Влияние - Бентли Литтл

Росс отключился, будучи не уверен, что в нем сильнее – обида или злость.

И только услышав тихое «Алло» из малого динамика телефона, он понял, что Джилл все еще на связи.

– Извини, – отозвался он и стал рассказывать, что случилось. – Если бы мой племянник не пристыдил бы его, то этот говнюк, вероятно, и не позвонил бы. И я бы до сих пор ничего не знал.

– И что ты собираешься делать?

– Позвоню матери, пожалуй. Послушаю, что она скажет.

Джилл помолчала секунду.

– Знаешь, это может быть…

– Я знаю, – оборвал ее Росс, он не хотел об этом думать. Если этот почерневший труп в сарае Камерона Холта мог дотянуться своими щупальцами до его родни, то тогда не было вообще никакой надежды.

– Позвони мне, когда разберешься, – сказала Джилл.

– Обязательно, – пообещал он.

Остальную часть утра Росс провел на телефоне, хотя количество звонков скорее сбивало его с толку, чем что-то проясняло. Мать и сестра ясно дали ему понять, что его появление в больнице нежелательно, и, хотя он пытался не винить свою семью, обида и горечь никуда не делись.

Лита и Дейв приехали с обедом из «Макдональдса», и Росс вдруг понял, что он сердится на них. Если бы они не пригласили его к себе на ранчо, ничего не случилось бы.

Но это было несправедливо. Это так или иначе случилось бы с ними, и чтобы загладить свою вину за эгоистичные мысли, он предложил после обеда проводить их в дом его тетушки Кейт. Отец Литы так пока и не нашелся, и, если они не свяжутся с ним до вечера, то Лита обратится в полицию с заявлением об исчезновении человека.

Росс не сказал им об инфаркте у отца, по крайней мере сразу не сказал, но позднее днем, когда они просматривали документы в доме его тетушки в поисках завещания, он сообщил им о случившемся.

Лита ударила его по плечу.

– И ты только сейчас говоришь нам об этом?

– Они дали мне понять, что я там лицо нежелательное.

– Росси, он твой отец!

– Я знаю, но…

– Ты должен быть там, – сказала ему Лита. – Ты будешь жалеть, если… – Ее голос смолк, а глаза наполнились слезами.

Росс не был так уж уверен, что будет жалеть. Он вдруг ощутил страшную усталость. Но не физическую – хотя и физическую тоже, – а эмоциональную. Он устал от всего этого и сейчас больше всего хотел заехать за Джилл в Месу, отправиться в Сан-Диего, попивать пиво, сидя на берегу, и забыть все, что случилось за последние месяцы.

Лита отерла глаза.

– Мы здесь справимся, – сказала она, положив руку на плечи Дейву. – И у нас есть мамина машина. Так что, если хочешь, можешь ехать.

Росс хотел ехать. Но не в больницу повидаться с отцом. Просто… куда-нибудь.

– Все в порядке, – сказал он.

– Росси!

Двадцать минут спустя он освободил номер, и они попрощались на парковке. Все, что взяли с собой из дома Дейв и Лита, они перегрузили из его багажника в машину ее матери, и он крепко обнял кузину на прощанье.

– Позвони мне, когда с похоронами станет ясно, – сказал он. – Я приеду.

– У тебя свои…

Он отстранился от нее, заглянул ей в глаза.

– Я приеду.

Она снова расплакалась.

– Спасибо.

Продолжая обнимать ее левой рукой, он правой обменялся рукопожатием с Дейвом.

– Береги ее, – сказал он.

– Непременно, ты это знаешь.

– Я доберусь до места поздно, но завтра утром позвоню, – сказал он.

– Будь осторожен, Росси, – сказала Лита.

– Нам всем нужно быть осторожными.

Глава 33

Прошло две недели, хотя казалось, что тянулись они два месяца. Или, может, месяц. Время – штука относительная, и, хотя казалось невозможным, чтобы столько событий вместилось в такой короткий срок, сами дни пролетели незаметно.

Жизнь Джилл, после того как она уехала из Магдалены, проходила без всяких осложнений, но драма в жизни Росса ширилась. Попытка посетить отца в больнице привела к полномасштабной семейной войне, а его мать даже не позволила ему переночевать в их доме, и ему пришлось снять номер в мотеле. Он вернулся на похороны матери Литы, но никто из его родни на похороны не приехал, а их отсутствие отразилось на нем и сделало его нежелательной персоной для другой родни, приехавшей на похороны. Отца Литы так и не нашли, и хотя теперь его розысками занималась полиция, никто понятия не имел, что с ним случилось.

Слава богу, у Росса была новая работа. Он начал работать на новом месте три дня назад, и ему вроде бы нравилось. Не то чтобы он был счастлив, не все, происходящее вокруг, радовало его, но он был в своей стихии. И он знал, что сделал правильный выбор. Джилл свою работу не прекращала и между припадками распаковки вещей отмечалась на сайте и делала рекламные звонки. Она на скорую руку посмотрела, что за жизнь в Сан-Диего, и обнаружила, что тут есть процветающее сообщество художников, и хотя она оставила почти все свои краски и другие вещи в Магдалене, но все же успела уложить в фургон достаточно, чтобы начать работу над новым проектом в любой момент, как появится настроение.

Но пока оно не появлялось.

Росс пришел с работы незадолго до шести, и Джилл в стиле Оззи и Харриет[66] приветствовала его поцелуем, как только он вошел в дверь. Она только что закончила изнурительный рекламный обзвон, и ей отчаянно хотелось выйти из дома. Здесь, на краю континента, световой день длился дольше – пока солнце полностью не исчезало за линией горизонта, – и она определенно собиралась пользоваться этим преимуществом.

– Хорошая погода для прогулки, – намекнула она.

Росс рассмеялся и положил свой портфель.

– Дай мне только туфли сменить.

Они прошли по тротуару до самого берега, а когда тротуар кончился, ступили на песок. Кроме них, тут были и другие гуляющие, несколько бегунов трусцой и даже несколько серферов на воде, хотя день был вовсе не такой уж теплый. Джилл тосковала по пустыне, но не могла не признать, что здесь хорошо.

Взявшись за руки, они проводили солнце за горизонт. Закат был таким красивым что Джилл захотелось купить камеру.

На ужин Джилл ничего не планировала, а потому на обратном пути они остановились у киоска, вывеска которого, явно вдохновленная видом прибитой к берегу коряги, гласила: «Прибрежные тако». Она заказала три устричных тако, а Росс – три с махи-махи[67], и они