Писец войска - Олег Мамин

сказать наши союзники. Анхесенамон сказал, что ему не очень-то и хотелось тратить на них время, взять с них всё равно нечего. Врёт, конечно. И грабили их, и насилием не брезговали. Но не массово, он для порядка гневался. И требовал от меня записать на папирусе, что он сурово наказал виновных.

А у меня в голове крутились совсем другие мысли.

Этим людям плевать на то, кто собирает с них дань. Уклад их жизни никак не меняется от того, какого цвета кожа у царя. Что их племенные вожди, что египетские наместники. И те, и другие сгоняют их на принудительные работы в рудниках или облагают данью такой, что едва не умирают с голода.

Разница в цивилизациях видна даже на поверхностный взгляд. Здесь бронзовый век ещё не наступил, пока ещё неолит. Я не видел ни у кого ни кусочка меди, ни тем более золота.

Утварь и жилища выглядят примитивнее, одежд зачастую вовсе нет, или простейшая набедренная повязка, по сравнению с которой египетский шендит воинов — это высокая мода.

Культовых сооружений в египетском стиле нам не встретилось, да и местных тоже. Мы в деревни не заходили, так что точно не знаю, что у них за алтари внутри домов, но ничего подобного храмам или капищам, то есть общественных мест для обращения к богам, я не увидел. Возможно, просто не знаю, как они должны выглядеть. Может быть одна из соломенных хижин — это и есть деревенский храм.

Я долго не мог избавится от того представления, что в будущем назовут «нацией». Здесь этого просто-напросто нет. В Нубии господствует родоплеменной строй, они не осознают себя единой общностью. Для них понятие «свои» заканчивается за пределами поселения.

Зачатки этого есть у египтян, создавших государство, но это тоже не нация. Они всех делят на тех, кто живёт по маат, и остальных. В сортах синайцев и нубийцев разбираются слабо, о чём будут сокрушаться египтологи, вынужденные привлекать сторонние источники, чтобы понять, кто такие «народы моря» или гиксосы.

Кстати, аналога слова «египтянин» в языке тоже нет. Они просто «люди Чёрной земли». Если нубиец принимает маат — он становится этим самым египтянином в представлении людей будущего.

Когда на страну нападут гиксосы, пастухи с запада, их военные вожди станут фараонами, царями в египетском смысле. Их династии вполне себе официально войдут в историю Чёрной земли.

Так что дикари, которые прячутся по углам, когда идёт наша армия, не являются представителями вражеской нации. Это потенциальные либо подданные, либо рабы царя Нимаатра, невредим, здрав, жив.

Впрочем, о разницу в этих понятиях египтологи тоже сломали немало копий. Да и я, живущий в этой культуре десяток лет, пока её не вижу.

На третий день пути стало тревожно на душе. Не знаю, на которой. На третий предчувствия обуяли не только меня, но и всех меченых Упуаутом.

Утром, после разбора лагеря, Анхесенамон подошёл ко мне и рассказал о сне, в котором Упуаут приказал сегодня идти боевым порядком, а не походным маршем.

— Что думаешь? — начал он совет, на котором присутствовали и ещё трое из меченых — им тоже было тревожное видение, но не такое чёткое.

— Ты хочешь спорить с богами? — уточнил я. — Конечно надо прислушаться.

— Я не об этом. Сомнений такого рода у меня нет, — возмутился наш предводитель. — Что такое боевой порядок?

Жеста удара ладонью по лицу тут нет, так что не стал шокировать присутствующих. Ещё подумают, что это молитва такая да повторять начнут.

Но очень хотелось. Чтобы сбросить зуд в руке, сделал иной: двумя ладонями потёр лицо, будто умываюсь, заодно и спрятал то, что у меня было на лице.

Однако, такой комментарий военачальника подтверждает истинность повеления через сон: он использовал вполне реальный термин, но не знает его значения. Значит, не бред.

Глава 11

Во второй половине дня, когда оставались считанные километры до Миама и Аниба, у очередного вади (авт.: пересохшее русло «ва́ди» — мужского рода) нас встретило нубийское войско. Вади и раньше попадались на пути, но этот особенно крупный. Когда-то тёкшая здесь река прорезала довольно широкий овраг со скалистыми берегами.

Фактически — это маленький каньон, который не так-то просто преодолеть без навыков скалолазания. Тропа есть, мы не первые путешественники, но она прорублена так, чтобы мог пройти только гружёный осёл с погонщиком. Ширины её недостаточно, чтобы быстро покинуть мышеловку. Окажись мы на его дне, закидали бы стрелами и копьями, да простыми булыжниками. А нам и ответить-то нечем.

Естественно, впереди основной армии всегда шёл разведотряд, так что о засаде мы узнали заблаговременно. К сожалению, ценой жизней двоих людей и их собак. Псы первыми почуяли неладное, залаяли, а кто-то выстрелил в них из засады. Видимо, сдали нервы или просто дисциплина хромает — набрали охотников-скотоводов по деревням, те о военной тактике ничего не знают.

Потом попытались устранить и разведчиков, но просчитались, только двое идущих впереди пали, истыканные стрелами, а остальные вернулись с докладом, вообще не пострадав, — царапина на заднице от стрелы, пробившей кожаный бурдюк одного из них — не в счёт.

Стрелу я осмотрел лично — просто заточенная палка, даже не очень ровная. Наконечника нет вовсе. К хвостовику для стабилизации полёта грубо примотаны ошмётки перьев.

Так же пришлось лично осмотреть и место стычки, хоть и было страшновато. Нубийцы славятся своими лучниками. Думаю, что по-настоящему хорошие стрелки с правильным вооружением сдержались. Тот образец примитивизма как раз принадлежал неопытным новобранцам, ещё не обученным армейским порядкам.

Дно высохшего русла вовсе не каменистое, разливы Реки нанесли на него плодородной почвы, и оно поросло зелёной травой — пока ещё паводок не сошёл окончательно, влаги для растений достаточно. Не исключаю, что этот вади влажный.

Мы не ослушались воли Упуаута, шли хоть и не фалангами, но всё-таки компактно, не растягивали колонны. Лучники держали оружие в снаряжённом состоянии, личные вещи тащило приданное подразделение из новобранцев. На отдыхе не ели, чтобы облегчить работу лекарям при ранениях в живот.

Скорее всего враги уже знают все подробности штурма Кубана, потому решились на сражение на открытой местности, чтобы не разделять войско.

Врагов было много больше, чем могло бы вместиться в крепость, так что смысл в этом был: вместо двух боёв с примерно равной численностью, на нас нападают единовременно с примерно двукратным преимуществом.

Всё «примерно» потому, что я не знаю как оценить боевую мощь армии противника. С одной