Эпоха крови и пурпурных слез - Эдди Кан

разгладила на нем плед и заправила волосы за уши, после чего подошла к креслу и взяла в руки умную колонку. Она была холодной, значит, давно не работала. Цепкими коготками страх начал царапать кожу.

– Сонг Джин! – опустив колонку, окликнула Мирэ, но ответа не последовало даже тогда, когда она повторила имя парня еще трижды. – Куда он делся? – Ища ответ, Мирэ посмотрела на Сон-Хо, но тот только развел руками.

Подобрав с журнального столика свой телефон, Мирэ открыла контакты и обреченно хлопнула себя ладонью по лбу. У Джина не было телефона! Это даже звучало дико в современных реалиях… Уперев руки в бока, она задумчиво закусила щеку. Может быть, он пошел к квартире госпожи Мин? Или нашел наушники и ничего не слышит? А вдруг Сонг Джин исчез? Только не это… Воспоминания о встрече с Чосын Саджа и кумой были слишком свежи. Мирэ нервно проглотила ком в горле.

Споткнувшись о журнальный столик, Мирэ ринулась в коридор, готовая в пижаме спуститься на первый этаж. Джин не исчез, не мог уйти просто так.

– Ты куда собралась в таком виде? Соседей пугать? – крикнул ей Сон-Хо в спину.

Проигнорировав его, Мирэ поскользнулась на напольной плитке в коридоре, когда бросилась к двери. Придержавшись за угол, она выпрямилась, не утруждаясь поправить съехавший домашний кардиган. Вцепившись в дверную ручку, Вон резко толкнула дверь, и по коридору пронеслись глухой звук удара и шуршание.

– Что за… – возмутился знакомый голос. Мирэ немо разинула рот, глядя на стоящего на пороге Джина.

Сонг прижал ладонь к покрасневшему лбу, куда его ударила дверь, во второй руке он сжимал несколько пакетов, один из которых был с изображением кренделька; Мирэ знала эту кондитерскую, она находилась вниз по улице от ее дома.

В преступно несусветную рань Джин выглядел безупречно, облаченный в темно-бордовый костюм с ремнем-цепочкой. Так и не оценив его образ, Мирэ схватила Сонга за идеально отутюженный воротник и рывком втянула в дом. Она толкнула Сонга к стене и угрожающе выставила указательный палец:

– Почему ты ушел без предупреждения? – Должно быть, голос прозвучал слишком взволнованно, потому что Джин только беззвучно усмехнулся в ответ. Сонг шагнул в сторону и закрыл входную дверь.

– Вы с Сон-Хо спали. Не хотел вас будить, – наконец ответил он.

– Куда ты ходил? – Окинув придирчивым взглядом несколько пакетов в его руках, Мирэ пришла к выводу, что не только свежая выпечка заставила Джина выйти из дома так рано.

Мирэ немного успокоилась; пусть Сонг поступил по-детски, уйдя без предупреждения и банальной записки, но хотя бы он не исчез загадочным образом.

– Тут неподалеку есть книжный магазин. – Сонг прошел в кухню и опустил пакеты на кухонный комод. К покупкам тут же подскочил Сон-Хо и зашуршал упаковкой с рисунком кренделя.

Дом сразу наполнил запах свежей и пряной выпечки. Пока Сон-Хо распаковывал булочки, Джин вытащил из бумажного пакета несколько толстых книг. Забравшись на кухонный табурет, Мирэ с любопытством осмотрела его покупки: история, религиозные писания и эзотерика. Целый набор разнообразной литературы, на чтение которой уйдет не одна неделя… Взяв первую попавшуюся книгу, Мирэ покрутила ее в руках.

– Тебе не наскучит читать все это? – не скрывая интереса, спросила она, начиная засыпать от одного только названия заумной книжицы.

– Чтобы лучше понять современную культуру, нужно выяснить, что вам нравится, – прямо ответил Сонг и вытащил из второго пакета еще порядка шести книг. – Поэтому мне посоветовали взять… фэнтези, – неторопливо проговаривая слово, Джин повернул к себе одну из книжных обложек.

– О, «Восход Стрикса[35]»! – воскликнул Сон-Хо, расставляя тарелки на уцелевшем крае кухонного стола. – Я читал! Одобряю рекомендацию консультанта, история крутая, хотя мне «Полдень Грифона» понравился больше. – Оставив сервировку, он подошел к книгам.

– Современная культура слишком поверхностно относится к литературе… и искусству. – Мирэ облокотилась на столешницу и подперла щеку рукой.

Ее работой было нести в люди объекты исторической важности, чтобы они сохранялись в целостности и передавались из рук в руки, пусть и путем перепродажи. Но общество сделало из этого ярмарку тщеславия, оперируя деньгами. Зачастую людям было все равно, какая история лежит за тем или иным артефактом. Для покупателей было важнее светить наличием экспоната у себя дома и называть сумму, за которую его приобрели.

Интересно, почему Ханьюл решил продать книгу о демонах? Мирэ вспомнила, как загорелись глаза Джина, когда старый коллекционер принялся рассказывать о фолианте. Может быть, тексты содержали ответ на вопрос, кто же такой Сонг и почему перенесся в будущее? Вернув экспонат, Мирэ рассчитывала незамедлительно выставить его на торги и зарекомендовать себя для повышения, но что, если не торопиться и выяснить, что же в действительности было внутри? Желание заполучить экспонат Ханьюла стало еще сильнее.

Оставив булочки и кофе на растерзание Сон-Хо, Мирэ встала из-за стола и отправилась собираться на встречу с Ли Ханом. Предварительно она передала контакты с визитки Но Йунг и попросила ее договориться с антикваром о переговорах.

Обратный звонок от секретарши поступил на телефон Мирэ в тот момент, когда она завершала сборы, подводя губы красной помадой. К счастью, Ли не отказался от разговора. Подхватив сумку, Вон мельком глянула на себя в зеркало и вышла в коридор, уверенная, что нет ничего более презентабельного, чем стильный клетчатый костюм с юбкой.

– Поехали, – окликнула Мирэ парней и кинула Сон-Хо ключи от машины.

– Ты ведь еще не ела! – с набитым ртом возмутился тот.

Шагнув к блюду с разными плюшками, Мирэ подхватила первую попавшуюся булочку и надкусила ее по пути в коридор.

– Уже ела! – отозвалась она, влезая в туфли. Но Йунг назначила встречу на первую половину дня, Мирэ не собиралась опаздывать и лишаться возможности вернуть своего клиента.

Несмотря на травму, Сон-Хо отлично справлялся с управлением машиной. По утренним дорогам авто продиралось не без приключений, по пробкам, благо антикварная лавка Ли Хана находилась в центральной части района Каннам[36].

К моменту, когда черный седан поднялся на нужную улицу, скрылись последние лучи утреннего солнца. Стало пасмурно, и пошел мелкий дождь, делая матовую поверхность дороги блестящей. Открыв дверь, Мирэ просунула сквозь щель черный зонт и раскрыла его, после чего выбралась из машины сама.

Вокруг прогуливались толпы туристов, парочки и местные, скрываясь под грибами-зонтами. Улица была объята привычным шумом, но все равно мириадам закусочных и передвижных ларьков с горящими фонариками не удалось перекрыть мрачный вид: черная намокшая дорога, серо-бурые здания, искривленные ветви кустов и редко стоящих деревьев. На поверхности луж покачивалась опавшая листва багряно-жженого цвета. Ни шуму, ни ярким огням не