Новобранцы холодной войны - Ирина Владимировна Дегтярева

Когда Секо вдруг стал проверять стрелковые способности Мансура в подземном тире (на открытом воздухе в связи с началом операции пострелять не удалось бы, опасались, как бы самих не перестреляли с беспилотников), а затем предложил показать себя в рукопашном бою, Мансур смекнул, что грядут серьезные изменения в его судьбе.

Секо отметил, что у Мансура своеобразная манера драться — смешанные навыки из разных видов единоборств. Он спросил, где он этому научился.

— На улицах Стамбула, — огрызнулся Мансур, потный и злой, его спарринг-партнер едва не вывихнул ему руку, здоровенный кабан, подручный Секо. — Не киркпинаром [24] же мне было заниматься.

Секо заржал, оценив шутку.

— Думаю, ты вполне готов отправиться во главе группы в Турцию. Сейчас самое время. Надо им подергать нервы, подготовить акцию — обстрел полицейского участка. Они пришли к нам в дом с бомбами и ракетами, считают, что головы мы поднять не можем, а мы объявимся у них дома. И отомстим за погибших и за тех, кого они безвинно держат в полицейском участке в Мардине. Хорошо бы отбить и тех, кто арестован в связи с началом операции, но этот план еще довольно сырой. Да и содержатся те задержанные в тюрьмах Анкары и Стамбула, далековато от границ. А подполье сейчас и так в напряжении из-за облав и арестов. Тут наскоком вопрос не решишь. Поэтому осуществим пока только разведку. Оценишь обстановку, посмотрим, кого послать для акции, как потом безболезненно уйти.

Мансур не стал переубеждать Секо, РПК такую тактику давно практиковала. Жалили по мелочи, теряли людей — Мансур считал это нерациональным, хотя осознавал, что особого выбора у курдов нет, а отвечать на атаки турок надо. К счастью, речь шла не о самой акции, а только о подготовке к ней.

Секо решил то ли проверить Мансура на вшивость, то ли в самом деле некого было отправить в Турцию провести разведку около полицейского участка, где держали задержанных мирных курдов. Мордовали соотечественников за то, что они курды, других причин, очевидно, не имелось. Конечно, теперь уже не те времена, турки не так свирепствуют, но у них вошла в генетический код вражда с курдами. А разобрать, кто из курдов относится к Рабочей партии Курдистана, к радикальному ее крылу, а кто нет, турки не то чтобы не могут, а просто-напросто не хотят.

— Не опасаешься, что сестра овдовеет? — только и спросил Мансур.

— Ты, кажется, боишься? — Секо прищурил и без того небольшие глаза.

— Вот еще! Я для боевой работы сюда и прибыл, а не для того, чтобы этой писаниной заниматься, — Мансур кивнул в сторону ноутбука. — Я готов находиться в ударной группе на постоянной основе. Могу и сам спланировать ряд рейдов. Турцию я неплохо знаю. Особенно Стамбул. Если туда пробраться, то со своим знанием тамошней обстановки и контактами я мог бы оказаться гораздо полезнее, чем здесь. Тем более Кинне там…

— Ну уж нет! — каменное, как у горного тролля, лицо Секо вытянулось от возмущения. — Ему, видите ли, под бок к женушке захотелось! Сейчас поучаствуешь в вылазке, и довольно. Я дам тебе опытных парней. Я не уверен, что ты затем пойдешь на саму акцию. Мне надо тебя обкатать в деле, а не угробить. Ты со своими способностями пригодишься для более серьезных мероприятий.

Мансур не понимал логику, которой руководствовался Секо: послать нужного ему человека с чрезвычайно опасной миссией, чтобы потом использовать его для более важной работы. Пусть даже не придется обстреливать полицейский участок, риск очень велик в то время, когда Турция в боевой фазе операции против курдов РПК.

Секо хочет убедиться в его надежности, продемонстрировать кому-то, перед кем отчитывается сам, что Мансур не спасует и не сдаст группу, скажем, турецкой полиции. С другой стороны, он, возможно, желает поглядеть, насколько Мансур способен командовать группой, ориентироваться в незнакомой обстановке, как себя поведет в стрессовой ситуации. Но самое неприятное во всем этом, что известить Авдаляна о внезапной вылазке на территорию Турции Мансур не успевал. Случись что, через время, конечно, станет известно об аресте Мансура или, не дай бог, смерти, но более всего угнетала не сама перспектива задержания или гибели, а то, что Центр не будет знать о его судьбе.

Ночь перед выездом Мансур не спал, размышляя, как избежать убийства полицейских, если во время разведки случится прямое боестолкновение. Вырисовывалась тупиковая ситуация. Он понял теперь во всей полноте, каково пришлось отцу, внедрившемуся в одно из подразделений ИГИЛ и принимавшему участие в боях вместе с головорезами черного халифата против правительственных войск Сирии.

В соседней комнате богатырски храпел Секо, которого вообще сложно чем-то вывести из себя. Только Кинне это удается, когда она с милым выражением лица напоминает, что они живут в современном мире и она имеет такое же право воевать за свое будущее. Так она поддевала его в Марселе за общими трапезами в ресторане. При этих словах Секо багровел и сжимал огромные кулаки.

Все пошло сразу не по плану, едва они прибыли в Мардин, город, с которым у Мансура и без того были плохие ассоциации. Там погибла Зарифа, и отца ранило, еле ноги унес.

Припарковались на соседней улице около конспиративной квартиры РПК на микроавтобусе, стареньком «Форде» с довольно сильно проржавевшими бортами. В машине сидели только двое. Третий пошел на разведку. Еще троих высадили перед въездом в город. Шестеро мужчин в одной машине непременно вызвали бы подозрения.

Конспиративная квартира оказалась провалена. Это стало понятно, когда сходивший туда для проверки парень из группы вернулся бледный и напуганный и сообщил, что крышечка на висящем на двери почтовом ящике плотно закрыта, а должна была быть открыта. Разумеется, имелся запасной вариант, однако Мансур среагировал сразу же и категорично:

— Уматываем обратно. Нет гарантии, что хозяин квартиры не сообщил о нашем прибытии. Он ведь нас ждал. О группе знал. А раз так, из него признания выбьют, надеяться на его стойкость я бы не стал.

— Он не знает адрес второй конспиративной квартиры, — возразил уже немолодой курд, напоминавший морщинами Бахрама. — Поэтому там можно отсидеться.

— Если взяли одного, обнаружили первую квартиру, то найдут и вторую — дело времени. К тому же вся полиция в городе стоит на ушах из-за операции в горах Кандиль. Унести бы ноги. Крутиться около полицейского участка не стоит. У них наверняка усилены посты, и участок они охраняют, может, с пулеметом. Мы