Кейта: Дочь Леса. Книга 1 - Мария Эмви

она. Знаю лишь, что она принадлежит шаманскому племени. Но когда я думал, что умираю, последним, что я хотел бы увидеть в этом мире, было ее лицо. А теперь отец хочет, чтобы я женился на тебе, а я… я не могу выкинуть ее из головы. Это… наваждение какое-то. Быть может, эта ведьма меня околдовала?

Инсин впервые говорил об этом вслух, и теперь правда стала еще более реальной и болезненной. Он, сын хана, должен был жениться на своей сестре, чтобы повести свой народ на войну против лесных колдунов. А в его сердце поселился образ одной из них. Возможно, самой главной. И возможно, самой опасной. Как минимум, для него самого.

Аяна слушала брата, и ее отчаяние отступило перед его болью. Девушка, как никто другой, понимала его. Понимала, что значит носить в сердце запретный лик. И некое предчувствие говорило ей, что ни о каком колдовстве здесь и речи не идет.

— Так вот почему ты так легко ее отпустил, — прошептала она. — И почему спас меня от гнева отца именно таким образом.

— Я не знаю, почему я все это сделал, — признался Инсин. — Я просто… поступал так, как считал правильным. А теперь я запутался. Я запутался в долге, в чести, в том, что правильно, а что нет. И эта свадьба… она как узел, который затягивает петлю на шее у нас обоих.

Он сжал руку сестры сильнее.

— Я не знаю, что нам делать, Аяна. Но клянусь, я не прикоснусь к тебе как к жене. Никогда! Для меня ты всегда будешь только сестрой. Моей единственной, любимой эдьиий.

Слеза, которую так долго сдерживала Аяна, наконец смиренно скатилась по ее щеке. Это было горькое утешение, но это было все, что у них осталось. Два пленника, связанных одной цепью, в чьих сердцах жили образы других людей. И весь мир вокруг них праздновал их союз, не зная, что на самом деле это были поминки по несбывшимся мечтам.

Глава 6

Бремя выбора

Вечер опустился на айыл, принеся с собой запах дыма, прохладу и тяжелое, гнетущее ожидание. Большой общинный балаган, где проходили все важные собрания, был ярко освещен. В центре гудел большой камелек, бросая пляшущие тени на серьезные, обветренные лица старейшин, сидевших в кругу на деревянных скамьях. Кейта сидела на почетном месте, которое обычно занимал ее отец. Резное сиденье, покрытое медвежьей шкурой, казалось ей слишком большим и холодным. Она чувствовала на себе взгляды всех присутствующих — старейшин, главных охотников, старых удаганок. Они ждали от нее мудрости и силы, а она чувствовала себя самозванкой, в чьей душе до сих пор пахло болотной тиной и предавшей ее отвагой.

— Дозорные вернулись с южных границ, — начал Ойгон, нарушив тишину. Его голос гулко разнесся под бревенчатым потолком. — Каскил, говори. Что вы видели?

Вперед выступил кряжистый, молчаливый охотник, чье лицо было картой всех лесных троп в округе.

— Улус степняков стоит на месте, у подножия Красных холмов, — доложил он ровным голосом. — Их главный отряд не двинулся на север. Они готовятся не к войне, а к празднику.

По кругу пронесся удивленный шепот.

— К пра-азднику? — недоверчиво протянул один из старейшин, седобородый Содор. — Они обивают пороги нашей земли, угрожая всему живому, и собираются устраивать торжество? Что за безумие?

— Это не просто праздник, почтенный, — продолжил Каскил. Он подобрался к их лагерю достаточно близко, чтобы подслушать разговоры. — Это свадьба. Младший сын хана женится. Говорят, духи пытались забрать его в топях, но он вернулся живым. Хан счел это великим знамением и решил немедленно сыграть свадьбу, чтобы укрепить дух воинов перед походом. Праздновать будут три дня.

Сердце Кейты пропустило удар. А потом еще один. Каждое слово охотника было как удар молота по натянутой струне ее души. Младший сын хана, вернулся из топей… Сомнений не было — это он! Воин, которого она вытащила с того света. Новость о том, что он целый и невредимый вернулся в родной улус, отозвалась в ней странной, непрошеной радостью. Но следующее слово — свадьба — вонзилось в самое сердце ледяной иглой. Он женится. Ну конечно. Почему вообще может быть иначе? Почему она вообще допустила в своей голове какие-то иные мысли? Он — сын хана, потенциальный наследник его трона, они — враги. Но от этой мысли во рту появился горький привкус, а к горлу подступил ком. Кейта изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла, чтобы никто не заметил, как дрогнули ее пальцы. Она старательно гнала образ юного воина из своих мыслей весь день, но теперь он вернулся, яркий и неотступный, что прочно поселился в ее сердце.

— Свадьба… — задумчиво протянул старейшина Содор, перебирая пальцами прядь густой бороды, и его глаза хищно блеснули в свете огня. — Три дня праздника. Это значит три дня и три ночи рекой будет литься айраг. Их воины ослабнут… Их дозорные будут пьяны. Их бдительность уснет!

Он обвел взглядом остальных старейшин.

— Братья и сестры, битвы не избежать. Они сами пришли на нашу землю с мечом и стрелами. Так не будет ли мудрым решением нанести удар первыми, пока змея пьяна и не может обнажить ядовитые клыки?

Несколько охотников согласно закивали. В словах Содора была жестокая, но неоспоримая логика. Напасть на ослабленного врага — верный путь к победе с наименьшими потерями. Но Кейта слушала их, и внутри у нее все похолодело от ужаса. Нет. Только не это. Они не могут так поступить. Это было бы… бесчестно. Это был путь степняков, но уж точно не их шаманский путь!

— Нет, — без доли размышлений отрезала девушка, и ее голос, хоть и прозвучал тихо, заставил всех замолчать и повернуться к дочери верховного шамана. Она встала, чувствуя, как все взгляды устремились в ее сторону. — Мы не будем этого делать.

— Но, дитя, это же такой шанс! — сердечно возразил Содор. — Шанс, посланный нам самими духами!

— Духи не посылают нам бесчестные пути! — яростно ответила Кейта, и ее голос окреп. — Мы — хранители. Мы защищаем, а не нападаем. Что нас тогда отличит от степняков, если мы ударим в спину людям во время торжества, во время свадебного пира? Мы станем такими же, как они!

Кейта посмотрела в глаза каждому старейшине.

— Отец учил меня, что сила нашего