Да родится искра - narsyy

— Пойду, гляну сам, — сказал первый советник и стал накидывать на себя полушубок.

Голова его трещала от духоты и непрерывного гомона прошедшего дня, хотелось вдохнуть свежего воздуха.

В сопровождении нескольких дружинников, Феор выехал со двора. Лоскутное небо на востоке пронизывала багровыми стрелами занимающаяся заря, от нее загорались алыми отсветами верхушки сосен на том берегу и рдела сама гладь незамерзающей реки. В низинах все застлал сырой, сизый туман. Стояла удивительная тишь, и, глядя на укрытые снеговыми шапками домишки, от которых поднимались тоненькие струйки дыма, нельзя было и помыслить, что в городе пиршествует сама смерть.

Феор пытался сообразить, куда можно поселить новых беженцев. Он боялся, что едва пойдет слух, будто Искра вновь принимает нуждающихся, сюда хлынут целые орды голодных и хворых со всего севера, и зиму город не переживет.

С очередного пригорка стала видна башня, и первый советник невольно выбранился и тряхнул поводьями. Стража уже крутила ворот, распахивая громоздкий, блестящий окованным железом деревянный створ.

***

Вереница жавшихся друг к другу согбенных фигур, укутанных в заиндевелую овчину, толпилась на пятачке сразу за воротами под присмотром полудюжины дружинников. Они больше напоминали ходячие сугробы, чем людей. Едва глянув на этих бедолаг, первый советник смягчился — и сам бы не смог не пустить. Вид их был жалок: дрожащие, побелевшие, изможденные долгой дорогой. Он увидал женщину, что прижимала к груди ребенка, завернутого в мешковину — его синие губы были плотно сжаты, будто запечатаны зимним ветром. Рядом с нею не мог остановить сухого кашля старик с обмороженными ушами. Многие так устали, что и голов-то не поднимали. Ни лошадей, ни телег или фургонов, ни тачанок со скарбом у них не было — видно, все бросили в дороге.

К Феору подскочил мордатый сварт с синей повязкой командира воротной стражи. Глаза его беспокойно бегали.

— Добрый господин, уж больно жалко выглядели. Я послал мальчишку спросить, как поступить, но он куда-то запропастился и я решил…

— Да вижу я! — оборвал его Феор.

— Жену он все ждал с Собачьего двора, вот и пустил! — послышался смешливый голос с боевой галереи.

— Кто у вас главный? Откуда вы и кто такие? С Загривка? — громко окликнул Феор.

Никто ему не ответил.

Он сделал еще пару шагов к низовцам и возопил снова.

— Слушайте меня. Я — Феор, первый советник княжны Аммии, что правит Домом Негаснущих Звезд. Скажите, чьи вы люди, потом вас проводят к месту, где осмотрят, обогреют и накор…

Откуда-то с дальнего конца города донесся странный гул. Феор замер на полуслове и невольно попятился.

Он узнал звук. Это била вторжение стража у западных ворот. Только сейчас Феор увидал, что у ближайшего к нему мужа, низенького и костлявого, с жидкой бородкой, нет варежек, и палку он сжимает бурой ссохшейся дланью. Ветер отвел в сторону ворот его тулупа, и взору открылся здоровенный нагноившийся рубец на шее, с которого клочьями свисали полосы гнилого мяса.

Несколько лиц обратились к Феору, и от взглядов этих лишенных светоча жизни, полных затаенной бездны глаз у него пробежал холодок между лопатками.

Благое небо!

Все случилось слишком быстро. Среди толпы промелькнула фигура вестника. Он высоко воздел кривой посох, на который опирался, стукнул им оземь и заревел, пробуждая от оцепенения остальных. Ватага порченых вздрогнула, подняла головы, и немощь будто спала с них. С внезапной прытью, как по команде, они бросились на онемевших от ужаса дружинников.

Юнец, державший над головой масляную лампу, вскрикнул от того, что кто-то вцепился ему в руку. Веером брызнуло горящее масло, взметнулись языки пламени.

Началась сущая сумятица.

— К оружию! — проревел дозорный на стене и бросился к колоколу.

Воротины стали смыкаться.

Правая рука Феора сама выхватила короткий меч из-за пояса. Он чудом успел ткнуть перед собой в бросившегося на него мужа с седыми космами и раззявленным беззубым ртом. Тот налетел на клинок грудью до самой гарды, но страшная рана только распалила его. Он взревел и резко дернулся, отчего меч выскользнул из рук Феора. Тварь размахнулась когтистой лапой, и Феор инстинктивно прикрыл лицо локтями. По запястьям полоснуло жидким огнем. Дыхание перехватило. Феор зашипел, отскочил, но напоролся на чье-то бедро и, кувыркнувшись через него, пропахал стылую землю щекой.

Перед глазами поплыло. Совсем рядом призывно загудел большой колокол. Кто-то во все горло звал на помощь.

Феор нашарил в снегу меч и вскочил, оглянулся и неловко выставил его перед собой. Сражаться он никогда толком не умел. От резких движений колено прожгла острая боль. Феор скривился, но лишь сжал клинок крепче.

Дружинников перед воротами было уже не спасти. Их свалили наземь, и над каждым нависало полдюжины перепачканных кровью порченых, что вновь и вновь вонзали в бездыханные тела острые когти, разрывая плоть, будто бересту.

Только молодой, насмерть перепуганный безбородый сварт был еще жив и отчаянно пытался вырваться от обезумевшей твари, что вцепилась зубами ему в ногу и не хотела отпускать добычу, несмотря на то, что сама была объята буйным огнем. Не раздумывая, Феор бросился к нему, вонзил меч в шею нелюди и со всей силы рубанул наотмашь еще одного, что налетел сбоку.

Они вдвоем остались у врат против целой оравы скитальцевых прихвостней. Живые и мертвые, одурманенные запахом крови и животным страхом. Лица были темны, глаза пылали яростью. Один вдруг выскочил в передний ряд и огласил округу таким горловым клекотом, от которого сжалось в комок бешено колотящееся сердце.

«Не уйти», — придавила безнадежная мысль.

Тут раздался чей-то короткий окрик, и сверху засвистели стрелы — это опомнились дружинники из надвратной башни. Слитный залп ошеломил толпу. Твари прижимались к земле и жалобно подвывали, стараясь уберечься от рассерженных железных ос, однако нашлись и такие, которых укусы эти только распалили. С удвоенной прытью они кинулись на Феора.

Размашистыми ударами первый советник отогнал ближних, после чего потащил свободной, истекающей кровью рукой раненого в сторону, к бревенчатой сторожке, что лепилась к крепостной стене. Рядом был подъем на боевую галерею, откуда уже спешила им на подмогу воротная стража и дозорные, караулящие соседние участки стены. Лучники выстроились на ступеньках и пускали стрелы с широким наконечником одну за одной, почти не целясь.