По острым камням - Ирина Владимировна Дегтярева

— Ты сообразительный, — удовлетворенно заключил Наваз. — Но все же не стоит распространяться ни об этом, ни уж тем более о нашем с тобой разговоре.

— Я не из болтливых. Только зачем встречаться ночью? Напугали мою госпожу и Хатиму.

— Я уеду через два часа, а мне необходимо отправиться домой с легким сердцем, — он улыбался, но так, что не возникало сомнений, кто главный в этой комнате, где пахнет сеном, табаком от горюновских сигарет, нагретым новеньким ноутбуком и тонким свежим огуречно-цветочным одеколоном Наваза.

— Вам тут делать, собственно, нечего, — Наваз стал лаконичен и сух. — Может, в дальнейшем ты и понадобишься мне как инструктор, но тогда, когда Джанант подыщет себе другого телохранителя. Кабул! Вы отправитесь туда завтра же. Там у «Хорасан» есть квартира. В ней вы будете находиться до совершения теракта. Семнадцатого августа должна состояться свадьба в одной семье, в свадебном зале столицы. Мне нужен шахид, чтобы совершить там подрыв. Обязательно Хатима и кого-то подберите к ней в напарники.

— Почему Хатима? Она ведь славянка, как я понял. Ее можно использовать и для пропаганды, с ее-то знанием языка, и работать с прибывающими из республик, бывших в составе Советского Союза.

Он поймал на себе заинтересованный взгляд Наваза.

— Ты с Джанант организуешь все от и до, — повторил он, игнорируя советы Горюнова. — Главное, чтобы о дате и месте проведения акции знало как можно меньше людей. Ты ведь делал и раньше нечто подобное?

— Было дело, — скромно потупился Петр.

— И все-таки, куда же ты затерялся на четыре года?

— У меня были поручения от моих командиров. Ну, если они сочтут нужным, тебя посвятят в подробности. А я не уполномочен, — Горюнов решил напустить туману, тем более его «командиры» — Аббас и инструктор Аюб на том свете. А рассказывать ли Навазу о том, что он по заданию ДАИШ ездил в Россию, инспектировал окопавшихся там боевиков и «помогал» им, он пока не решил. Пока… Надо бы связаться с Центром и выяснить, кто достаточно авторитетный сможет подтвердить Навазу эту информацию. И надо будет аккуратно навести пакистанца на след этого человека.

— Суровый ты человек, Кабир. И, надо сказать, мне это импонирует. Если будут дополнительные вводные, я свяжусь с Джанант. Пока что мы не станем с тобой связываться напрямую, чтобы не обижать уважаемую Джанант. Она имеет опыт в организационной работе и определенный вес в ДАИШ, несмотря на то, что женщина. Сохраним пока все как есть.

— А в плане оплаты за мои усилия в Кабуле?

— Ты получишь после совершения акции, — посуровел Наваз. — Полторы тысячи и не афгани, как ты понимаешь, а долларов. В Сирии ты получал, я уверен, гораздо меньше.

Горюнов выглядел задумчивым после озвученной суммы. В Эр-Ракке у него на круг выходило долларов по шестьсот, с выплатами за бои дополнительно чуть больше. Петр кивнул, все же изображая недовольство.

— Мы обсудим вознаграждение по результатам проведения акции, — нехотя добавил Наваз.

Из чего Петр сделал вывод — у Наваза либо небогатый выбор (хотя народу здесь хватало), либо ему для дела нужен человек, приближенный к Джанант, либо здесь, как и везде в группах джихадистов, ценятся именно иракские боевики.

Возвращаться в домик ему пришлось самостоятельно, его провожатый куда-то исчез в ночи. И хотя казалось, что Кабир Салим, которого вели в темноте, растерян, напуган и дезориентирован, обратно он добрался быстрее, чем шел к Навазу. Только под ноги подворачивались острые камни. Петр вспомнил метафоричные слова Ермилова об острых камнях и хмыкнул.

Когда еще был у Наваза, свет тусклой лампочки под потолком помаргивал, а теперь и вовсе погас. Джанант и Хатима дожидались его в темноте комнаты. Он слышал их взволнованное дыхание. Через минуту затарахтел дизель, и лампочка над столом вспыхнула, заставив всех сощуриться.

— Выйди, погуляй, — бросил Петр Хатиме, выкладывая на стол Беретту из кобуры и присаживаясь к столу, деревянному, старому, сколоченному из грубых досок, оставшемуся, по-видимому, от прежних хозяев кишлака.

— Там скорпионы и змеи, — Хатима поглядела на входную дверь со страхом.

— Ничего, у женщин тоже хватает яда, — оставался непреклонным Петр. Он не мог скрыть раздражения.

На бледном лице Джанант словно мерцали черные глаза, так поразившие Петра, когда он впервые увидел их в Сирии.

— Пока не горим еще, — утешил он ее, не слишком уверенный в этом сам. — Вкратце, чтобы долго не держать нашу Хатиму в компании скорпионов, рассказываю. Наваз решил повысить мой статус из телохранителя в организаторы теракта в Кабуле, куда мы завтра и направляемся для подготовки. Для начала в Кабуле… — уточнил он. — Не слишком тебе доверяют. А кроме того, Хатиму решили сделать шахидкой в этом теракте. Я сильно сомневаюсь, что она об этом знает и что она согласится, но нам придется ее уговорить и подобрать ей напарницу.

Джанант побледнела еще сильнее. Губы сжала и молчала.

— Мне нужна связь и как можно скорее, поэтому я и сам заинтересован, чтобы отправиться в Кабул, — Горюнов дал ей минуту на переваривание ошарашившей ее информации среди ночи. — Я бы на твоем месте связался с Захидом. Проинформировал его и высказал справедливое негодование по этому поводу, — Петр прошелся по комнате до входной двери, приоткрыл ее и увидел фигуру Хатимы, в лунном свете стоящую около дувала. Он закурил, глядя на нее. Девушка обернулась, но Петр сказал:

— Погуляй еще. — Он уже принял решение по поводу нее.

«Удивительно, ее скорее всего прочили в шахиды игиловцы, с которыми она переходила границу с Пакистаном. Она бежала от них, попав в руки Наваза. А теперь пришла к тому же результату», — подумал Горюнов, закрывая дверь.

— Допустим, я свяжусь с отцом и повозмущаюсь, — едва он вернулся, заговорила Джанант. — Он подтвердит полномочия Наваза в отношении нашей троицы. Что дальше? Мы отдадим им Хатиму? Вы же с ней поработали, и она теперь не совсем та, что была прежде. Такими людьми разве размениваются? — Ее несомненно волновала собственная судьба в контексте ночных событий. Вполне обоснованно волновала.

— Меня сейчас занимает мысль, как сохранить тебя, чтобы ты оказалась в стороне от кабульской возни. Если на весах Хатима и ты, я выберу тебя. У вас с ней разные весовые категории. Но пока что постараемся, как положено в ДАИШ «сохраниться и расшириться[24]». Попытайся узнать у отца подробности кабульской акции. Почему понадобилось взрывать свадьбу? Вероятнее всего, загвоздка в родителях жениха или невесты. Хотят подставить талибов, вынуждая их вести переговоры с американцами и афганским правительством? Или на этой свадьбе будут гулять талибы? Кто-то из их руководства. Хотя вряд ли — в центре страны под