Зимняя смерть в пионерском галстуке. Предыстория - Эльвира Владимировна Смелик

Каширина не выдержала. В душе давно уже закипало возмущение. И обида, и злость. Вот она и не стала слушать дальше, перебив, выкрикнула:

– Да ты в последнее время вообще ни о чем, кроме своего Храмова, не думаешь! Тебе даже на меня плевать. Димка правду сказал. По фигу тебе, что есть я, что нет. Главное, чтобы Илюшенька рядом.

– Танюх… – растерянно пробормотала Майя, но подруга опять не стала слушать. Бессмертнова же тоже ее не слушала, не только тогда, когда обсуждали название и кого еще позвать, но уже довольно давно.

– Чего? Скажешь, не так? – с вызовом воскликнула Таня. – Ты даже за Курдюмову заступаешься. Даже тут против меня. Хотя эта крыса нас своей мамаше сдала.

– Да не сдавала она нас, – возразила Майя. – Я у Лады спросила. Она ответила, что никто им не говорил, и без того сразу ясно было, никаких других вариантов. Не мальчишки точно, потому что на кухню их никто не пускал. А из девчонок только мы в кладовку ходили, могли пасту стянуть. Ну и никому подобное в голову бы не пришло, кроме нас с тобой.

Но Таня только больше разозлилась.

Вот зачем Бессмертновой понадобилось подобное выяснять? Чтобы потом ткнуть носом, унизить? И ведь, похоже, специально ждала подходящего момента.

– И ты поверила? Даже вожатку ты больше слушаешь, чем меня. И тут. Нарочно высмеиваешь то, что мне нравится. Решила, раз теперь у тебя парень есть, так ты лучше. А я слишком маленькая и глупая?

Майя нахмурилась, выдохнула сердито:

– Тань! Чего ты фигню-то гонишь? – Однако опять больше ничего не успела добавить, даже напомнить, что у подруги, между прочим, тоже был Жека.

– Так я ж и говорю, что слишком тупая для тебя, – тут же выкрикнула Таня. – Да ты нас всех за тупых держишь. И может, тоже хочешь настучать…

Но теперь уже Майя перебила, рявкнула:

– Да иди ты! – Едва сдержала уже готовое вырваться следом «Совсем дура!», а чтобы не продолжать, чтобы не сделать еще хуже, крутанулась на пятке, рванула к двери, вылетела в коридор.

Но и там не остановилась, кинулась к другой комнате, на ходу стягивая с руки браслет и не обращая внимания, как металлические клепки царапают кожу. Стащила его, сжала в кулаке, не стучась распахнула нужную дверь, ворвалась внутрь, даже не сомневаясь, что Илья окажется на месте.

Он и правда там был, сидел на кровати, но, увидев Майю, моментально поднялся, посмотрел удивленно. Она подскочила к нему, ткнула в грудь кулаком с браслетом.

– На!

Храмов, само собой, ничего не понял, только помрачнел, но не принялся расспрашивать, а посмотрел по очереди на живущих с ним в комнате Дениса Мокиевского и Андрюшу Разносщикова, тихого хлипкого отличника в очках, который хоть и тоже учился в восьмом, но выглядел не старше шестиклассника, кивнул в сторону двери:

– Пойдите погуляйте.

И те не стали спорить, послушно отвалили, а Майя процедила сквозь зубы с еще большей неприязнью:

– Забирай! Мне не надо. – Разжала кулак, сунула ладонь Илье чуть ли не под нос.

Храмов уставился тяжелым пронзительным взглядом, и Майя подумала: сейчас он, как и Таня, начнет орать на нее, что не поддержала, не оценила, что посчитала себя умнее всех, и тоже обвинит в предательстве.

Глава 24

К утру четвертого января с электричеством так и не наладилось. Можно, конечно, и дальше ждать и надеяться, что всё образуется с минуты на минуту. Было бы лето или хотя бы конец весны, так и ладно. Но сейчас зима, а они все-таки далеко не медведи в берлоге.

Юсуф решил не тянуть дальше, посвятить учителей в тонкости ситуации: они же явно не совсем в курсе. Чтобы не бродить по зданию, не искать, дождался, когда гости соберутся в столовой и позавтракают, тогда и подошел, но не к Марине Борисовне, и уж тем более не к практиканту или девочке-вожатой, а к Руслану Юнировичу. Отвел его в сторону, сказал напрямую:

– Может, заметили уже, в здании прохладнее стало? Не тянет генератор. Да и соляра убывает. Я ее берегу. Тоня тоже всего одной плитой пользуется, и ту целиком старается не включать, готовит, что побыстрее да попроще. Но если в ближайшее время электричество не наладят, а генератор так, как сейчас, гонять, надолго соляры не хватит. Ну, может, еще дня на два, а дальше… не знаю. А вы ведь тут до восьмого оставаться планировали?

– До девятого, – поправил Руслан Юнирович.

Географ догадался, к чему собеседник клонит, но прежде всего уточнил:

– Думаете, там что-то слишком серьезное случилось? Быстро не починят.

– Так, может, и не чинят вовсе, – проговорил Юсуф глухо и, не дожидаясь вопроса, пояснил: – Если только на нашей линии провода оборвало, так и не знают.

– К базе отдельная запитка идет?

Сторож кивнул.

– Вот так новость.

Руслан Юнирович подошел к окну, дотронулся до батареи. Не холодная, но действительно не горячая, как прежде, настолько, что долго не вытерпишь. А на улице заметно похолодало, после того как снегопад почти стих, и, скорее всего, морозы со временем только усилятся.

Что ж Юсуф раньше молчал? Тоже верил в лучшее? А иначе выходило совсем уж безнадежно, если представлять, что о проблемах на базе абсолютно никто не в курсе. И самим сообщить никак – связи нет, телефон не работает.

Есть, конечно, еще способ, которым пользовались испокон веков, – послать гонца с вестью. То есть кто-то должен взять на себя роль почтового голубя, но не полететь, хотя так было бы гораздо проще, а пойти на лыжах, добраться до нужных людей, предупредить: пусть проверяют линию, устраняют обрыв. Или действительно, как говорила Марина Борисовна, присылают автобус.

Правда, чтобы он добрался до базы, придется для начала расчистить дорогу или опять подгонять гусеничный трактор с санями. Он же как танк, даже после такого снегопада наверняка должен проехать, доставить да хоть прямо до шоссе.

Но в первую очередь, естественно, надо обо всем рассказать Марине Борисовне, да и Ладе, и Павлу тоже, и уже всем вместе принимать окончательное решение. Впрочем, выбирать-то особо не из чего.

Взрослые опять собрались в столовой и уже не пытались показательно бодриться: слишком положение серьезное. Не снег бы, в который сейчас можно провалиться даже не по колено, а повезет, если по пояс, не мороз, так просто бы ушли полным составом налегке. А тут и лыжи взяли не все, да и некоторые из тех, кто