сменщика, Тумур-гуая, рожает жена. Он до сих пор у нее. Просил меня поработать вместо него, обещал вернуться как можно быстрее, но, видимо, не смог. Что делать, рождение ребенка — это ведь немаловажное событие. Не портить же ему праздник. А оставлять узел связи тоже нельзя. Вот я и вынуждена пропустить вечерний поезд. Желаю весело отпраздновать Новый год. А завтра утром я постараюсь приехать. Шлю вам всем новогодний привет и поздравления. Очень сожалею, что не смогла приехать сегодня вечером.

Норжма».

— Да, нехорошо вышло, — заключил Дамдин. — А я думал, что сегодня мы и Новый год встретим, и свадьбу Батчулуна с Норжмой сыграем.

— Ничего, наша свадьба обязательно состоится, и мы ее как следует отпразднуем, друзья! — ответил Батчулун.

— Прекрасно, значит, будет повод собраться еще раз. Можно и в скором времени, но лучше, если после холодов. А то сегодня вечером зверский мороз.

Как бы в подтверждение этих слов в комнату вошел весь белый от инея Жаргал.

Жаргал сегодня был главным героем — именно он должен был завершить выполнение годового плана. Договорились, что он придет сразу после окончания смены. Ребята встретили его горячими приветствиями. Жаргалу полагалось бы радоваться вместе со всеми. Однако признаков веселья он не проявлял. Наоборот, сняв пальто, он опустил голову и молча подсел к столу.

— Чепуха какая-то! — сказал вдруг он.

Ребята, уверенные, что план наверняка уже выполнен, поначалу даже не обратили внимания на его огорченный вид. Да к тому же все знали характер Жаргала.

— А что с Сурэном? — спросили его.

— Сказал, что придет позже, ему надо зайти домой.

— Поссорились, что ли?

— Когда это было, чтоб мы ссорились? Разве что после смерти повздорим…

— Тогда что же с Сурэном?

— Не приставай, сказал — придет, значит, придет.

Батчулун, прожив с Жаргалом в одной комнате несколько лет и хорошо изучив его, первым почувствовал неладное. Он подсел к Жаргалу и спросил ласковым голосом:

— Вы пришли на работу без опоздания?

— Без опоздания.

— Ну, а сколько тонн дали?

— Ни одной…

— Как ни одной? Почему?

— Карьер закрыли. Температура упала ниже сорока градусов, да к тому же еще и туман. Мы подождали, подождали, а потом решили, что за ночь не потеплеет, и закрыли карьер.

— Кто это такое решение принял?

— Там все начальство было, оно и решило.

Сообщение Жаргала потрясло собравшихся. Только Батчулун не утратил самообладания. Оглядев всех по очереди, он сказал:

— Ну и дела! Значит, наш Новый год, к которому мы так готовились, срывается, да?

Довчин промолчал. Молчали Дорж и Дамдин.

— Надо же, — наконец заговорил Довчин, — мы почти у цели, и вдруг — помеха! Мы тоже виноваты — не следовало затевать все это, раз не были уверены, что выполним план.

— Мы думали, все сделаем, — вмешался Дорж.

— Индюк тоже думал, да в суп попал. Надо было еще и еще раз все проверить.

— Да, кажется, мы несколько поторопились со встречей Нового года.

— Ну, елка там, украшения, — вступил в разговор Дамдин, это все может подождать до тридцать первого. А вот что делать с едой и питьем? Предлагаю рассматривать это как аванс. Ведь получаем же мы каждую первую половину месяца аванс, не так ли?

— Однако это тебе совсем не аванс, — сердитым голосом оборвал его Довчин.

В этот момент раздался стук в дверь. Батчулун нехотя пошел открывать. Щелкнул замок, в передней послышался стук каблучков, и в комнату не вошла, а прямо-таки вплыла Дашма. Никто бы не узнал ее, такая она была нарядная.

— Ну,