100 легенд Токийского кафе призраков - Джулиан Седжвик

– Ой, в этом я ничего не смыслю.

Я фыркнул и, наверное, сказал что-то пафосное, например что политика – главная борьба жизни. Возможно, я даже заявил, что если она не разбирается в политике, то вообще ничего не понимает, а потом попытался похвастаться контрактом мангаки.

Вот идиот.

Девушка смерила меня долгим взглядом, и я заметил, что глаза у нее немного косят, словно она пытается смотреть на две вещи сразу. Только подумал, что это даже мило, как моя знакомая странно улыбнулась и приложила палец к моим губам, словно просила замолчать.

То, что она произнесла дальше, я запомнил дословно:

– Конечно, политика важна. Но это человеческие дела. А ведь в этом мире множество других существ.

Возразить я не успел. Девушка начала рассказывать историю из мест ее детства. Так я узнал об одиноком, никем не понятом каппе-водяном, который так жаждал завести друзей, что хватал людей за лодыжки и тащил в воду. Его новым знакомым это едва не стоило жизни.

– Слушай, из этого может получиться классный сюжет для манги, – предложила она. – Что-то типа антигероя, своеобразная метафора. Знаешь, о ком-то, кто так отчаялся, что старается слишком сильно.

Я покачал головой:

– Нам нужны настоящие истории о настоящих героях. О политике, о бедности. О тяготах простого работяги, измотанного, ставшего жертвой…

– Или обычной труженицы, – встряла моя собеседница, игриво пригрозив мне пальцем. – Но мне нравится все старинное. Раз тебе моя идея не по душе, расскажу ее кому-нибудь еще.

Она резко развернулась на каблуках и зашагала прочь по теплому песку, растворяясь в темноте. Я испытал укол досады: девушка была… занятной. Что-то сквозило в ее полуулыбке, словно ее обладательница знала нечто неведомое мне. Я посмотрел на прилипший к ботинкам песок. Меня терзало смутное разочарование. «Может, стоило рассказать историю про костюм кайдзю? – подумал я. – Она нравится всем, и девушкам в особенности».

* * *

Два вечера спустя я столкнулся с той незнакомкой в пляжном кафе. За ее спиной сильный ветер качал ржавый знак об опасности цунами, а вдали рокотали волны.

– Надо же, господин прагматик! – просияла она, и в ее глазах отразились огоньки прибрежного костра. – А я всюду тебя искала. У меня для тебя подарок. Сувенир из родного города.

Обрадовавшись, что она искала встречи со мной, я уже приготовился завести рассказ про кайдзю, но не успел и рта открыть, как моя знакомая что-то сунула мне в руки и обхватила мои ладони.

– Вот, – объявила девушка. – Поживи с ним, вдруг он тебе понравится!

Совершенно сбитый с толку, я разжал кулак и обнаружил на ладони крошечного каппу из темно-зеленого пластика. Выглядел он вполне типично: рот-клюв, лохматая челка и лысина-тарелка на макушке. В правой когтистой лапке водяной сжимал огурец так, будто собирался использовать его в качестве дубинки.

– Хм, спасибо, – произнес я, разглядывая фигурку. – И что мне делать с этой игрушкой?

– Игрушкой? – возмутилась моя собеседница. – Игрушкой?! Это важнейший ёкай из моего родного города на севере. Слышал про Тоно? Прояви уважение, господин реалист! Каппы все еще водятся в наших водоемах. Примерно год назад я видела одного, когда работала в Камаиси!

– Камаиси? – повторил я. – Вот так совпадение! Я и сам там был недавно.

Девушка на мгновение перевела взгляд косых глаз на меня, а затем снова посмотрела на океан.

– Правда? Ладно, мне пора бежать. Счастливо!

Моя собеседница развернулась и исчезла среди дыма, искр костра и ночной темноты.

Звали ее Нодзоми.

Больше я никогда ее не видел, а жаль. Слышал, она уехала работать в Великобританию и обосновалась где-то в Шотландии. А вскоре после этого случая я повстречал мою замечательную Анну. Ну а дальше все было как в сказке. Вместе тридцать лет, воспитали двух дочерей и очаровательную внучку.

[Карандашная заметка на полях] «Подумать, кому посвятить книгу! Может, приободрит Юки».

* * *

На следующий день я внезапно приболел: несмотря на душащий летний зной, меня била дрожь. Взгляд мой уперся в наброски раскадровки манги, которые я перерисовывал раз за разом. На них мой главный герой, офисный работник-неудачник с квадратной челюстью, должен был вот-вот сбросить с себя оковы и начать борьбу за справедливость.

Никуда не годится.

Я проглотил таблетку аспирина и запил ее большим стаканом воды. Дедлайн неумолимо приближался, тяжелый рокот волн вдалеке казался зловещим. Дрожь стала такой сильной, что затряслись кости, а когда она чуть отступила, на глаза мне попалась пластиковая фигурка каппы на краешке стола. Казалось, водяной улыбается с издевкой. Вспыхнув от злости на Нодзоми, которая отвергла и меня, и мои идеи, я схватил подарок и швырнул его в корзину вместе с неудачными набросками.

– Сайонара, господин каппа, – процедил я сквозь зубы.

Вентилятор на потолке жужжал, море билось, день угасал. Я пытался устроиться на футоне поудобнее и ждал, когда летняя болячка покажет, на что способна. «И как назло – перед самым дедлайном!» – подумал я, потянул за шнурок выключателя и лег наблюдать, как прямоугольник неба в окне сначала становится сиреневым, потом чернеет, а затем покрывается точечками звезд. В пристройку ворвался морской бриз, качнул люстру и зашуршал бумагой в корзине. Жар в моем теле разрастался, и постепенно меня поглотил беспокойный сон.

* * *

Клик! Шнурок выключателя щелкнул, лампочка вспыхнула. Я проснулся. И запаниковал. Что-то было не так. В пристройке, рядом со мной, ощущалось чье-то присутствие! Пульс участился, в кровь выплеснулся адреналин, но разлепить глаза не получалось. Грудь сковало (наверное, от гриппа), но почему-то я не мог пошевелить не то что руками, а даже пальцами. Что случилось? Ох, воды бы.

– Просыпайся! – приказал хриплый голос где-то рядом с источником мучительного жара. – Просыпайся, говорю, дурак!

Уши распирало от давления, будто загадочный голос долбил прямо по барабанным перепонкам. Наверное, это кваканье мне приснилось. Да, плохой сон, кошмар.

– Добро пожаловать в реальность, господин прагматик, господин зануда! Давай вставай! Выслушай меня и заруби себе на носу.

Огромным усилием воли я разлепил глаза и приподнял голову. Ощущение, будто кто-то придавил меня к влажному от пота футону, никуда не делось.

– Воды… – просипел я.

– Нет времени на легенды? На тайны? – прогремел голос. – Ты, дорогой друг, совсем не соображаешь. Сейчас такую кашу заваришь, что всю жизнь придется расхлебывать. Так что следи за тем, что кладешь в кастрюлю. Понял?

С большим трудом я приподнялся еще чуток и ахнул от удивления. Тусклая лампочка в пятьдесят ватт освещала… каппу. Настоящего, тихо скрежещущего от злости зубами водяного с глубоко посаженными сердитыми